Неопознанный взрыв

— Сейчас доложу.

Кавказец включился не сразу — минут через семь. Неоценимое качество любого руководителя в любом обществе — феодальном, капиталистическом либо соцмалистическом. Заставить абонента ожидать столько времени, сколько необходимо для того, чтобы тот осознал кого он осмеливается беспокоить.

— Слушаю.

Спокойный голос хорошо отобедавшего бизнесмена, в котором, будто в сбитом коктейле, перемешаны довольство жизнью, хвастовство достигнутыми в ней успехами и легкое недовольство несвоевременным телефонным звонком.

— Груз прибыл, — многозначительно прошептал Штырь условленную фразу и ещё раз повторил. — Сегодня прибыл.

О том, что Пудель уже давно живет в Москве знают и Гаревич и Кавказец. Живет и пусть себе живет. А вот то, что он наконец дал о себе знать — чрезвычайно важно.

— Быстро ко мне!

Штырь не медля помчался к боссу. Даже такси поймал, выложив за поездку приличную сумму. Ничего страшного, при окончательном расчете он приплюсует и эти затраты, и многие другие, действительные и придуманные.

Внимательно выслушав невнятный рассказ агента, Кавказец задумался,

— Делай, как велено. Учти, мои люди будут рядом, скурвишься — залетишь на пику. Предварительно переломаем кости и повыдергиваем жилы… Когда встреча?

— Через два часа…

После того, как насмерть перепуганный Штырь покинул кабинет, Кавказец послал вслед за ним своих людей. Вторая группа отправилась на машине в сторону Сухаревки — выслеживать Пуделя.

Многое не понятно. Зачем понадобилась дурацкая поездка в троллейбусе? Почему встреча назначена именно в конце проспекта Мира? Какая необходимость тащить туда генерала с учеными шестерками и Штыря?

Может быть удалось что-нибудь выкачать Гаревичу? У резидента — свои информаторы, своя сеть, в которой главарь банды — только одно звено, притом — не самое важное.

Главное, передавая информацию не продешивить. Ибо Кавказец не намерен учавствовать в дележе добычи «на троих», терпеть не может быть третьим лишним. Пээррушка должна принадлежать только ему одному. Плюс — генерал, который научит ею пользоваться. Все остальные — мусор, который он выметет с дороги.

— Друг обьявился, — как можно равнодушней сообшил он, услышав в трубке характерный голос Гаревича, бесцветный и тусклый, как его хозяин. — Только что узнал.

— Наконец соизволил, — так же равнодушно отреагировал резидент. — Какие проблемы?

— Кажется, зачищает следы… Помешать или нет?

— Решай сам.

Значит, преподнесенная на подносике новость Гаревичу уже известна и он успел приготовить для Пуделя какое-то «адское варево». Ради Бога, судьба конкурента меньше всего беспокоит Кавказца, лишь бы не попала в чужие руки чудо-ракетка…

Всего этого Завирюха не знал, но кой о чем догадывался. Когда он увидел на остановке Штыря в сопровождении двух громил, понял: в троддейбусную историю вмешиваются другие, неподвластные хозяину силы.

— Здорово, — неприветливо буркнул Штырь, глядя мимо Завирюхи. — Где хозяин?

— Ожидает на Сухаревке, — так же неприветливо ответил пуделевский посланец. — Приказано доставить.

— А эти зачем? — кивнул Штырь на стоящих поодаль ученых.

— С нами…

Громилы с интересом слушали непонятную им беседу. Приказано не вмешиваться — следить за каждым словом и движением. Пока ничего опасного не происходит.

Подошел троллейбус. Пассажиров мало — два пенсионера, которые катаются, пользуясь правом бесплатного проезда, старушка с сумкой на колесиках да несколько парнишек, похоже — учеников.

Пропустив Иванчишина, Коврова и Ковригину, Завирюха приглашающе кивнул Штырю. Тот помедлил, нерешительно оглядел пустой остановочный павильон. Звериная интуиция подсказывает — опасно. Один из громил подтолкнул подопечного в спину и тот шагнул в открытую дверь. Пастухи вошли за ним. Следом — Завирюха

Иванчишин сел рядом с Ковригиной, Ковров — сзади. Штырь прошел вперед и зашептался с сопровождающими парнями. Расклад идеальный, задняя часть троллейбуса свободна, никто не помешает выполнить следующее приказание босса.

Завирюха ещё раз осмотрелся. На панели над дверью — книпка аварийного открывания. Годится! Именно в ней — единственная надежда на спасение.

Коробочка, казалось, прожигает ткань брюк. Оглядевшись боевик пристроил её под сидение. Сразу успокоился. Будто избавление от чертового жучка — гарантия безопасности. Приложил к уху мобильник.

— Ты? — прошелестел далекий голос Пуделя. — В порядке?

— Да.

— Где едете?

Пришлось доложить. Сразу же мобильник отключился.

Вдруг Завирюха вспомнил сибирский старообрядческий скит, испытание шипящей трубы старика-ученого, рассказы дружанов, встречающих какую-то ракетку… Так вот что задумал босс! Пуделевиц бросил в угол салона ненужный мобильник, подскочил к дверям. Нажал на кнопку аварийного открывания. Дверь осталась неподвижной — что-то заело.

Раздался звон разбитого стекла. Грохнул взрыв…

В подмосковном лесу Пудель опустил пусковую трубу. Удовлетворенно кивнул: дело сделано. Бросился к машине, швырнул пээррушку на заднее сидение и включил двигатель. «Форд» запрыгал по ухабам и рытвинам, выскочил на шоссе и помчался в сторону Москвы.

Быстрей, быстрей! Опередить сыскарей,»оформить» себе алиби… Все остальное, включая проститутку-предательницу — потом…

Убийца бросил машину возле дома, поднялся на лифте, влетел в квартиру. Сбросил костюм, сменил его на халат и развалился в кресле напротив мурлыкающего телевизора…

Сыскари не обьявились.

Кажется, Пудель в очередной раз выскользнул из настороженного капкана.

Действительно, «капканы» не сработали.

Первым в коттеджном поселке появился разворотливый помощник Гаревича. Не один, в сопровождении двух накачанных парней. Походила троица около входа на участок, полюбовалась запертыми дверями. Обратился плешивый к соседке.

— Куда подевлись хозяева, не знаете? Договорились встретиться, кое-что обсудить, приехал — замок…

— Не знаю, — пожала полными плечами Евдокия. — Не доложились. Только один сказал: приедут, станут спрашивать — передай приветик.

— Давно съехали?

— Часика два с гаком прошло.

Издевательский «приветик» заставил плешивого покраснеть и гневно поджать сухие губы. Кивнул сопровождающим и поспешил к ожидающей на шоссе машине…

Следом за троицей примчались шестерки Кавказца. Эти не стали ходить да оглядывать безжизненный особняк — сразу подступились к Евдокии.

— Где твои зачуханные соседи?

Обиженная бесцеремонным обращением женщина ограничилась твердым: не знаю и знать не хочу, в чужие дела не лезу, своих хватает.