Немой. В плену его желаний

– А-а, точно. Но это и к лучшему, – намекает Катька на то, что мне всё ещё больно от расставания с мужем.

А мне не больно, а мерзко! И это разные вещи, чёрт возьми!

– Ты скажи, в твоей глуши живые люди хоть есть? – меняет тему подруга.

Странно, но мои губы сами растягиваются в улыбке, когда я тихо произношу:

– Есть один.

– Один? – она почти взвизгивает. – Это что за необитаемый остров?!

– Вот такой вот остров, да, – отвечаю уклончиво.

Я не рассказываю ей о своём молчаливом соседе. И не говорю, где именно находится деревня, хотя она пытается это выяснить.

Связь начинает шалить, голос подруги всё время булькает, и я, поспешно попрощавшись и пообещав, что позвоню через пару дней, отключаюсь.

Мысли о бывшем муже тут же покидают голову, когда я разворачиваюсь и вижу Вадима. Он рядом со своим домом перетаскивает какие-то доски, но я совершенно точно уверена, что он только что смотрел на меня. Меня, кстати, прекрасно видно, ведь я забралась на самый высокий пригорок, чтобы поймать связь.

Запихнув телефон в карман шорт, спускаюсь к дому. Сейчас только девять утра, а этот мужчина уже работает. Меня восхищает и его сила, и трудолюбие, и то, какую мебель он делает.

Завтракая на террасе, я продолжаю наблюдать за участком «немого». Вскоре приезжает Максим, и они вместе перекладывают доски из кузова пикапа, но на этот раз не заносят их во двор, а оставляют на улице, сложив в ровную стопку.

Я переодеваюсь в летний сарафан, надеваю удобные сандалии, беру кошелёк, телефон… Закрываю дверь на ключ и решительно иду к мостику.

Уровень реки сегодня совсем упал, видимо потому, что стоит засуха. И сегодня вечером мне надо бы разобраться с системой полива. Мне бы не хотелось, чтобы кусты роз возле террасы завяли.

Едва я появляюсь возле дома Вадима, Макс сразу меня замечает. Он лучезарно улыбается и шагает навстречу, а вот Вадим делает вид, что не видит меня.

– Отлично выглядишь! – показывает большой палец Максим. – В нашей глуши таких девушек днём с огнём не сыщешь.

Этот молодой паренёк обескураживает меня своей прямолинейностью. Я даже немного краснею, искоса бросив взгляд на Вадима.

Тот на меня не смотрит. Макс замечает мои взгляды и, тоже посмотрев на Вадима, сообщает:

– Насчёт забора пока тишина. Он ни в какую не хочет делать. Говорит, что и без того работы полно. Но ведь замок он тебе поменял, да?

– Поменял, – отвечаю и снова густо краснею.

Потому что тут же вспоминаю, как ладонь Вадима скользнула по моим рёбрам. Его пальцы под резинкой шорт…

– Я думала, что ты сам поменяешь мне замок, – бросаю будто невзначай.

– Да я хотел… Только шеф не дал. Сам пошёл.

Не дал, значит? Сам пошёл?

Я опять смотрю на своего соседа, и в этот момент наши взгляды встречаются. Поспешно киваю в знак приветствия, а он сразу отворачивается. Что ж… тогда я тоже больше не намерена на него смотреть.

– Куда намылилась? – спрашивает Максим, заметив кошелёк в моей руке.

– В магазин. Здесь ведь есть тропинка, верно? – оглядываюсь по сторонам.

– Да, есть, – Макс указывает куда-то за дом Вадима.

Там действительно видна узкая тропка, но она исчезает за стеной, и я не вижу, что там дальше.

– А далеко идти? – уточняю я.

Максим чешет макушку и задумчиво протягивает:

– Нуу, минут десять вроде. Я ж на машине езжу. Вот на машине, кстати, минут сорок, там в объезд получается.

– Ясно, – направляюсь к тропинке, потому что Вадим уже злобно поглядывает на своего отлынивающего от работы подмастерья. – Ладно, разберусь.

