Неопознанный ходячий объект

— Но промолчал о своих подозрениях в милиции?

— Разные бывают обстоятельства… — пожала я плечами. — Может, он решил покаяться на смертном одре и все рассказал Валере.

— Тот дождался возвращения Шустова и стал за ним следить?

— Точно. Надеялся, что тот приведет его прямиком к, сокровищам.

— Я не поняла, Валера у нас положительный персонаж или нет?

— Понятия не имею. Но мое сердце подсказывает, что отрицательный.

— А мое сердце, что положительный. Поздравляю, Анфиса Львовна, голова у тебя, что Государственная дума. С вашего разрешения, я подаю голос и катим задерживать особо опасного преступника…

Но с этим пришлось подождать. Максим, выслушав наш сбивчивый рассказ, хмыкнул и спросил:

— И все это вы узнали, просидев полдня в моем кабинете? А доказательства у вас есть? Или только фантазии?

— Да ты что…

— Все, Евгения Петровна, я ваше любопытство удовлетворил, потому что ваше полное удовлетворение — моя большая забота вот уже два года, но в остальном — ни-ни. В следственную работу лезть не сметь, не вашего ума дело.

Следствие ведется, Бороднянского наши товарищи проверят, и если выяснится…

Женька повысила голос, это имело лишь один результат: нас тихо, но твердо удалили из кабинета.

— Ты о нем плохо не думай, — вздыхала Женька, садясь в машину. — Максим что надо сделает, указания даст, шевелиться заставит. Враг будет разбит, победа будет за нами.

— Зная расторопность этих деятелей…

— Считаешь, нам следует держать ситуацию под контролем?

— Считаю, — кивнула я.

— Тогда поехали в Липатове.

В пансионат мы прибыли поздно вечером. Дверь нам открыла Марина и тут же сообщила:

— Все разъехались. Я одна, Вове Татарину замену не нашли, сидеть здесь жуть берет, хорошо, что вы вернулись. Писатель с женой уехали после ужина, а Валерий Сергеевич следом за ними.

Я не сомневалась, куда они направили стопы. Однако хоть мы и опоздали, кое-какие шансы поймать преступников у нас были. Женька возлагала надежды на Валеру, а я на то, что сунуться на остров без предварительной разведки Бороднянский не рискнет — после истории с наркотой немудрено на милицию нарваться. Объясняй тогда, что тебе там понадобилось. Участковый с милицейскими чинами Липатове покинули, так что выходило, на остров нам придется отправляться вдвоем.

— Давай хоть Василия возьмем, теперь он Кукуем не отговорится, — вздохнула я, — да предупредим в деревне, куда пошли.

— Давай, — кивнула Женька, сладко зевая, а я пожелала себе спокойной ночи.

В шесть утра мы уже были возле дома Василия. Дом был заперт изнутри, хозяин на стук не реагировал. Зато отреагировала соседка. Окно открылось, и бабка сообщила:

— К Нефедовой побежал, к Марье. Совсем спятил. Пьет ведрами. И в доме у него кто-то шастает, вот что хотите со мной делайте. Шастает и пьет, как лошадь, потому что Ваське столько ни в жизнь не выпить, он на вино слабый.

Бутылка — и с копыт долой, а здесь так и мелькает, так и мелькает… А вы к нему зачем?

— Мы на остров хотели…

— Наркотики смотреть? Так участковый сказал, все уже изничтожили.

— Нет, мы по другому делу…

— Ага… Ну-ну… ждите Ваську, только он еле на ногах стоит.

— Что делать-то будем? — вздохнула Женька, когда окно захлопнулось. — О своем путешествии мы, считай, деревню оповестили. Пойдем, что ли?

— Пойдем, — кивнула я.

Конечно, это было глупо и опасно, но ведь так хотелось проверить свои догадки. И на Максима я, признаться, рассчитывала, он не подведет, и милиция в скором времени появится на острове.

Миновав кусты, мы увидели ориентир: высокую березу, но и без нее место прохода на остров найти было нетрудно, здесь успели протоптать целую дорогу.

— Анфиса, — шагая впереди, позвала Женька, — писателю попасть на остров было проще простого. А если мы встретимся?

— Главное, ему на глаза не попадаться. Нам бы только узнать, куда он награбленное дел.

— А ты как думаешь, куда?

— Закопал, наверное.

— Представляю, как он злился, когда приехал сюда и не мог пройти на остров из-за того, что за это время кто-то сообразил устроить здесь плантацию наркоты. Если он не знал об этом проходе, значит, в прошлый раз они шли по вешкам. А вешки, с которыми Коля намудрил, вели в болото… Должно быть, писатель в самом деле решил, что его Кукуй водит. Вот непруха…

— Ты помалкивай лучше, к острову подходим, следует соблюдать осторожность.

Женька тут же замолчала.

Мы выбрались к березе, и у нас возник вопрос: «Что делать дальше?» Я предлагала спрятаться и наблюдать за дорогой, Женька согласилась со мной, но посоветовала для начала проверить остров. Вдруг они уже там? Светает сейчас рано… Мы направились в глубь острова, осмотр .много времени не занял, под навесом ничего не изменилось, а вот маскировочная сетка исчезла, посевы были уничтожены. Может, из-за этого местность выглядела как-то неприютно.

— Не похоже, чтоб здесь кто-то был, — сказала подружка, оглядываясь.

Внезапно физиономия ее приобрела выражение, которое появляется у человека в момент озарения свыше. — Надо было взять веревку, — пробормотала она.

— Зачем?

— Эта штуковина… как ее… подъемник. Помнишь, какие там бревна?

Мужик в случае необходимости запросто спустится и поднимется без подручных средств.

— И что?

— Анфиса, тащить сюда лопату, чтоб награбленное в землю зарыть, довольно затруднительно, а ну как на прохожего нарвешься, а без лопаты клад не спрячешь.

— Ты хочешь сказать, они оставили его в подъемнике?

— Ну… туда вряд ли кто полезет, потому что будут рассуждать, как ты: это опасно, раз опоры сгнили…

— Но ведь действительно опасно…

— Конечно. Возможно, тогда у них просто не было выхода. Идем скорее…

— Куда идем? Веревки у нас все равно нет, так что спуститься мы не сможем.

— Давай хоть посмотрим.

Разубеждать Женьку смысла не было. Мы пошли к подъемнику, и первое, что увидели, подойдя к нему, это веревку, она была привязана к железному кольцу, вбитому в верхнее бревно. Веревка спускалась до самого дна и тихо покачивалась.

Я испуганно огляделась и потянула Женьку за руку.

— Они здесь, — пискнула я, и тут что-то обрушилось на мой затылок.

Колени подогнулись, и я упала, в последний миг увидев удивленное Женькино лицо.

Беспамятство мое длилось недолго, всего несколько мгновений, потому что, когда я открыла глаза, Женька как раз шлепалась рядом со мной.

Потом я услышала женский голос, чуть повернула голову и увидела Лидию Артуровну Бороднянскую с внушительного вида поленом в руках, точнее сказать, с внушительной частью бревна. Одета дама была в спортивный черный костюм, выражение лица у нее было решительное и даже злорадное. Тут над подъемником возникла макушка, а затем и голова писателя. Он легко выбрался, подмигнул мне и стал вытягивать веревку. Так как он прилагал к этому немалые усилия, стало ясно: на том конце веревки что-то есть.