Ненасытный
Шрифт:
Мина печатала как одержимая. Листы бумаги лежали на столе и прочих горизонтальных поверхностях в видимом беспорядке, но Джон знал по опыту: тот, кто этот беспорядок нарушит, головы не снесет.
— Привет, Мин. — Свободных сидений не было, и Джон осторожно угнездился поверх бумажной кипы на стуле.
— Иди отсюда, — сказала она, не отрываясь от монитора.
— Да что стряслось-то?
— Ничего. Уйди, и все тут. Эта контора разваливается на части, как и вся моя жизнь. Ты не поверишь, какую лабуду Фрэн и Стэн — у Шошоны бы ума не хватило — понаписали для бедной Тейлор, не
— Не слышал, но с чего ты так завелась? Раз они вводят новую линию и надеются привлечь молодежь, реклама — самое то. Можно сделать хорошие деньги.
— Ну, не знаю. Я думала, они проявят хоть немного уважения к зрителям, которые смотрят их тридцать лет. Идиотка, конечно. Ты что вообще-то здесь делаешь?
— Пробоваться пришел.
— Пробоваться куда?
— На вампира. — Господи, она же начисто забыла об этом!
— Никаких проб не будет. Роль дадут Стефану. Они только проверят, как он смотрится рядом с Тейлор — вдруг он ниже ростом или еще что.
— Понял, — вздохнул Джон.
— Шел бы ты, а? У меня правда море работы.
Пол был прав — она точно не в настроении.
— Что это с тобой? Я понимаю, ты расстроена, но зачем на людей-то бросаться?
Она пробормотала что-то вроде «бросишься тут» и добавила еще что-то, насчет ребенка.
— О чем ты? Какой ребенок?
— Забудь, — сказала она в монитор, но Джон не сдался — это выражение ее лица он знал чересчур хорошо.
— Ты видела что-то про ребенка Адама и Лейши, да? — спросил он в приступе озарения. — Поэтому так психуешь?
— Глупости, — засмеялась она. — Ничего я не видела.
— Самый ненатуральный смех на моей памяти. Сознавайся.
— Ладно, пускай. Видеть я ничего не видела. Только предчувствие, и даже не сказать, что плохое. Я просто не хочу беспокоить Лейшу — если думать о плохом, то оно, как правило, и случается. Не надо ничего говорить ни ей, ни Адаму — да и говорить-то, собственно, нечего.
Джон не понимал по-настоящему сестрин дар, но с годами научился его уважать, хотя девочки упорно отказывались гулять с ним как раз из-за Мины.
— Уверена?
— На все сто.
— Чего ж ты тогда стрессуешь?
Неправильный вопрос, ответили ему глаза Мины.
— Так, погоди. Вторая попытка. Что мне сделать, чтобы тебе полегчало?
Мина поразмыслила.
— Может, за Джеком заедешь? Я его подкинула к Лейше в салон. Когда целый день продаешь душу корпоративному ширпотребу, хочется наконец приехать домой и…
— Начать писать роман века?
— Не-а. Приготовиться к сегодняшнему свиданию.
— Господи. — Джон встал со своего шаткого насеста. — Вы снова встречаетесь? Здорово тебя заклинило на этом парне.
— Ты сам советовал мне относиться к людям добрее.
— Я себя вообще-то имел в виду. Ладно, насчет собаки договорились. Ты не бойся, я ничего не скажу Лейше про эти твои видения или предчувствия.
— Да уж, будь добр.
Тем более что и говорить не о чем. Пошли провожу тебя к лифту.В коридоре Мина тихо выругалась, и Джон увидел у лифтов кучу народу. Там стояли Фрэн, Стэн, Шошона (враг номер один), Стефан Доминик, его менеджер и телохранители.
— Привет, Мина, — медовым голосом пропела Шошона.
— Привет, Шошона. — Мине явно хотелось оказаться где угодно, лишь бы не здесь.
— Ты, кажется, еще не знакома с нашим новым актером? Стефан Доминик, — представила Шошона брюнета, которого Джон так хотел отлупить.
— Не имела удовольствия. — Мина пожала руку субъекту, который скоро будет вполне легально засовывать язык в рот Тейлор Маккензи.
— Очень рад, — сказал Стефан, глядя на нее сверху вниз. Мина застыла, и Джон понял, что ее посетило видение.
— Мы с вами раньше нигде не встречались? — спросила она.
Странно. Обычно она говорит «не ездите по скоростной автостраде» или «на вашем месте я с белого порошка перешла бы на травку».
— Не думаю, — сказал Доминик.
— Мне ужасно знакомо ваше лицо. Могу поклясться, что где-то вас уже видела, — настаивала Мина, не отпуская его руки.
— Стефан — мой бойфренд, Мина, — с улыбочкой вставила Шошона. — Ты могла его видеть здесь, у нас в офисе.
— Да. Да, конечно. — Мина смущенно засмеялась и освободила актера.
Подошел лифт. Доминик и его менеджер, попрощавшись с семьей Меценбаумов, присоединились к Джону в кабине.
Последнее, что он увидел перед тем, как закрылись двери, было растерянное лицо Мины. На нее, конечно, много всего свалилось. Джон выбросил сестру из головы и стал вспоминать, как его поцеловала Тейлор Маккензи — это было куда приятнее.
И очень своевременно. Переключение с Мины на Тейлор — о чем он знать, конечно, не мог — спасло ему жизнь во время этой поездки.
Глава тридцать четвертая
17.00, 16 апреля, пятница.
Парк-авеню, 910.
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.
Убедившись, что в вестибюле графини нет, Мина ринулась к лифту.
Невероятно! Она благополучно проскочила мимо швейцара — дежурил, к счастью, не Прадип — и вызвала лифт. Эта неделя — настоящие американские горки: вниз, вверх, опять вниз. Не знаешь, чего и ждать, но сейчас, похоже, она опять на подъеме.
Двери, уже начавшие закрываться, придержала знакомая, в бриллиантовых кольцах рука, и голос с южным акцентом воскликнул:
— Йо-хо! Мина?
Графиня, сама невинность, в персиковом костюме и шляпе того же оттенка, держала в руках пакеты от Бергдорфа-Гудмена.
— Привет, Мэри Лу, — покорно ответила Мина. Хорошо, что плащ застегнут и подпоясан — авось соседка не разглядит, что на ней вчерашнее черное платье.
— Посмотрите-ка на нее, — защебетала графиня. — Щечки розовые, прямо картинка! Знаешь, я как раз думала о тебе. Мы с твоим братом вышли из дома вместе, и он сказал, что сегодня еще не видел тебя.
Убить Джона, когда он привезет Джека Бауэра, взяла на заметку Мина. Хоть бы в лифте пол провалился и они обе расшиблись в лепешку… да нет, где уж там.