Неоконченное расследование

Рэг послушно встал и подошел к столу.

— Это немного сложновато, сэр, потому что там много растительности. Но приблизительно вот здесь, — указал он точку на карте.

— Где-то между кустарником и гравийным карьером, — закончил Хемингуэй.

— Да, сэр. И Биглсуэйд сидел на скамейке именно там, где проходит тропинка, по которой он имеет обыкновение прогуливаться. И вы видите, сэр, что это достаточно далеко от карьера. Он все это говорит только для того, чтобы попасть в газету. А с ружьем он действительно меня видел.

— Где?

— На тропинке примерно против дома мисс Патердейл.

— А с какой стати ты пошел по тропинке, когда вполне мог пройти вдоль оврага, сократив себе путь от карьера примерно вдвое?

— Видите ли, сэр, ружье-то было у меня незаконно, и я не хотел, чтобы кто-то видел меня. А в этом месте по выходным гуляет много людей. Я и решил, что чем меньше людей меня увидит, тем будет лучше.

— И ты встретил на своем пути только мистера Биглсуэйда. А он говорит, что когда спросил тебя, что ты там делаешь с оружием, ты надерзил ему в ответ и убежал. Что же заставило тебя испугаться его? Ведь этот джентльмен, как я понял, не отличается особым отношением к закону.

— Этот мистер Биглсуэйд — сущий дьявол, сэр. На днях Альфи подшутил над ним, и я боялся, что он пойдет к пастору или к мистеру Хобкирку, чтобы пожаловаться.

— Тогда на этом и закончим. Пока у меня нет к тебе больше вопросов. Отправляйся на работу и постарайся больше не нарушать закон, — сказал Хемингуэй.

— Спасибо, сэр. Я никогда больше не сделаю ничего подобного, — с облегчением пообещал Рэг.

Он вылетел из комнаты, чуть не сбив с ног входящего инспектора Харботла.

— Это и есть тот самый Дитчлинг? Похоже, вы задали ему хорошую взбучку.

— Да нет, Хорэйс. Просто когда он увидел вас, то решил, что за ним пришел палач… Какие-нибудь новости?

Харботл протянул шефу запечатанный сургучом конверт. Прочитав, Хемингуэй со вздохом отложил письмо в сторону.

— Хотите сказать, что среди изъятых ружей нет ничего, что могло бы нас заинтересовать? — спросил Харботл.

— Абсолютно ничего, — подтвердил Хемингуэй. — Более того, мне не нужен микроскоп, чтобы убедиться, что ружье пастора не то, которое я ищу. Безусловно, мы отправим его на экспертизу, но на нем можно заранее поставить крест. Пастор вообще вряд ли знает, где мушка, а где собачка…

— Тогда, возможно, нам придется заранее изымать и проверять все те ружья, о которых вы, шеф, и слышать не хотели.

— Возможно, — согласился Хемингуэй. — А может, нам и не придется этого делать. Вы знаете, Хорэйс, это дело начинает меня просто смешить. Но сейчас нам лучше подумать о первом судебном разбирательстве. Наверняка туда притащится как минимум пол-Белингэма. Ну да не будем забивать себе голову. Завтрашний день все покажет.

Глава 14

Продираясь сквозь толпу в зале суда, Хемингуэй, обернувшись, проговорил:

— Что я говорил, Хорэйс. Как минимум полгорода здесь.

— Интересно, что они рассчитывают услышать? Удивляюсь этим идиотам, — заметил главный констебль, присоединившийся к инспекторам еще на улице. Он явно был в дурном расположении духа.

Хемингуэй, окинув взглядом собравшихся, оставил вопрос полковника без ответа. Старший инспектор отметил, что если в зале и было действительно около половины жителей Белингэма, то Торнден был представлен далеко не в полном составе. Помимо Айнстейблов и Линдейлов отсутствовал даже вездесущий Пленмеллер. В одном из первых рядов сидело семейство Мидхолмов и мистер Драйбек. За ними — мистер Хасвел, пришедший послушать показания сына.

Вместе с Чарльзом на его машине прикатили Мэвис, Эбби и мисс Патердейл. Чарльз, очень довольный, что Эбби, отложив поездку на побережье, поехала с ним, всю дорогу укорял ее в абсурдности такого поступка. Но Мэвис, выглядевшая словно вдова, сказала, что Эбби сопровождала их по ее просьбе, и на этом разговор оборвала. Эбби злорадно усмехнулась и показала Чарльзу язык, после чего он окончательно утвердился в своем желании немедленно на ней жениться, даже если ему пришлось бы тащить ее к алтарю волоком.

Когда эта компания прошествовала в зал суда, первые ряды были уже заняты. Помимо Драйбека и Мидхолмов, из Торндена также приехали мистер Биглсуэйд и кухарка мистера Уоренби — Глэдис, молодая крашеная блондинка, известная как хорошая повариха и скромная девушка. Глэдис решила, очевидно, выполнить свой гражданский долг. Попытки Мэвис отговорить ее от этой поездки быстро провалились.

— Не думаю, что мистер Уоренби такая уж большая потеря для общества. Но считаю своим долгом присутствовать в суде, — заявила Глэдис.

— Это прежде всего огромная потеря для меня, Глэдис. И не надо так говорить, — скорбно промолвила Мэвис.

— Прекрасно понимаю вас, мисс. Как вы можете говорить о нем иначе? Он же оставил вам все свои деньги. Но даже несмотря на это, порой я просто поражалась, как вы терпели его безобразные выходки.

— Не будем обсуждать это! — отрезала Мэвис.

Инспектор Харботл, взглянув на главного дознавателя, человека с круглым лицом, седыми волосами и снисходительной усмешкой, сразу понял, что слушание продлится исключительно долго и абсолютно впустую.

Главной героиней представления, как прошептал на ухо Харботлу Хемингуэй, была Мэвис, с застывшей на губах траурной улыбкой проследовавшая на свое место. Дознаватель дежурным тоном выразил свое понимание постигшей ее тяжелейшей утраты и восхищение ее мужеством.

Чарльз, которому пришлось первым отвечать на вопросы дознавателя, рассказал суду, как он обнаружил труп и каким были его последующие действия. Встав со своего места, с вопросом к Чарльзу обратился Хемингуэй.

— Когда вы вошли в кабинет мистера Уоренби, чтобы воспользоваться телефоном, дотрагивались ли вы до каких-либо предметов, лежавших на столе? — спросил старший инспектор.

— Нет, — твердо сказал Чарльз. — На столе все было в беспорядке, и я воспользовался только телефоном, не дотрагиваясь ни до чего другого.

— Не сложилось ли у вас впечатление, что кто-то мог рыться в бумагах на столе? — задавал следующий вопрос старший инспектор.

— Нет, — ответил Чарльз так же уверенно, как и на первый вопрос. — Под беспорядком я имел в виду чисто рабочую обстановку. Стул был немного отодвинут назад, и ручка лежала открытой. Казалось, что мистер Уоренби неожиданно покинул кабинет, чтобы вскоре вернуться и продолжить работу.