Ненависть Волка

Андрею вдруг отчетливо вспомнился отрывок из прочитанной им книги. Название книги и автора он не помнил совершенно, но вот слова: «Героические личности всегда притягивали женщин. И те выражали им всяческое свое восхищение способами, им доступными», особенно «способами, им доступными» почему-то хорошо врезалось в память. Очевидно, из-за редко употребляемого способа построения фразы.

«Способами, им доступными», – душевная боль так резанула, что Кедров вновь с силой ударился головой об стекло.

Два дня назад потрепанная группа звездолетов, возглавляемая человским генералом Рахадом Виргулом, вернулась на Матею. Три крейсера и один эсминец со своими экипажами навсегда остались в астероидном поясе Арбзира. Потери кроков были примерно такими же – четыре крейсера. Но главное было другое. Сводная группа челов и фролов смогла захватить несколько кроков и среди них командира крейсера, с которого производился пуск новейшего оружия. Это был, конечно, не полный успех операции, но выполненное позволяло оптимистично смотреть в будущее – к смертельно опасному для фролов и челов оружию протянулась ниточка. И во многом благодаря генералу Рахаду Виргулу, который, лично командуя крейсером «Авангард», смог осуществит дерзкий маневр, буквально оседлав вражеский звездолет. И даже самоподрыв своего корабля крокам не помог. Челы умудрились не только уцелеть при этом и аварийно, включив мощные ускорители, покинуть место взрыва, но и утащить на себе часть звездолета кроков. После этого захватить в плен находящихся там, полностью деморализованных членов вражеского экипажа не представляло трудностей.

При этом маневре Рахад Виргул был ранен. Ремни, удерживающие его в кресле, не выдержали резкого толчка, и храбрый чел врезался головой в экран стоящего перед ним монитора, а грудью и ногами в панель управления. Результат – сломана грудина, левая нога и многочисленные ссадины на лице.

По земным меркам – это была тяжелая травма, обрекавшая человека минимум полгода находиться в гипсовом корсете, чем-то похожем на рыцарский панцирь. Вот только вместо копья и меча у такого «рыцаря» было два костыля, вместо коня – больничная койка, а вместо жесткого седла на верном Росинанте – часто не менее жесткое судно.

У цивилизаций, обогнавших земную на несколько столетий, все, естественно, было иначе. И через два дня герой схватки у пояса Арбзира, хоть и иногда морщась от боли, уже танцевал на балу, который дал Глава Верховного совета достойных Варзарул СакТардол в честь выигранного сражения. И танцевал исключительно с Эльдирой.

– Милый, но нельзя же обижать человека, который столько сделал для нас, фролов, – и дочь Главного командора фролов в очередной раз протягивала руку для танца красавцу-генералу.

И снова чужая, уверенная, сильная мужская рука ложилась на талию его жены, и чужое сердце билось в каких-то двадцати сантиметрах от ее сердца.

«Способами, им доступными» – красивая пара кружилась по роскошному голубому паркету Большого зала Главного здания Верховного совета достойных. И Эльдира, его жена, улыбаясь, смотрела на своего партнера и смеялась его шуткам. Или, потупив глаза и наклонив голову почти на его грудь, что-то слушала, очевидно, смелые и дерзкие комплименты в свой адрес.

А он стоял где-то на задворках огромного зала и кожей чувствовал ехидные взгляды в общем-то чуждых ему людей, рожденных под совершенно другим солнцем, отдаленным от его родного солнышка на сотни тысяч световых лет. Он даже чувствовал их мысли – что чел, явившийся неизвестно откуда, не по зубам тебе оказалась дочь Главного командора? Такие девушки достойны лучшего мужа, минимум генерала, с которым она сейчас и танцует. А тебе лучше просто убраться отсюда.

Когда в очередной раз Рахад Виргул с гордо поднятой головой повел Эльдиру к центру зала, Андрей круто развернулся, будто кто-то грозным недовольным начальственным тоном отдал ему команду «Кругом!», и широким, почти строевым шагом покинул веселящихся людей. А за его спиной, плавно набирая мощь, по огромному помещению разливался вал торжественной музыки.

