Необыкновенное приключение в каникулы
Шрифт:
– Когда прибудет-то?
– бабуся удобно размещалась на лавочке, явно намереваясь продолжить допрос.
Ответа бабке Дарье дать никто не успел. Здоровенная, на треть огорода медуза проявлялась в воздухе, точно на фотобумаге. Из разверстого овального проёма высунулся длинный язык пандуса, дотянулся чуть не до грунта. И по этому пандусу уже спускались двое, мужчина и женщина, божественно красивые и одетые донельзя странно... скорее даже не одетые, а облитые переливчатым жидким стеклом. Довершали убойный наряд прозрачные сфероиды шлемов, прикрывающие головы и вдобавок колыхающиеся ну уже совершенно точно как настоящие мыльные пузыри. И, как положено
И вовсе не одежда это, дошло вдруг до него. А защитные скафандры. От всякоразных дикарей защита, ага. Браслет, это хорошо, ну а вдруг дикарь какой из винтовки пальнёт, издали? Да заодно и степень доверия к дикарям проявлена отчётливо.
– Ниу? Балеэнде виаланомайя паллука диади?
– Ба! Ме!
– дальнейшую фразу Ниу разобрать было уже совершенно невозможно.
Пузыри шлемов лопнули и исчезли, как и не было. Мужчина и женщина синхронным движением извлекли из воздуха уже знакомые ребятам серёжки, заученно нацепили в уши. Ну, на маме серёжки-то смотрятся классно, слов нет, проползла в голове у Петьки очередная посторонняя мысль, а вот на папе как-то непривычно...
– Здравствуйте, гости долгожданные, - подоспевшие дядя Лёша с тётей Надей уже стояли и вовсю улыбались, широко и радушно.
– Заждалась вас ваша дочура!
– Здравствуйтье, уважаемый хозьяин и уважаемая хозьяйка, - заговорил инопланетянин, почти правильно выговаривая русские слова.
– Надьеюсь, Ниу не сьильно вас объеспокоила?
– У вас замечательная дочь, - заверил Алексей Иваныч.
– Просьим прощьения, что не смогльи прильетьеть сразу, - подала голос мама Ниу.
– Проньикатьель - не летальёт, взьять его не так просто... Ниу?
Звёздная гостья уже напяливала своё земное платье. Помедлив, сунула ноги в сандалеты.
– Мне это всё подарили, вот! На память!
– и Петька даже понял, зачем Ниу сказала это по-русски. А вы не поняли разве?
Девочка вдруг извлекла из воздуха три пары серёжек, точь-в точь похожих на собственные.
– Вот... Только они не говорёшки. Простые муляжи. Это можно дарить, это не техника. Даша, Катя, Лена - это вам!
Ниу обернулась к мальчишкам. Р-раз! И на ладошке пара крохотных кулончиков на цепочках-паутинках. Тонкая металлическая спиралька, искрящаяся на солнечном свету алмазной зернью. Стилизованный муляж галактики.
– Я уже поняла, что мальчики тут никаких серёжек не носят. Но вот это вот можно же надеть? Вы будете носить это на груди, и вспоминать про галактику Амбатофинандрахана, в которой есть такая планета Мьяданандрьяна. На которой живёт такая девочка - Ниу.
Петька почувствовал, как в носу предательски защипало. И, судя по выражению морды лица, друг Васька испытывал схожие ощущения. Чего уж там говорить про девчонок...
Фиолетовые глазищи глубоки и пронзительны.
– Ну вот... Давайте прощаться.
– Я щас зареву, - бесхитростно призналась Ленка.
– И я!
– поддержала подругу Катька.
– И я, кажется, тоже, - в глазах Даши, ей-ей, стояли самые настоящие слёзы.
Солнечная улыбка гостьи с грустинкой.
– Не надо плакать. Вы подарили мне это чудесное время. А я вам... надеюсь.
– Ниу!
– поторопил отец.
Пауза.
– Я не говорю вам - прощайте. Я говорю - до свидания!
Язык пандуса втянулся в аппарат, овальный люк затянулся. Медуза растворялась в воздухе медленно, как будто
неохотно... точь-в-точь как тот... как его... который Ниу демонстрировала в школе...Всё.
И только тут присутствующие обнаружили, что бабка Дарья пребывает в полностью бессознательном состоянии. Старуха привалилась спиной к нагретой стенке сарая, и только эта опора предохраняла её от падения на сырую землю.
– Бабушка... Бабуля!
– встревожилась Даша.
– Баб Дарья!
– дядя Лёша набрал пригоршню воды из кадки и побрызгал потерпевшей в лицо.
– Эй!
Бабуся завозилась, открыла мутные глаза.
– Ох... Лексей... счас мне такой морок привиделся... опять знамение небесное... да прямо вот тут...
– Тебе, баб Дарья, к доктору надо бы съездить, в город, - участливо произнесла тётя Надя.
– На каждом шагу уже небесные знамения у тебя...
Однако во взгляде бабки уже протаивало недоверие.
– А где потеряшка-то ваша?
– Здра-асьте!
– совершенно натурально изумился Алексей Иваныч.
– Ты что ли вообще не слыхала ничего? Как машина подъехала, как с родителями её разговаривали?
– Машина?
– тупо спросила бабуся.
– Ну да... Нормальная такая "Волга", белая, ГАЗ-24 которая. Не, баб Дарья, тебе точно к доктору надо бы. Запустишь это дело, потом и в собственной избе знамения преследовать начнут!
.........
Дан приказ - ему на запад
Ей в другую сторону
Суровые слова старинной революционно-комсомольской песни доносились из динамика в искажении, однако смысл разобрать можно было вполне.
– Ну прямо про вас с Дашкой, - Скляр ухмыльнулся.
– Тебе на запад, а ей в другую сторону.
– Ну а что... - улыбнулась Даша.
Пауза.
– Ну вот...
– Васька посопел носом.
– Кончается и ещё одно наше лето. Жаль, если честно.
Никто не возразил. А чего тут возразишь против чистой правды? Действительно ведь кончается оно, ещё одно лето детства. И это очень-очень жаль...
Даша и Петька стояли на посадочной платформе - здесь это была просто цепочка бетонных плит, уложенных вдоль железнодорожного полотна - в ожидании встречных электричек. Дашку, естественно, взяла в конвой бабка Дарья, намереваясь в целости и сохранности доставить дорогую внученьку до самого пункта назначения и сдать родителям из рук в руки. Просто сейчас у бабушки хватило такта отойти в сторонку и не мешать друзьям в минуту прощанья. Что касается Петьки, то он, как временно расконвоированный, до дому в этом году добирался самостоятельно. Благо поезд прямой проходящий, и парню вот-вот жениться, по определению дяди Лёши. Только поезд этот будет завтра, и притом посадка на него производится на станции, куда племянника должна доставить электричкой тётя Надя. Так что сегодня Петька был в числе провожающих. Прочие же граждане провожающие, в лице Васьки, Катьки и Ленки оставались на зимовку здесь, на глухом разъезде.
– А мне телевизора жалко...
– вздохнула Ленка.
– Иначе никак нельзя было, - сурово отрезал Скляр.
– Тут дядь Лёша прав абсолютно.
И снова никто не возразил. Да, с наиболее выдающимся подарком звёздной гостьи пришлось расстаться, как ни жаль. Очень уж приметная вещь. Это вам не рафинад, три тонны коего уместились в мансарде хозяйского дома, распиханные по всем имеющимся старым сундукам и коробам.
– Не грусти, Лен, - подбодрил кузину Петька.
– Глядишь, и увидишь ещё.