Необыкновенное счастье

— Что? — Она опустила руки с озадаченным выражением лица.

— Не бери в голову. Просто одна из особенностей, которая делает Себастьяна таким, какой он есть. — Но в тот момент эти закидоны по поводу чисел показались мне даже милыми. — Значит, он действительно так сказал?

Она кивнула.

— Да. Он определённо сказал: «Она — единственная». Но ты не можешь сказать ему, что узнала об этом от меня! — В её огромных глазах читалась паника.

— Всё нормально. Я не скажу. — Я поджала губы. — Но лучше бы ему, наконец-то, сказать это. Иначе я точно уйду.

Моё сердце пропустило удар — единственная! единственная! единственная!

Натали рассмеялась.

— Что-то я сомневаюсь. Дай ему немного времени, сестрёнка. Он хочет сделать всё, как положено.

В палату зашла медсестра, чтобы посмотреть мои показатели, и Натали слезла с постели.

— Не уходи, Нат. Ты ещё не закончила свой рассказ о Дэне.

— Да больше и нечего рассказывать. Полагаю, я просто завидую вашим с Себастьяном чувствам. Но я знаю, над отношениями нужно работать. Возможно, нам просто нужно работать немного усерднее. — Она закрыла тему своих отношений фальшивой улыбкой и снова села на стул. Если бы я не была такой уставшей, то заставила бы её сказать больше, но меня одолевали боль и лекарства.

Я снова легла, позволив медсестре осмотреть себя, и хотя мои глаза были закрыты, клянусь, я могла чувствовать, как она сверлит меня взглядом. Открыв один глаз, я поняла, что мои подозрения подтвердились.

— Вы... — начала она нерешительно, — случайно... не из того реалити-шоу?

О, боже. Действительно? Спустя столько времени я встретила фанатку «Оседлай лошадь»? На секунду я крепко зажмурилась.

— Да.

— Я так и подумала! — Она была настолько радостной, что я даже подумала, что она перепутала меня с другой участницей.

— Я — Скайлар Никсон, — сказала я, как будто она не могла прочитать это в истории болезни.

— Я знаю! — Она качнулась на каблуках от возбуждения. — Мы с моей подругой болели за вас на шоу! Вы были такой забавной! Особенно, когда вы выплеснули напиток на Плаксивую Уитни! Это бесценно!

Я уставилась на неё. Это происходило в самом деле? Или это было эффектом от болеутоляющих?

— Серьёзно?

— Да. — Улыбаясь, она закончила мерить моё давление. — Мы так расстроилась, когда вы покинули шоу.

— Но я вела себя так ужасно.

Она пожала плечами.

— Пусть так, на это было интересно смотреть. Кто захочет смотреть на кучку вежливых людей?

— Вот и я говорила ей то же самое, — вставила Натали.

Вздохнув, я покачала головой.

— Как скажете. Я просто рада, что это осталось в прошлом. Но спасибо, — улыбнулась я молоденькой медсестре. — Я ценю это.

Во второй половине дня меня выписали и отправили домой с кучей лекарств и рекомендациями побольше отдыхать. Моя мама настояла на том, чтобы я осталась в её доме, хотя мне хотелось провести немного времени в одиночестве. Но признаю, приятно, когда все вокруг трясутся и ухаживают за тобой. Она приготовила для меня спагетти с фрикадельками, которые я ела с подноса, уютно устроившись на диване. Зашла Джиллиан с медовыми леденцами, шоколадным печеньем, и моими любимыми шампунем с кондиционером. После ужина она помогла мне вымыть и высушить волосы, затем сделала мне массаж ног, пока я ела сладости и смотрела по телевизору игру Тайгерс с папой.

Я проверила свой телефон всего лишь раз и увидела сообщения от Миа и Келли Прайс, которые должно быть узнали о моём падении от Себастьяна. Но от него не было никаких новостей. Разочарованная, я отложила телефон в сторону и попыталась насладиться временем со своей семьёй, несмотря на боль в голове и руке.

