Ненастоящий герой. Том 4

Банарв сдавленно хрюкнул себе в бороду. Хапилектра тоже издала нечто-то похожее на смешок, стряхнув с крыльев накопившуюся на них влагу.

— Йункот, отправляешься назад в замок. — распорядился маркиз, осмотрев спутников.

— А ты? — нервно спросил лучник, глядя на лидера широко распахнутыми глазами.

— Мы вернемся максимум через девять дней. — отрезал фор Корстед. — Ваша задача продержаться до моего прибытия. Вместе с Цаестусом, Трищккриктом и Ут-Динго должны справиться.

— А…

— А если попытаешься сбежать, — перебил его Радремон, повысив голос, — достану из-под земли, превращу в зомби и поставлю вечно служить лучником на башне Велхаста.

— Скорее пугалом. — добавил Банарв, за что получил укоризненный взгляд от Налланномома.

Уйнкот, лязгнув зубами, захлопнул едва открытый рот. Очевидно, что спорить дальше не имело никакого смысла. Все, чего он смог бы добиться подобным поведением — это сделать еще хуже. А потому, поймав на себе сочувствующий взгляд старосты, юноша вскочил на коня и приготовился отправляться назад в компании посыльного.

— Погоди. — неожиданно пробасил Травмарук, отведя взгляд от отнюдь не спокойного моря. — Глава, может лучше останемся мы с Хапи? В этих латах я пойду ко дну быстрее мешка с котятами.

— Нет. Я все решил. — без тени сомнений отказался маркиз. — Мне может понадобиться способность Хапилектры общаться с монстрами. А без твоего перевода я разве что сам на них порычу.

— Они все и разбегутся! — радостно провозгласил иллит, подставив лицо постепенно усиливающемуся дождю.

— Ты что-то развеселился, каракатица. — нахохлившись, пробрюзжал Банарв. — Родным домом потянуло?

— Ну уж всяко лучше, чем с червяками под землей копошиться! — не стал в этот раз молчать Нал.

Далеко не все разделяли его мнение, но воля главы — закон. И если он скажет «поплыли» — значит поплыли, а если скажет «лети» — значит будь добр отрастить крылья, маши ушами или делай что хочешь, но чтобы чайки приняли тебя за своего и поделились рыбой.

Немного подсластив Йункоту пилюлю, фор Корстед сообщил, что оставил в замке руководство по достижению четвертого ранга и запас ресурсов. Люмьен все выдаст. И лучник ускакал, бросив посыльного, который должен был забрать лошадей.

Офицеру же Радремон приказал двигаться на север вдоль берега и возвращать исконные земли назад под крыло рода. После чего соединиться с другими силами и, выждав момент, ударить во фланг войскам Нияскота. Ну или тревожить их партизанским методом. По обстоятельствам.

Таким образом, сократив размер спаты до пяти участников, маркиз въехал в Чифале.

Глава 50

Чифале представлял собой весьма уютный городок плотной застройки. Узкие улочки извивались и переплетались, так и норовя привести к какой-нибудь таверне. Где усталый путник сможет скинуть промокший плащ, вытянуть ноги и насладиться кружкой горячего рома со сливочным маслом и ароматными специями.

Банарв непременно так бы и сделал, но староста знал каждый поворот, как любовников своей молодой жены, и уже скоро спата оказалась возле причала.

Погода окончательно испортилась. Гремел гром; вспышки молний чертили небеса, заставляя невольно любоваться буйством природы; косой дождь бил в лицо, а рваные тучи неслись над головой густыми клубами далекого пожара.

Бурля и вздымаясь, неспокойные воды раскачивали приставшие к берегу корабли и лодки, так и норовя избавиться от давно уже надоевших чужаков и вытолкнуть их наружу. Время от времени волны выплескивались на мощеную камнем набережную, собирали дань в виде мелкого сора и, пенясь подобно слюне исходящегося лаем бешенного пса, возвращались в родную стихию.

Не лучшее время для легкой морской прогулки. Однако Радремон отступать не собирался.

— Шевелитесь, якорь вам в задницы! — кричал капитан трехмачтовой каракки, глядя как матросы в спешке разгружают судно, едва не падая с танцующих сходен. — Кто уронит еще хоть ящик, отправится лично его вылавливать. И без багра. Потому что вы, идиоты, его уже утопили!

— Я нанимаю твою посудину. — маркиз, отправив посыльного вместе с лошадьми назад в замок, подошел к непрестанно ругавшемуся мужчине. — До Динтаутских островов и обратно. Плачу ремами.

— Да хоть слезами русалок. — не поворачивая головы, огрызнулся капитан. — Быстрее ластами шлепайте, сукины дети! — гаркнул он на и без того мельтешившую, словно муравьи, команду. — В такую погоду только полный псих выйдет в море. Будет шторм.

— Ты не понял. Я не спрашиваю. Это приказ! — фор Корстед схватил мужчину за плечо и резким движением повернул к себе.

Тот попытался вырваться, однако значительно уступал в показателе силы и не смог даже шевельнуться.

— Понятия не имею кто ты, но приказами своими можешь подтереться! — змеей прошипел капитан, несмотря на отчаянную жестикуляцию стоявшего неподалеку старосты. — В шторм на воде делать нечего. Верная смерть. И лучше я умру на твердой земле, чем рискну кораблем и командой!

— Ой зря ты это сказал. — покачав головой, проронил Банарв.

Пара вспышек тлетворного серого цвета превратили капитана в гниющий труп, рухнувший к ногам Радремона. На мгновение матросы замерли, пораженные увиденным, а после, побросав груз, бросились в рассыпную, не рискуя стать следующими жертвами. Один даже свалился в воду и тут же принялся грести в сторону ближайшей лестницы, отчаянно борясь с захлестывающими его волнами.

— С кораблем управиться сможешь? — спокойно поинтересовался у Нала маркиз, отряхнув ладони.

— Может стоило спросить об этом перед тем, как убивать? — возмутился Налланномом, недовольно топорща щупальца.

Фор Корстед, повернувшись к иллиту, молча уставился ему в глаза, и тому ничего не осталось кроме как, вздохнув, оценить брошенный командой корабль.

— Прости, Рад, но такая махина мне не по зубам. — развел руками Нал и, виновато опустив голову, добавил. — Да и никакая, если честно, не по зубам. Мне в детстве только корыто доверяли. И лохань по праздникам.

Налланномом окончательно посмурнел, а Банарв, ободрительно пихнув его в бок, изрек:

— Да ладно, каракатица, не грусти. Жизнь — она, как сумка с элем. Чем больше пьешь — тем легче идти. На, вот, попробуй. — и протянул ему взятую из кармана горячую металлическую фляжку.

Иллит с благодарностью принял емкость, но, стоило ему отхлебнуть, как он закашлялся и едва не пролил остальное на и без того мокрые камни причала.

— Что это? — прохрипел он, хватая ртом воздух.