Необыкновенные приключения Алешки и Аленки
Шрифт:
8
Было половина шестого утра, когда киоскершу тетю Клава разбудил стук в окошко.
Она поглядела в окно – там стояла ее постоянная покупательница Люда, которая ездила на работу очень рано, и всегда покупала перед работой мороженое – сладкоежка была.
– Привет, Люд! – протирая сонные глаза, спросил тетя Клава. – Тебе сегодня какое? Эскимо или фруктовое?
– Я хотела фруктовое, – сказала Люда озадачено. – Но у тебя, Клав, никакого нет. Я посмотрела в твой холодильник, а так вместо мороженого какая-то зверюга спит!
– Чего?!
– Зверюга,
Тетя Клава пулей вылетела из киоска. Подбежала к холодильнику – действительно, на днище спал, и даже посапывал, какой-то невиданный зверь! Вокруг зверя лежали смятые и перемазанные обертки, но ни одной целой пачки мороженого не было!
– Мамочка, что ж теперь будет-то? – тихонько запричитала тетя Клава. – Все мороженое умял, паразит! Это ж какие деньги! Это как я их теперь отрабатывать буду?!
– Ну, я пошла, Клав? – осторожно спросила Люда.
– Иди, Люд, иди, чем же теперь поможешь-то?!
Люда отправилась на работу, а тетя Клава, походив вокруг холодильника и вдоволь поохав, решила все-таки позвонить хозяину всего товара – Кириллу Михайловичу Манютину.
Кирилл Михайлович еще спал, когда его разбудила трель мобильного телефона.
– Алло, что там такое? – недовольно спросил он в трубку.
– Ой, Михалыч, беда тут у меня, – запричитала в трубку тетя Клава. – Виновата я, виновата! Ты казни меня, Михалыч, да не до смерти!
– Что там, Клава? Говори понятнее!
– Все мороженое пропало! Все до единой пачки!
Кирилл Михайлович сел на кровати.
– Как пропало? – спросил он. – Растаяло? Так можно опять заморозить! Или украли вместе с холодильником?!
– Нет, Михалыч! – тетя Клава залилась в трубку рыданиями. – Съели его! Начисто съела все мороженое зверюга проклятая!
– Какая зверюга? Как это – съела?! Да ты бредишь, Клава!
Тетя Клава задохнулась от возмущения.
– Да ты!.. Да я!.. Да сам приезжай и посмотри! Ты думаешь, я знаю, что это за зверь? Да я такого зверя даже в кино не видела! И еще – приезжай быстрее, а то я эту тварь сторожить не буду – если проснется и захочет убежать, я и не подумаю ее ловить – может, она ядовитая!
Кирилл Михайлович приехал через двадцать минут. Тетя Клава с важным видом расхаживала у холодильника, а на киоске висела бумажка, на которой огромными буквами было написано: «Закрыто».
Прохожие поглядывали на важную киоскершу с любопытством, но подойти не пытались – даже дети в Городке знали, что с тетей Клавой ссориться опасно.
– Вот он, Михалыч, террорист-то наш! – и тетя Клава отошла от холодильника, открывая проход начальству.
Кирилл Михайлович подошел к холодильнику и принялся долго и задумчиво рассматривать мирно спящего внутри Барана-Бурундука.
Действительно – это была не кошка и не собака. И не белка – белки не бывают с кучерявой шкуркой и рожками. И не овца – уши острые и хвост не такой. Кирилл Михайлович мог поклясться, что такого зверя он не видел даже в кино.
– Кто же ты такой? – пробормотал он задумчиво. – Кто же это, Клава?
– А я почем знаю? – буркнула киоскерша. – Я университетов не заканчивала!
– Может, это генетический мутант? – сказал
Кирилл Михайлович, обращаясь не к киоскерше, а к себе самому. – Или редкий, исчезающий вид? Или экзотический зверь, который жил в доме какого-то богача, а теперь сбежал? Или вообще – зверь неизвестной породы?! М-м-да! Ситуация!Кирилл Михайлович достал телефон и набрал номер одного из своих помощников.
– Алло, Степан! – сказал он. – Тут у меня такое дело – срочно нужна клетка. Да, для животного. Поезжай на зоорынок и купи самую большую. За любые деньги купи! А потом езжай в книжный магазин и привези мне какую-нибудь энциклопедию про животных. Да! Именно! И не про рыб или птичек, а про зверей – белок там всяких и прочее подобное. И приезжай к Клаве в киоск. У нас тут такое дело – по телефону и не скажешь!
– Ну все, будем ждать, – сказал он тете Клаве, не отрывая задумчивого взгляда от спящего Барана-Бурундука.
– А кто за мороженое заплатит? – спросила тихо тетя Клава, надеясь, что из-за невиданного зверя Михалыч или не заметит ее оплошности с замком, или просто забудет.
Не тут-то было!
– Ты, Клава, заплатишь, – сказал Кирилл Михайлович. – Ты! Если б замок на холодильнике был заперт, мороженое сейчас было бы целым. Но! – он важно поднял палец. – Если не будешь болтать вот про него, – он указал пальцем на Барана-Бурундука, – я тебя не уволю!
9
Весь следующий день Алешка и Аленка пытались отмыть от копоти обои в Аленкиной комнате.
Мама была на улице с Сеней – чтобы малыш не лез во всякую грязь, поэтому старшие дети могли вдоволь наговориться.
– Ну как мы могли! – говорила Аленка брату. – Столько раз папа говорил – сначала думайте, а потом говорите. А мы наговорили ему всякого, и он убежал! Ну, и где он сейчас?! Он погибнет! Его собьет машина, его поймают и отдадут в зоопарк, его укусит гадюка, он упадет со скалы!..
– Он тоже виноват, – огрызнулся Алешка, хотя и у него на душе было скверно.
– Виноват! – согласилась сестра. – Но ведь не настолько, чтобы за это жизнью платить!
– Не ной! – оборвал ее Алешка. – Завтра прямо с утра пойдем на скалы. Если он нашел пещеру, то это будет видно – там нельзя пройти, не оставив следов. Если мы эти следы увидим, значит – он в своем мире, дома!
– А если там нет никакого прохода? – спросила Аленка встревожено. – Вдруг там просто какая-то подземная вода? Тогда – что?
– Тогда он утонет, – буркнул Алешка. – Я хотел, чтобы мы взяли с собой веревку, чтобы он обвязался нею, а мы могли вытащить его, если окажется, что там прохода нет. Но сейчас это уже не важно. Нам нужно обыскать скалы, и если увидим, что его там не было – будем искать в Городке…
– Ага, искать! – сказала Аленка язвительно. – Дадим объявление в газету! «Пропал Баран-Бурундук, житель сказочного мира. Кто еще не пытался его поймать – присоединяйтесь к нам. Приметы пропавшего такие-то!»
– Ладно тебе! – совсем расстроился Алешка. – Ты тоже не молчала и тоже виновата в том, что он убежал!
– Знаю, – сказала девочка с грустью. – Жаль, что мы наказаны – могли бы начать поиски прямо сейчас.
– Могли бы, – согласился брат. – Но папа своих решений не меняет, ты же знаешь!