Ненастоящая любовь

– Ну да… – тянет она с сомнением.

Этот Булкин, приятель Марка, кажется здорово её напугал. Он вообще какой-то придурочный. Паясничает, выпендривается, вообще, ведёт себя так, будто ему всё можно.

Мы идём на пару, и я стараюсь больше не думать, что после неё снова встречусь с Марком. И даже какое-то время получается, но к концу занятия я начинаю нервничать. Само так выходит. То на часы поглядываю, то замечаю, что концентрация внимания падает, и я хуже воспринимаю информацию. Даже как-то про Лиду забываю, хотя она снова на занятиях, сидит, кривляется, периодически на меня поглядывая.

После пары Наташа идёт к лаборанту по информатике. У неё прошлая практическая вышла на низкий бал и нужно попытаться её переделать. Я же решительно направляюсь вниз в раздевалку. Ноги, правда, становятся желейными, но я всё равно иду.

Чтобы не было толкучки, дежурные запускают в гардероб по десять человек. Но большая часть студентов уходит ещё через пару, так что сейчас наплыв не сильно большой, и ждать долго не приходится.

– Проходим следующие, – командует дежурный, и я и ещё человек восемь расползаемся в раздевалке среди висящих курток.

Я иду к вешалке, на которой оставляет одежду наша группа. Те, кто в принципе оставляет. Конечно, Лида свой кожаный плащ тут не вешает.

Оглядываюсь, присматриваясь между рядами, но Марка я нигде не вижу. Новый прикол надо мною? Отлично, что ж. Только именно от него задевает больнее, чем обычно. Это рушит тот образ мальчика-рыцаря, который сохранился в моей памяти из детства.

Вдруг замечаю, что мой шарф висит на куртках соседней группы, переброшен через вешалку. И это точно мой! Там на уголке вышит малюсенький котик белой ниткой – в память о Пушке, белом персидском коте, который был у меня в детстве и умер от старости пять лет назад. Я сама его вышила. Так что тут ошибки быть не может.

Возможно, Марк торопился на пару и просто оставил его тут. И на том большое спасибо.

Я подхожу к соседней стойке вешалок, протягиваю руку, но едва пытаюсь ухватиться за кончик, как шарф исчезает.

– Эй! – говорю после секундного ступора.

– Думала, так просто всё? – слышу насмешливый голос из-за ряда курток. – А вот и нет.

– Ты мне квест устроить решил? – сама не пойму, это кажется мне весёлым или скорее раздражает. Просто поверить, что это добрая шутка, очень сложно. Много я уже шуток повидала за эти почти два месяца, и большая их часть совсем не были милыми и добрыми.

– Ты не любишь квесты?

– Ненавижу.

– Ну тогда просто пробирайся к окну и получишь свой шарф.

Честно говоря, понятия не имею, зачем тут в гардеробной окно. Света оно не даёт, куртками завешено всё. Но оно есть. Наверное, это помещение раньше для чего-то другого использовалось.

Раздвигая куртки, я преодолеваю несколько рядов вешалок и, наконец, выбираюсь к небольшому свободному пространству у завешенного белой бумажной шторой окну.

Марк стоит, опираясь спиной на подоконник, и вертит в пальцах край моего шарфа.

– Привет ещё раз, Веснушка, – ухмыляется и шарф отдавать не спешит. – Как прошёл твой день?

– Это так важно для тебя? – складываю руки на груди. Ну к чему этот диалог ни о чём?

– А ты всегда такая колючая? – отталкивается от подоконника и подходит ближе.

Я чувствую, как меня сковывает внутри. Ноги начинают наливаться свинцом, а сердце ускоряет ритм. Я не могу смотреть парню в глаза, тем более с такого близкого расстояния. Взгляд сам сползает к полу, но я усилием воли возвращаю его обратно.

– А у меня нет повода быть мягкой и пушистой, – отвечаю довольно резко, а потом добавляю: – Как у некоторых.

– Эти придурки достали тебя, да?

Вопрос вроде бы простой и понятный, но почему-то он мне кажется неожиданным от Марка. И слишком каким-то в лоб, что ли.

– Какая тебе разница? Просто отдай мне шарф и я пошла. И… спасибо, короче, что не выбросил его. Ну и за то, что тогда этих придурков прогнал.

Вот, наверное, чего он ждал от меня – благодарности и признания своего рыцарского поступка.

– Пожалуйста, – кивает. – Но я могу сделать так, чтобы они отстали от тебя вообще.

Ого, вот это добродушие. Может, он на самом деле остался тем самым добрым парнем, который когда-то защитил одинокую маленькую девочку от компании одичалых местных?

Только жаль, что не узнал меня…

Так я думаю до момента, пока он не продолжает.

– Я помогу тебе, а ты мне.

Ну конечно, о чём это я. Никто не станет действовать без собственной выгоды.

– И что это за помощь такая может быть? Чем первокурсница может помочь четверокурснику? Если только что-то перепечатать или что-то такое…

Но он отвечает на мой вопрос так, что у меня мозг взрывается. Ну и в груди что-то…

– Нет, это я и сам могу. Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой.

Я вскидываю на него взгляд и всматриваюсь в лицо. Неужели, я всё-таки оказалась права, и он тоже в армии троллей? И куда более жестоких, оказывается.

– Очень смешно. Где камера? – оглядываюсь.

– Какая камера? – удивлённо поднимает брови.

– Скрытая. Над видео на которой вы с дружками будете ржать до колик.

Внезапно его лицо меняется. Становится серьёзным и даже сердитым. Он делает шаг на меня, а я вдруг чувствую себя растерянно и отступаю. Сзади оказывается стена, в которую я упираюсь спиной.

– Я что похож на одного из тех дебилов, а, Веснушка? – говорит совсем без улыбки.

Я отрицательно качаю головой, понимая, что расстояние между нами настолько неприлично мало, что мне становится нечем дышать.

Марк высокий. Крепкий. Да, в нём очень сложно узнать того тонкого мальчишку из Краснодара.

Но особенно поражают его глаза. Тёмные, зрачков почти не различить, очень выразительные. Опасные. Сердце так и трепещет от его взгляда.

А ещё запах. Не мерзкий мужской парфюм, резкий и пряный, от которого горло дерёт, но какой-то цитрусово-свежий, окутывающий и заставляющий хотеть вдохнуть его снова и снова.

– Я тебе другое предлагаю. Сделку. Я хочу, чтобы ты притворилась, что мы встречаемся.

Теперь я смотрю на него как на сумасшедшего. Зачем ему – одному из самых классных и популярных парней университета предлагать мне такое? Бред.

– Зачем тебе это? – задаю вполне логичный вопрос.

– У меня есть одна… поклонница, так скажем. Её сталкерство достало меня уже.

– А поговорить? – теперь уже я удивлённо поднимаю брови.

– Думаешь, я не пробовал? Я уже многое испробовал. Осталось завести девушку.