Нелюди, противостояние

– Что-то было для меня, Фридрих?– Людвиг заглянул с надеждой и жадностью в глаза подчиненного.

– Да, оберштурмфюрер… Не без этого.

– Надеюсь, ты не наследил? – Людвиг удовлетворенно вздохнул.

– Все в порядке.

Командир закрыл глаза, улыбаясь. Вечерний морозный воздух подавил запахи войны и возбудил голод. Людвиг был голоден. Он уже знал, что приготовят ему на ужин. На поздний ужин. Как хорошо иметь личного повара. Людвиг берег его. За что тот кормил его изысканными блюдами, проявляя всю фантазию в их приготовлении. Основа блюд была неизменна.

– Непременно Шуберт…– не открывая глаз, проговорил Людвиг.

– Я не расслышал, оберштурмфюрер.

– Шуберт, мой юный друг, Шуберт.

Повар уже с утра описал блюдо, которое он приготовит к позднему ужину при наличии необходимых ингредиентов. Блуждая в своих предвкушениях, Людвиг добавил туда французское коллекционное и неотъемлемую классику. Сегодня это и был Шуберт.

Заходя в дом и приготовленную для него комнату, он дистанцировался от ругани подчиненных, стягивающих с себя форму русских солдат. Все это вторично.

Ужин. Вино. Блюдо. Музыка. Музыка во всем: во вкусовых ощущениях, атмосфере затихших боев в преддверии новых наступлений.

*

Ильич шел на поправку. Он третьи сутки находился в доме лесника. Тепло и травяные отвары, сопровождаемые едва слышным шепотом хозяина, чудотворно делали свое дело.

Лесник, «здоровенный детина лет шестидесяти», так и остался крепким, каким был в молодости. Возраст подчеркивали выступающий вперед живот и седина. Ну и лицо – оно напоминало лик старца с икон, которые видел Ильич в доме бабки в детстве.

Конец ознакомительного фрагмента.