– Ты, главное, с тропы не сходи, – даёт мне напутствие Макс. – Тогда не потеряешься.

– Хорошо, спасибо, – улыбнувшись ему напоследок, отворачиваюсь.

Тут же чувствую обжигающий взгляд серых глаз на спине, но заставляю себя смотреть только вперёд.

Вчера мы с Вадимом вместе ужинали, а сегодня он даже не здоровается со мной. Вот что за человек, а?

Я огибаю дом и сразу вижу впереди лес. Тропинка ведёт к нему и теряется. Мне тоже придётся в него зайти…

Шумно сглотнув, заставляю себя идти вперёд. Ведь поверни я сейчас назад, «немой» посчитает меня трусихой и городской фифой, которая и по лесу-то прогуляться не может.

Через несколько минут оказываюсь среди густо растущих берёз и осин. Дневной свет тускнеет. И чем глубже я захожу в лес, тем темнее становится. И даже прохладнее.

Телефон убираю в маленький карман в сарафане, а кошелёк зажимаю под мышкой, чтобы обнять себя за плечи. Наверняка озноб вызван не прохладой чащи, а страхом, ведь я совершенно точно никогда не ходила по лесу абсолютно одна.

В какой-то момент я понимаю, что здесь царит гробовая тишина. Птицы замолчали, шум реки пропал… Так тихо, что хруст ветки, на которую я случайно наступила, разносится оглушительным эхом по всему лесу. А следом – ещё один… Только вот это уже не я…

Я замираю и резко оборачиваюсь. Ничего и никого не видно. То, что я наверняка одна здесь, в этом лесу, меня немного успокаивает.

Продолжаю идти вперёд. Но, сделав ещё несколько шагов, вновь слышу хруст ветки под чьей-то ногой. Пульс подскакивает, дыхание сбивается, и я ускоряю шаг. Теперь отчётливо слышу шаги за спиной, и мне становится безумно страшно.

Воображение больше склоняется в сторону дикого зверя, а не маньяка-убийцы, разгуливающего по лесу с топором. Вот только у медведя вряд ли будут человеческие шаги, верно?

Торопливо перебирая ногами, не сразу понимаю, что нахожусь уже не на тропе. Мой взгляд затравленно мечется по сторонам, вот только бежать я не перестаю. Кто-то за моей спиной уже так близко, что мне кажется, будто я слышу его дыхание. И обернуться боюсь. И замедлиться тоже…

Где-то впереди замечаю солнечные лучи, проходящие сквозь кроны деревьев, и испытываю что-то вроде облегчения. Со всех ног бегу туда. Вот уже и деревья становятся реже, и сырая земля под ногами превращается в ковёр из травы и цветов. Я огибаю последнее дерево и последние кусты с надеждой, что сейчас выбегу на дорогу, которая наверняка приведёт меня к посёлку… Вот только дорогой оказывается русло реки, а в одном шаге от меня – обрыв. Река протекает где-то там внизу, ведь она сильно пересохла. Пока мозг всё это фиксирует, тело, не успев затормозить, уже почти летит вниз с обрыва… Почти!

А дальше всё происходит очень быстро. Сарафан на груди натягивается так, словно кто-то дёрнул меня, схватив за него сзади. Верхние пуговицы отлетают, слышен даже треск рвущейся ткани… Потом моё тело заваливается назад, и я, падая на спину, неуклюже хватаюсь за воздух. Приготовившись испытать сильную боль от падения, удивляюсь, что она не случается. Потому что приземляюсь я совсем не на землю.

Подо мной что-то твёрдое. Но это совсем не земля, а твёрдое тело и мускулистые руки, обхватившие меня, которые и замедлили моё падение. Я слышу громкий вздох, спиной чувствую вибрацию чьей-то грудной клетки и ощущаю, как горячее дыхание опаляет мой висок. А ещё нос фиксирует запах пота, знакомого геля для душа и… древесных опилок.