Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945
Шрифт:
– Теперь следуем в расположение роты! – решил лейтенант Гриммингер.
На полном ходу они двинулись вперед и, проехав пару километров, приблизились к роте, которую вел лейтенант Вирт.
– Как обстановка, Вирт? – спросил Гриммингер у своего товарища.
– Отвратительно, Ханнес! Где-то там, впереди, лежит обер-лейтенант Абель. Он ранен. Я смог только пробиться к роте и теперь веду ее, чтобы выручить командира.
В ту же секунду перед мысленным взором Ханнеса Гриммингера предстало общество, которое собралось в доме его отца незадолго до отправки его дивизии
– Вамслер, – обратился он к своему водителю, – давай, жми вперед!
Тот крутанул рукоять газа их мотоцикла, и вскоре они поравнялись с командиром батальона.
При их приближении подполковник Бройхле остановился и схватил лейтенанта, который еще совсем недавно был его адъютантом, за руку.
– Абель лежит там, впереди, примерно в 1200 метрах. Мы должны выручить его, Гриммингер. Это дело нашей чести! Шестая рота будет под вашим командованием наступать слева от шоссе.
– Я тотчас же иду к роте, господин подполковник!
Вамслер уже был наготове и тут же дал полный газ.
Лейтенант Вирт встретил его, подъехав с ротой на первом же БТРе. Он привел с собой нескольких пулеметчиков.
– Роте следовать в строю колонны слева от шоссе! – отдал приказ Гриммингер.
Под палящими лучами солнца, которое уже поднялось довольно высоко, мотопехотинцы двинулись вперед. В первом же встреченном по дороге крестьянском дворе лейтенант Гриммингер позволил им немного передохнуть, поскольку солдаты двигались всю ночь, да и этот сегодняшний бросок их так измотал, что такой отдых был просто необходим.
Едва они двинулись дальше, как Гриммингер получил приказание – из состава батальона шесть пулеметных команд под началом лейтенанта Вирта перебросить на грузовике вперед. Он тотчас же отправился к батальонному командованию.
– Вы своим приказом разрываете роту и ослабляете ее боевую мощь! – грубо упрекнул он, но это не помогло.
Вернувшись к роте, он приказал продолжать движение. Уже через 600 метров по ним открыли огонь залегшие на картофельном поле русские.
– Перебежками вперед! Использовать канавы, укрываться в них, вперед!
Сам Гриммингер двигался во главе роты, согнувшись едва ли не пополам. Над его головой прошла пулеметная очередь. В ответ бежавший рядом с ним пулеметчик выпустил очередь из своего оружия. Противник был отброшен назад, и они без всяких помех преодолели 1200 метров занятой неприятелем территории. Столь внезапный бросок буквально ошеломил красноармейцев.
– Стой! – приказал Гриммингер, когда они оказались у большого крестьянского двора. – Выслать дозор и тотчас же доложить, если он наткнется на русских!
Вокруг хутора располагались бесконечные картофельные поля. Вскоре пришло донесение, что русские большой толпой следуют прямо к хутору.
– Занять круговую оборону! Установить пулеметы! Открывать огонь только по моему приказу!
– Взгляните туда, господин лейтенант! – указал рукой Вамслер.
Примерно в пятистах метрах от них на поле появилась плотная группа
красноармейцев. Короткими перебежками они двигались по направлению к хутору.– А у нас, как назло, нет пулеметов! – воскликнул фельдфебель Сикорра.
– У Биндера есть несколько. Пусть открывает огонь, когда они подойдут метров на двести. Всем остальным – открывать огонь по готовности!
Вскоре и сам Гриммингер открыл огонь из карабина. Стреляные гильзы, звеня, падали на землю рядом с ним. Наконец-то заработали пулеметы взвода Биндера. Справа и чуть позади их неожиданно поддержали еще два пулемета. Оглянувшись, Гриммингер узнал подошедший БТР командира. Затем он заметил, что русские наступают, а его собственная пехота отходит назад.
– Фланкирующий огонь по русским справа!
Пулеметчики развернули свое оружие, мотопехотинцы тоже перенесли огонь из карабинов.
Часть русских теперь сделала маневр перед позициями батальона и стала обходить с фланга 6-ю роту, по которой теперь велся огонь с фронта и справа.
С левого фланга появился связной.
– Третий батальон вынужден отойти под массированным огнем неприятеля к внешнему поясу укреплений Ровно!
– Перенести огонь налево! – тут же приказал Гриммингер.
Но один-единственный оставшийся пулемет не мог остановить атаку неприятеля на 3-й батальон. Лишь небольшая группа держала фронт перед хутором. А на 6-ю роту обрушился огонь с трех сторон.
– Они приближаются, господин лейтенант!
Через пару секунд и все остальные увидели, что русские со стороны картофельного поля подобрались уже к хуторским строениям.
– Биндер, стреляй прямо через пшеницу на высоте метра. Переноси огонь слева направо! – прорычал Гриммингер.
Унтер-офицер Биндер, не отрываясь от пулемета, кивнул. Едва передовая группа бойцов противника приблизилась метров на восемьдесят, Гриммингер бросил карабин и взялся за пистолет-пулемет. Он увидел бурую волну тел в защитного цвета гимнастерках, поднявшуюся из желто-зеленого моря пшеницы, и открыл огонь.
Три короткие очереди, затем смена магазина и снова огонь. Передовые красноармейцы смогли подойти метров на сорок, но на этом рубеже пали самые отчаянные из нападающих.
Бросив взгляд на часы, Гриммингер понял, что уже три часа дня. Уже три четверти часа они лежали здесь под плотным огнем неприятеля. Он полуобернулся назад.
– Вамслер, ракетницу! Заряди осветительной.
Схватив протянутую ему заряженную ракетницу, Гриммингер выпустил в чистое, сияющее голубизной небо белую ракету.
– Враг продолжает атаку, господин лейтенант!
– Зеленую ракету!
Последняя оставшаяся зеленая ракета взлетела в воздух. Это был условный сигнал «Враг наступает!».
– Да где же батальон? Куда они запропастились? – пробурчал кто-то.
– Залегли где-нибудь, как и мы, – успокоил Гриммингер своих товарищей. – Как только смогут, придут к нам на помощь.
Жара становилась совершенно невыносимой, а русские все же продолжали атаковать.
– У нас закончились патроны для пулемета! – донесся до него голос унтер-офицера Биндера.