Необычайное похищение
Шрифт:
Оставшись один против целого отряда, другой крепкий русский воин бросился в атаку. Его тяжелый булат перерубил тонкую татарскую сталь шлема ближайшего нападавшего и по инерции раскроил ему голову. Затем храбрец обрушился на ближайшего черкеса, но получил ответный удар саблей по кольчуге. Сильный удар пришелся в ключицу, одно из звеньев кольчуги прогнулось и болезненно впилась в тело.
Подгоняемый болью русский храбрец вклинился в круг нападавших и стал наотмашь рубить кого попало, слыша предсмертные вскрики противников. Но и его царапнули лезвием
В это время воевода Михаил Скопин-Шуйский вылезал из углубленного оврага. Его ждали. Накинули на шею прочный аркан и сильно дернули. Воевода крякнул, рванулся, стараясь стянуть державшего. Это почти удалось, но увесистая палица обрушилась на голову князя Михаила...
Нанес удар один из лучших бойцов в польском войске - пан Рудницкий. Он верно рассчитал силу удара. Кровь хлынула в глаза Скопину-Шуйскому, и он потерял сознание.
Пробитый стрелами в лицо замертво упал и последний боец из княжеской свиты.
Когда Скопин-Шуйский очнулся, он обнаружил себя в железной клетке прикованным цепями к дубовому столбу так, что трудно было пошевелиться. Клетка и столб находились на телеге, похоже, специально приготовленной для доставки знатного пленника. Светло, солнышко уже взошло. А вокруг не менее двух десятков всадников во главе с известным Михаилу паном Рудницким. Захватили князя в плен и везут в лагерь на расправу. Наверное, уже палач раскаляет в горне пыточные клещи, а в соленом рассоле вымачивают прутья.
Пан Рудницкий, увидев, что его знатный пленник наконец пришел в себя, подъехал вплотную, постучал концом сабли по клетке и, скаля кривые зубы в улыбке, с легким акцентом спросил:
– Ну? Тебе удобно, князь?
Скопин-Шуйский презрительно фыркнул, посмотрел на пана сверху вниз и промолчал. В плену лучше молчать. В самом деле, о чем с ним говорить? Ляхи и их слуги оказались хитрее, а он по-глупому угодил в западню. В войске оказался предатель, который выдал маршрут воеводы.
Не дождавшись ответа, довольный Рудницкий сказал:
– За твою голову мне выплатят награду, равную мешку с золотом. Но если у тебя есть иное предложение, князь, то мы можем поторговаться.
Прием сработал, Скопин-Шуйский, спросил:
– А сколько тебе надо чтобы ты забыл, что видел меня?
Пан Рудницкий воровато огляделся и с лукавым видом произнес:
– Тебя видел не только я, но и мои наемники. А чтобы и им заткнуть глотки, то же придется платить!
Князь Михаил просипел:
– Я вам заплачу! Мы, Шуйские, род богатый!
В глазах Рудницкого мелькнул алчный огонек: соблазнительно звучит.
– Дай мне воз, на котором нагружено столько золота, что его с трудом смогут сдвинуть с места два матерых впряженных буйвола, - улыбаясь произнес пан.
– Тогда я, может быть, отпущу тебя на волю!
Князь Скопин-Шуйский даже присвистнул - ну и жадность! Но чем черт не шутит - не стоит упускать подобный призрачный шанс:
нужно выиграть время. Его хватятся и начнут искать своего пропавшего воеводу.Князь ироническим тоном произнес:
– Что-то ты недорого ценишь ветвь царского рода и "великого мечника". За мной вся Русь с ее неисчислимыми богатствами. Я могу дать тебе столько золота, что две пары самых сильных буйволов не смогут сдвинуть подобную гору с места.
– В самом деле?
– пан Рудницкий зарделся, словно вареный рак, и скомандовал:
– Отряд, стой!
Немецкий наемник, помощник Рудницкого, недовольно буркнул и подскочил к клетке. Барон Фокке был в доспехах, забрало прикрывало большую часть лица - только длинные рыжие усы торчали. Наемник то и дело тревожно оглядывался и на сильно искаженном русском обратился к Рудницкому:
– Шо? Заминка? Руссы любой момент броситься преследование.
Рудницкий успокоил напарника:
– Свидетелей нападения нет, от Старой Руссы до лагеря русских далеко. У нас достаточно времени.
Опытный наемник с сомнением заметил:
– За Шуйским может быть скакать разъезд, они может быстро поднять тревога!
Рудницкий возразил:
– Князь поехал тайно. Ты не бойся, фон Фокке, поторгуемся с ним, возможно, большущие деньги нас ждут. Он сулит нам золотые горы!
Наемник расхохотался и указал пальцем на скованного князя. Голос у немца и без того хриплый и вовсе обрел сходство с ржавой пилой по гнилому пню. Он перешел на немецкий, который понимал Рудницкий:
– Этот сулит нам золотые горы! Ха-ха! Вполне типично для человека, скованного цепями и запертого в клетке. Надеется, что мы глупее его, бездарно попавшего в западню пленника!
Князь Рудницкий пробормотал:
– Но князья Шуйские в самом деле необычайно богаты...
Барон Фокке кивнул:
– Богаты! Пока богаты. Да и ты пока еще жив. Но вот подумай, надолго ли?
Рудницкий нахмурил чело:
– О чем ты, барон?
В ответ немец перешел почти на крик:
– А о том! Узнают ляхи, и нам не уйти от их возмездия. Любой из хищного рода Шуйских, чтобы нам не платить, или выдаст, или прирежет всех, кто явится за золотом. Хочешь много получить, но вместо этого нас с тобой закопают! Где гарантии, кроме его слов? Князь Кернозицкий нас с нетерпением поджидает, от него мошенничество не скроешь!
Пан Рудницкий заколебался. С одной стороны, воображение рисовало мифические золотые горы, что сулил им баснословно богатый род Шуйских, но, с другой стороны, вполне реальные золотые монеты, благодарность короля и пожалование поместья. А там, глядишь, и княжеского достоинства можно добиться. Польстишься же на деньги коварного князя из рода Шуйских, так они же тебе башку снесут.
Вдруг Рудницкому почудилось, что за ними наблюдает огромный хищный волк. А толстые цепи, в которые закован богатый князь, начинают таять как сосульки на солнце и вот-вот лопнут. Грозный русский медведь вырвется на свободу. И все содрогнуться от его рыка!