Ненужная семья

– Пётр Николаевич… – начинаю, но мужчина меня перебивает.

– Ладно. Уже не имеет никакого смысла скрывать. Яся, я уже давно живу с другой женщиной, – ошарашивает меня признанием. – Возвращаться домой, где от тебя требуют только деньги, мне надоело. По-хорошему, конечно, надо было давно развестись, но я что-то всё тянул, всё ждал, пока Олег встанет на ноги, – до меня доносится скупая усмешка. – А так, по большому счёту, меня вполне устраивало не видеть Ольгу. Что я и делал. Ольгу это тоже устраивало. Денег мне хватало. Какую-то часть я переводил ей, а на остальное мы жили с Надей и её дочкой Анечкой. Но после того, как ты сказала мне про Настю… В общем, это оказалось последней каплей. Я посоветовался с Надюшей, и мы решили, что справимся. Она перевела мне всё, что у нас было, немного помогли коллеги, а уже здесь я снял и отдал тебе, что смог собрать. Если ты помнишь, я в тот же день улетел обратно.

Это я помнила.

– Я не знаю, что наговорила тебе Ольга, но в тот раз я приезжал только для того, чтобы подать на развод. И хорошо, что позвонил тебе.

– Пётр Николаевич, – начинаю, но он меня снова перебивает.

– Яся, про деньги даже не заикайся. Брать назад я ничего не буду, – заявляет категорично. – Настёнка мне не чужая. Может, подрастёт немного и приедет к деду погостить, – добавляет, а у меня от его слов щемит в сердце.

Михайлов выразительным жестом показывает на запястье левой руки, красноречиво намекая, что время на разговор закончилось.

– Обязательно приедет, – обещаю. – Спасибо вам большое, Пётр Николаевич, – благодарю и завершаю звонок.

– Нам стоит поспешить, – поторапливает меня Егор.

– Да, конечно, – соглашаюсь.

Однако, несмотря на то, что мы приходим вовремя, нам приходится ждать около получаса. В достаточно просторном помещении мне становится душно и тесно, когда я замечаю Олега. К счастью Ольги Дмитриевны рядом с ним нет. То ли она сама ушла, то ли её напугало предупреждение Егора – неважно.

Олег, заметив, что я не одна, некоторое время не решается подойти, но всё-таки пересиливает себя и направляется в нашу сторону, заставив меня напрячься.

– Здравствуй, Яся.

Молча киваю на его приветствие.

– Яся, может, ты передумаешь? – предлагает миролюбивым тоном, косясь при этом на Михайлова.

– Нет, Олег. Я не передумаю, – в горле пересыхает, и я с трудом произношу слова.

– Ясно, – усмехается, демонстративно окидывает с головы до ног Егора и отходит немного в сторону. Но расстояние небольшое. Видимо, чтобы иметь возможность слышать наш разговор.

– Ясмина Анатольевна, не волнуйтесь. Предоставьте это мне, и всё будет хорошо, – заметив моё состояние, успокаивает Егор тихим уверенным голосом.

Как ни странно, это действует, и в помещение, где будет проходить рассмотрение нашего дела, я вхожу уже без особого волнения. С видом случайного зрителя, а не одного из участников, словно со стороны я наблюдаю за процессом. Монотонный голос судьи, раскаивающийся и давящий на жалость Олег, и непреклонный холодный Егор, безжалостно разбивающий все доводы, приводимые моим мужем.

– Детализация звонков Ясмины Анатольевны говорит об обратном. За всё это время любящий муж и отец ни разу не звонил, чтобы поинтересоваться у супруги здоровьем дочери. – Для подтверждения Михайлов жестом фокусника достаёт из чёрной папки-портфеля для документов распечатанные листы, тем самым вытаскивая наружу не самые приятный факт: ни Олега, ни его мать нисколько не волновало здоровье Насти.

– Меня не пустили к дочери в больницу! – срывается Олег, ударив ладонью по столу.

– В медицинской палате с девочкой находилась её мать. А устраивать сборище родственников запрещено правилами клиники. Вам ничто не мешало звонить лечащему врачу или жене. Или хотя бы приносить те же передачи, хоть как-то проявляя ту любовь и заботу, о которой вы только что говорили, – методично добивает Егор, а я ещё раз переживаю заново те чувства, о которых не хотела даже вспоминать.

Глава 47

«Скоро это всё закончится. Скоро. Это. Всё. Закончится», – как мантру твержу себе раз за разом, чтобы не утонуть с головой в болоте, в которое мне снова пришлось окунуться. Я предполагала, что будет много грязи, но всё равно оказалась неготовой выслушивать несправедливые и чаще всего абсурдные обвинения в свой адрес.

Я не знаю, во сколько обойдутся мне услуги Егора, но без него мне было бы очень и очень сложно. И я уже в который раз мысленно благодарю Алана за такую неоценимую помощь.

– Поздравляю вас, Ясмина Анатольевна, с получением официального статуса свободного гражданина, – с лёгкой улыбкой произносит Егор, когда мы наконец выходим из душного помещения, где проходило рассмотрение дела.

Мне осталось съездить в ЗАГС, поставить штамп в паспорте и получить свидетельство о разводе. Но это уже такие мелочи! Хотя я так измотана, что чувство радости, оно есть, но у меня совсем нет сил, чтобы ощутить его в полную силу.

– Спасибо вам огромное, Егор Александрович. Во многом это только ваша заслуга, – благодарю мужчину, нисколько не покривив душой, и меня снова передёргивает от одного воспоминания об уже бывшем муже.

– Бросьте. Это всего лишь моя работа, – скромно уменьшает собственный профессионализм Михайлов.

– Егор Александрович, я сразу хочу уточнить момент по вашей оплате. – Это была единственная причина, по которой я спорила с Аланом. Деньги. Услуги адвокатов стоят недёшево.

– Этот вопрос мы уже урегулировали с Аланом Дании…

– Яська! – меня чуть ли не сбивает с ног Майка, стоит нам только выйти в фойе за пределы турникета.

– Гражданочка! – вцепляется в её локоть Михайлов, видимо, решив, что я могу пострадать.

– Эй! Лапы свои убрал! Живо! – рявкает на него Майя.

– Егор, всё нормально. Это моя подруга, Майя Шахова, – объясняю, чтобы не получилось недоразумения, как вышло с Яном, когда Майка навещала нас в больнице. Она чуть глаза не выцарапала несчастному Яну, когда тот решил её не пустить в палату к Насте.

Егор отпускает Майкину руку, и Шахова награждает его таким выразительным взглядом, что мне заранее хочется извиниться за неё.

– Это ещё кто? – бросает в своей излюбленной манере Майя и пренебрежительно разглядывает Егора.

Я даже могу предположить, что она сейчас выдаст, поэтому спешу предупредить, не делать поспешных выводов.

– Михайлов Егор Александрович. Адвокат, – объясняю ей. – Май, он очень сильно мне помог.

– Адвокат, – язвительно тянет Майка, ещё раз окидывая Егора с головы до ног. – А так и не скажешь, – всё-таки озвучивает вслух произведённое им впечатление. – Вместо чернявенького что ли? – спрашивает, намекая на Батурина, чем невольно вызывает у меня улыбку.

Майка – это Майка. Она не упускала ни одной возможности, чтобы не подразнить бедного Яна. И порой мне казалось, что в больнице она навещала нас исключительно только ради того, чтобы его понервировать.