Неотразимое чудовище

Он поцеловал ей руку, продолжая искоса наблюдать за нами.

Кажется, мы ему понравились, удовлетворенно отметила я.

— Сегодня у нас на сцене — наша Валерия, — сообщил он даме, продолжая при этом изучать то меня, то Эльвиру.

— Как? — удивилась дама. — Но я слышала, что Валерочку постигла утрата… Какое горе, Саша!

Он помрачнел и насупился. Его красивое лицо изобразило скорбь.

— Да, Лиза… Знаете, так жаль! Но Лера переносит утрату очень мужественно.

— Ну и слава богу, — кивнула дама. — Надеюсь, у девочки все наладится.

Он кивнул.

— А правда ли, что вы… — она шутливо погрозила пальчиком. — Вроде бы собираетесь? И когда?

Он шутливо прижал палец к губам.

— Умолкаю, умолкаю, — прошептала дама тоном заговорщицы. — Ну, ступайте, голубчик! Не смею вас задерживать.

Проходя мимо нас снова, он как будто случайно задел меня.

— Простите, — произнес он, обаятельно улыбаясь.

— Ничего, можете еще разок, — ответила я, старательно пряча глаза.

Теперь я вспомнила — белый «Рено». Наш разговор — и выброшенная визитка. Я напрочь забыла эту фамилию, но сейчас все вспомнила.

Вот уж поистине судьбоносная встреча!

Да уж, для «душителя» он был просто неприлично обаятелен!

И вдруг я увидела совершенно неожиданную тут личность.

Я впилась глазами в эту фигуру, боясь вздохнуть. Отползла, насколько это возможно, в тень, чтобы — не приведи господь! — он меня не заметил,

Он шел по залу почти так же уверенно, как Мальчевский. В изысканном белом костюме, щедро даря направо и налево несколько высокомерные улыбки.

Меня он, казалось, не заметил. Но отчего-то на одну минуту приостановился, заставив меня почти спрятаться под стол. Его взгляд сейчас был направлен на наш столик. Он нервно облизнул губы, в его глазах зажегся лихорадочный блеск. Справившись с собой, он снова придал лицу надменный вид и продолжил восхождение на сцену.

После этого вальяжно развалился в кресле и закурил сигару. Приблизив микрофон к губам, произнес с легким придыханием:

— Добрый вечер, дамы и господа! Мы начинаем наше шоу, искренне надеясь, что наши девушки смогут подарить вам незабываемые минуты наслаждения!

Потом последовал ряд двусмысленных намеков и изысканных непристойностей — надо отдать ему должное: получилось у него сие вполне профессионально.

Потом он взмахнул рукой и торжественно провозгласил:

— Валерия!

Зал погрузился в полумрак.

* * *

В темноте я почувствовала себя немного свободнее. Во всяком случае, теперь Федор меня не сразу узнает.

Но каков?

И я-то какая кретинка!

Боже мой, ну как я могла?

«Но ведь никто тебе об этом не говорил, — постарался успокоить меня внутренний голос. — А сама бы ты как догадалась?»

В это время я почувствовала на себе пристальный взгляд. Посмотрела в глубь зала, туда, где располагалась стойка бара. В полумраке очень трудно было различить черты лица. Опасливо взглянув на просцениум, я убедилась, что Федор все еще там. «Значит, это не он», — с облегчением подумала я. Но, когда мои глаза привыкли к темноте и в фигуре, прислонившейся к стойке, я узнала Мальчевского, то почувствовала, как мое сердце начало барахтаться в груди, будто насмерть перепуганная рыбка.

— Ну, пора, — сказала я вполголоса. — Идем на «вы»…

В это время тишину взорвали первые аккорды, и в мерцающем сиянии на сцене появилась Валерия.

Она так потрясающе двигалась, что даже я затаила дыхание, а взглянув на «сопровождающие нас» лица, сразу приуныла.

Идти на подвиг в то время, как мой родной Пенс и мой родной босс с таким восхищением наблюдают за посторонней женщиной, было невыносимо трудно!

Но я все же решилась.

— Я пошла, — вполголоса сообщила им, все еще надеясь увидеть хоть капельку интереса к своей персоне.

В этот момент Валерия потянула застежку своего «бикини».

— А? — спросил, не отрываясь, Лариков.

— Я пошла, — с горечью повторила я.

— Ага, — кивнул Ларчик. — Будь осторожна…

* * *

Проходя мимо Мальчевского, я споткнулась и чуть не упала. Естественно, мне пришлось ухватиться за его локоть.

— Извините, — пробормотала я с робкой улыбкой.

— Ничего, — тут же отреагировал он, глядя на меня ласково и снисходительно. — Это даже приятно…

Он меня явно не узнал… Или — не показывал виду?

Я старательно покраснела, благо, что мне никогда не составляло это большого труда.

— Что будете пить? — поинтересовался Мальчевский.

Меня так и подмывало хриплым басом воскликнуть: «Виски!» — но я удержалась. В конце концов, созданный Эльвирой образ никак этому не соответствовал. Да и сама я предпочитаю обходиться без спиртных напитков. Поэтому, изобразив окончательное смущение, я прошептала:

— Кока-колу.

Он рассмеялся и обратился к бармену:

— Сделай этой барышне «хайболл», за счет заведения. И не забудь про кока-колу!

Бармен улыбнулся и кивнул.

— Кстати, что в нашем заведении делает такая невинная девица?

— Я не…

Ух! Вовремя я прикусила язычок! А то уже собралась гордо заявить: «Я не невинная!»

— Я не одна, — договорила я поспешно. — Я с братом и друзьями.

— А мама знает? — лукаво спросил он.

— Конечно, нет. Но у меня сегодня день рождения.

— Боже ты мой! Хорошо, что вы сказали! Кстати, как вас зовут?

— Александра, — изобразила я робкий и вежливый книксен.

— Совпадение, — рассмеялся он. — Меня тоже зовут Александр, и у меня, представьте, тоже сегодня день рождения! Давайте отметим это вместе!

Он поднял свой «хайболл».

— Прозит, — подмигнул он мне.

Я улыбнулась ему в ответ.

Краем глаза я наблюдала за действиями Эльвиры.

Она встала, бросила взгляд в нашу сторону и лениво направилась к сцене.

Там она остановилась и, облокотившись на рампу, задумчиво уставилась на Федора.

От зеленой подсветки ее лицо выглядело как у голодной вампиреллы.

— Кажется, ваши кавалеры рискуют остаться без дам, — заметил Мальчевский. — Ваша подружка увлеклась нашим Теодором. Не советую ей усердствовать. У Феди есть невеста. И она в непосредственной близости от него…

Я посмотрела на Мальчевского.

Он улыбался, и на один миг мне показалось, что своей все понимающей улыбкой он хочет показать, что ему известно о нас куда больше, чем мне бы этого хотелось.

Мне стало немного не по себе.