Но, прежде чем я впала в наркотический сон в своей кровати, меня мучили сомнения о том, что он мог передумать и прийти к выводу, что для него отношения были слишком сложными, даже если я и была единственной.

35 глава

Себастьян

— Я лгал вам.

Кен спокойно принял моё признание, молча рассматривая меня в ожидании продолжения. Даже если это встревожило его, он не подал вида, не было ни единого намёка на удивление на его лице. Он должен был понимать, что что-то не так, ведь раньше я бы никогда не попросил его о встрече в субботу.

— И я отменил все приёмы в прошлом месяце, потому что боялся взглянуть правде в глаза. — Устроившись на краю дивана, я водил руками вверх-вниз по своим ногам, нервничая по поводу этого признания, но понимая, что я должен был это сделать.

— Меня это обеспокоило. — Он пристально посмотрел на меня. — У тебя был рецидив?

— Да. В последние несколько месяцев у меня был регресс.

Он достал блокнот и щёлкнул шариковой ручкой.

— Навязчивые мысли?

— Да. И ритуалы. И самая ужасная тревога, которую я когда-либо испытывал.

Он сделал пометку и перелистнул несколько страниц назад.

— Ты сказал месяцев? Когда примерно это началось?

— Двадцать пятого августа.

Кен взглянул на меня.

— И что же спровоцировало это?

— Скайлар сказала, что любит меня. — На секунду я обвинил Скайлар в том, что та призналась мне в любви в нечётный день. Разве она не знала, что ничего хорошего не происходит со мной в нечётные дни?

— А почему это так тебя задело?

Я уставился на свои руки на коленях.

— Это огромный груз для меня. Большая ответственность.

Он сделал ещё одну пометку.

— Расскажи мне про ответственность любить кого-то.

Боже, неужели он совсем не понимает меня?

— Это не из-за ответственности любить кого-то. Любить её просто. Легко. — Я вздохнул и попытался выразить словами всё, что я чувствовал. — Это ответственность, которая приходит, когда позволяешь кому-то любить себя. Это значит, что нужно быть признательным за эти чувства. Нужно поддерживать эту любовь.

— Нужно заслужить эту любовь.

Ага. Он понимал меня.

— Да, — сказал я тихо. — И неважно, насколько моё сердце любит её, мой разум просто убеждает меня, что я обречён разочаровать её или ещё что похуже.

— Ты разочаруешь её, Себастьян. Такова человеческая натура. В любых близких отношениях бывают обиды и разочарования. — Он отложил блокнот в сторону. — Но также бывает и прощение. Искупление. Никто не ожидает, что ты будешь идеальным.

— Кроме меня самого.

— Ты должен отпустить это, Себастьян. Мы все знаем, каково это — хотеть быть лучшим для кого-то, но стремится к совершенству — это ошибка. — Он поёрзал на стуле, выпрямившись. — Вспомни время, когда мы только начали наши сеансы. Ты поставил цели. У тебя был прогресс. Всё изменилось теперь, когда ты влюбился, но нет никаких причин, почему мы не можем скорректировать эти цели, скорректировать твою терапию, чтобы помочь тебе. Ты хорошо поддаёшься терапии, Себастьян. Ты дисциплинирован, решителен и строг к себе. Давай использовать эти качества с целью помочь тебе вернуться в прежнее русло.

Я кивнул, довольный его верой в меня.

— Теперь скажи мне, что случилось в прошлом месяце.

Откинувшись на диване, я подробно описал ему последние несколько месяцев, объясняя, как моя влюблённость в Скайлар вызвала мысль в моей голове о том, что все эти ритуалы смогут защитить её.

— Вместо этого они оттолкнули её от меня, — сказал я. — Она обвинила меня в том, что я делал это нарочно, и я не знаю, была ли она права. Возможно, я делал это не с целью защитить её — возможно, я делал это, чтобы заставить её уйти, потому что так было бы менее болезненно. Я бы смог контролировать это, понимаете?