Немой крик

Господи!

Как же хорошо!

Когда Дмитрий обнимает меня — он будто делится с моей душой частью своей мощной энергии. Такое бешеное тепло разливается по венам… Невероятно! Хочется вот так вот взять и навсегда приклеится к его горячей груди, чтобы никто и никогда нас не разделил. Чтобы стать единым целым.

— Шшш, прости, что напугал. — По волосам гладит, крепче к груди прижимает, его руки дрожат, и я чувствую эту покалывающую дрожь внутри своего тела, — Просто накипело… У меня нереально скверный характер, я очень вспыльчив и ненавижу преступников. Особенно в моём доме. Меня из себя вывести — всё равно, что плюнуть в лицо разъярённому быку. Сегодня я закрою глаза на этот инцидент… Но впредь — тебя ждёт ещё более суровое наказание.

Я слушала молча. Впрочем, как обычно. Мне казалось, что весь мир повернулся ко мне задницей. А люди… просто закрыли уши. Никто меня не услышит. Я просто одинокий, брошенный ребёнок, на которому всем наплевать. Они могут делать со мной всё, что захочется. А я кто? Я никто! Никто не услышит, никто не поверит пустому месту.

Зато, радует другое! Сегодня я выиграла. Дмитрий сдержался. Он не стал меня бить, вопреки своим идиотским правилам, вопреки своему паршивому настроению. Благодаря этим триумфальным мыслям, я быстро успокоилась. И даже невольно улыбнулась. Потому что Дмитрий нёс меня обратно в дом на руках, а я вцепилась в его мощное тело, как в спасательный плот, потому что настолько ослабла, настолько испугалась, что мышцы будто парализовало.

Больше всего я испугалась не наказания, не ударов плетью… а того, что эти ужасы нанесёт мне любимый человек. Тот… который разделил со мной одно сердце на двоих. Тот, в которого я, глупая идиотка, до одури влюбилась.

***

Мужчина отнёс меня на кухню, посадил на стул, а на плечи набросил тёплый плед, чтобы скрыть разорванные лохмотья на спине. Свет включать не стал. Вероятно, не хотел привлекать внимание прислуги. В настоящий момент тут было тихо и безлюдно. Евгения наверно сейчас отпаивает валерианкой «Госпожу-умелую-актриску», пока та ей по ушам ездит о том, что от меня нужно как можно скорей избавиться.

Сел напротив, копошась в переносном контейнере с лекарствами. Серьёзный такой, как лёд, холодный… Хмурит лоб, периодически вздыхает, а меня трясёт от его властного образа и от того, насколько близко мы находимся друг другу. Потому что я чувствую его мятное дыхание, от которого блин хмелею словно алкоголик.

Неожиданно, мне захотелось дать ему леща по его идеальному, лощёному лицу, без единого намёка на морщины, за то, что чуть было не довёл до инфаркта. Но я сдержалась. Потому что Дмитрий взял мои руки в свои, завернул будто в перчатки, несколько минут вот так вот просто сидел и молчал, а затем начал осторожно обрабатывать раны специальной мазью, после чего заботливо перевязал бинтами.

По глазам было видно, что мужчина не на шутку рассержен. Он заботливо дул на мои руки, стараясь обрабатывать ссадины осторожно, чтобы не причинить новую боль. Я в этот момент настолько залипла, глядя в его сосредоточенное лицо, что даже не обращала внимание на жгучие ощущения в области увечий.

— Спасибо, — шепнула губами, прижимая к себе забинтованные руки.

Дмитрий моргнул. Мир снова погрузился в неловкую тишину. А он все смотрел на меня и смотрел, пристальным, голодным взглядом.

Затем, поддался вперёд… Сильные руки потянулись к моим бледным скулам, и я закрыла глаза, предвкушая поцелуй.

Но…

Мужчина резко ударил ладонями по столу, вскочил со стула и быстро растворился в темноте.

Шмыгнув носом, сделав глубокий выдох, я тоже поспешила покинуть кухню, мысленно всхлипнув от отчаяния.

***

На следующий день меня ждал сюрприз. Я как раз собиралась приступить к работе, но как только открыла дверь подсобки — моментально вписалась лбом в чей-то плотный живот.

— На вот, Хозяин велел тебе переодеться. Он ждёт тебя в машине. У тебя пять минут.

Это был один из охранников Орлова, который швырнул мне в руки какой-то объемный пакет, а затем, впихнув обратно в каморку, хлопнул дверью.

Пожав плечами, заглянула в мешок и тут же ахнула!

Там была новая одежда. Моего размера. Переодевшись в шерстяное платье, колготки и сапожки, я поспешила в коридор.

Интересно, к чему всё это?

Или это так… просто чтобы задобрить вину после вчерашнего?

Я не хотела становиться шлюхой, но что-то в душе подсказывало, что сегодня лучше сделать так, как желает Барин.

Одежда, на вид, выглядела стильной, но без всяких излишеств. Видно, что дорогое тряпьё. Охранник, вручив мне ещё и кашемировое, приталенное пальто тёмно-серого цвета, кивком приказал следовать за ним, а сам повёл к чёрному входу.

Когда мы вышли к западным воротам поместья, я увидела знакомую бронированную иномарку «класса люкс», ту самую, на которой меня привезли в имение. Когда я села в салон, там, по правую сторону, увидела Хозяина и еле-еле сдержалась от бесконтрольной улыбки, потому что душа ликовала, предвкушая совместную поездку.

Дмитрий молчал. Зато насквозь сверлил меня своим морозным взглядом.

А когда мы выехали из закрытого посёлка, он вдруг похлопал ладонью по кожаной обивке сидения, намекая, чтобы я села рядом.

И я села.

Села, а он своей рукой мою руку накрыл и сидел вот так вот неподвижно, молчаливо, периодически поглаживая горячими пальцами онемевшую кожу, до тех пор, пока машина не остановилась, а водитель не заглушил двигатель.

У меня рука затекла и наверно начала отмирать, потому что я лишний раз боялась пошевелиться. Боялась спугнуть. Боялась, что отстранится.

Я просто хотела, чтобы он прикасался ко мне почаще. Также ласково, как сейчас.

***

Оказывается, Дмитрий привёз меня в медицинский центр. И не простой. Я таких крутых учреждений никогда в жизни не видела!

Меня обследовали. Я, естественно, очень сильно волновалась, но врачи здесь были очень милые и очень добрые, которые внушали доверие. Поэтому я старалась делать всё, как они просили.

Самым сложным, наверно, была беседа. Беседа, в которой меня заставили вспомнить аварию, после которой я потеряла голос.

Закончив с обследованием, я вышла в коридор. Настроение, естественно, упало, в глазах застыли слёзы, а руки покалывало иголками.

Дмитрий ещё несколько минут общался с лечащим врачом. Лишь изредка до моего сознания долетали обрывки их фраз, касательно моего диагноза.

— В плане физиологии с девушкой всё в порядке. Слух идеальный, патологий не выявлено. Скорей всего это больше психологический фактор. Требуется длительная реабилитация и работа над своими страхами.

— Боюсь, ей это вряд ли понравится. А какой есть ещё вариант?