«Ладно, хватить нюни распускать. Если у мужика уводят его бабу, он должен сделать все, чтобы этого не произошло. Если он, конечно, настоящий мужик. А чтобы представлять какую-то ценность в глазах Эльдиры, я должен получить настоящую профессию. Так я и получаю ее. Командир десантной разведгруппы. Так чего ты стоишь и бьешься головой о бронебойное стекло? Что, лучшего применения своей голове ты не нашел? Давай дуй в Космическую Академию, на тренажер десантного бота. Послезавтра зачет. Ты должен быть лучшим», – Кедров почти бегом бросился к лифту.

Через минуту он в искрящемся, кофейного цвета комбинезоне и белых невысоких сапожках – классический фроловский парадный костюм для танцев – уже привычным движением пристегивал ремни в пилотском кресле флайера.

– Клац, – сработал замок ремней, и тут же специальная система потянула их, создавая оптимальный прижим человека к креслу.

На панели управления загорелась зеленая лампочка – бортовой компьютер разрешал начать подготовку к полету. И тут же Андрей нажал на большую черную кнопку, начиная эту подготовку.

«От винта!» – мысленно произнес он старинную земную команду. И его настроение неожиданно улучшилось.

«Ну, ничего. Подтянусь я к вашему уровню. А там посмотрим, кто лучше может воевать. Управлять звездолетом я научусь. Сдохну, а научусь. А вот ты сумеешь научиться с двадцати метров ножом в шею, поверх броника попадать? Ниче, еще посмотрим, кто кого. Еще посмотрим, кто будет танцевать девушку».

Флайер, глухо рыкнув, взвился в воздух.

На площади Героев – центральной площади Матеи, как всегда, кипела жизнь. Тысячи фролов прогуливались по огромному прямоугольному пространству, в центре которого возвышалась взметнувшаяся на пятьдесят метров вверх стела, выполненная из хрусталя, в виде столба пламени, бьющего из дюз маршевого двигателя боевого звездолета. Спрятанные внутри стелы лазеры искусно подсвечивали хрусталь, создавая полную иллюзию бушующего пламени. Эта стела была воздвигнута двадцать лет назад в честь всех пилотов и десантников, погибших в сражениях с кроками на множестве планет или просто в космосе. И их имена, нарисованные лазером, возникнув в основании стелы, медленно скользили вверх по хрусталю, на фоне бушующего «пламени» и под звуки торжественной музыки. Словно это души погибших людей возносились к небесам, уже неподвластные тысячеградусной огненной стихии. На самом верху надписи исчезали, чтобы вновь возникнуть в основании стелы – память о героях, отдавших свои жизни за Родину, бессмертна.

К этой стеле часто приходили родные и близкие погибших пилотов и десантников, чтобы еще раз увидеть имя близкого человека, величественно поднимающееся над городом.

Время от времени в больших прозрачных шарах диаметром пять метров, стоящих на специально отведенных местах на площади, искусно спрятанные под ней лазеры показывали красочные картинки космических сражений, которых было не счесть в истории маленького гордого народа. А по углам площади на двадцать метров вверх взметнулись башни, увенчанные мощными боевыми лазерами, – станции противокосмической обороны. Враг силен и беспощаден. И надо быть готовым в любое время и в любом месте дать ему достойный отпор.

Около одной сферы, где компьютер, дирижируя лазерами, показывал рейд трех фроловских звездолетов на одну из баз кроков, как-то незаметно сгустилась толпа из примерно ста молодых людей. Некоторое время молодые люди молча наблюдали, как крейсеры сходят с орбиты и стремительно устремляются вниз, одновременно ведя огонь лазерами и пуская ракеты, как ровные ряды строений базы заливает бушующее пламя, как мечутся испуганные кроки, как огненными пузырями вспухают склады с оружием и топливом.

Неожиданно, по какому-то невидимому сигналу, одновременно из сотен баллончиков, зажатых в сотнях рук, вырвались струи черной краски, быстро превратившие прозрачный шар в черный, какой-то обуглившийся предмет, похожий на те, которые еще несколько секунд назад возникали в его глубине. Фроловские боевые звездолеты так и не успели закончить свой дерзкий рейд.