Неожиданное наследство

Кристина от души рассмеялась.

– Какая смешная история! – воскликнула она.

– Верно, – согласилась Люси Бейкуэлл. – И не беспокойся из-за Джорджа. Тебе известно, что он молчун, когда дело касается сплетен, – конечно, мне он рассказывает, но только часть из того, что слышит. Как бы то ни было, дорогая детка, можешь представить, как я рада.

– Но радоваться не из-за чего, – поспешно возразила Кристина.

– Ты уверена? – спросила Люси Бейкуэлл.

– Во всяком случае, пока. Ах, миссис Бейкуэлл, не думайте, что я все усложняю. Вам же известно, что я бы вам первой рассказала, но я просто не знаю, что думать и что чувствовать. Видите ли, сначала Майкл показался мне ужасным.

Миссис Бейкуэлл поцеловала Кристину.

– Дорогая, я все понимаю, и не надо мне ничего рассказывать. Но есть одно, что может сделать меня по-настоящему счастливой, – это увидеть тебя замужней дамой, которая в комфорте и безопасности живет в собственном доме, и если этим домом будет Манор, то для меня это станет наивысшей радостью.

– Даже с Майклом Фарли? – спросила Кристина.

Миссис Бейкуэлл кивнула.

– Даже с Майклом Фарли. Женщина, тем более опытная, способна сделать что угодно с мужчиной, который ее любит. А у тебя, Кристина, опыт есть, и если он любит тебя… – Люси Бейкуэлл помолчала, а потом тихо добавила: – и если ты любишь его…

– Я еще не знаю, – грустно проговорила Кристина. – Я не знаю, что я чувствую. Все случилось очень быстро, хотя неизбежно к этому шло.

– Так часто бывает, – сказала миссис Бейкуэлл. – Помню, когда я познакомилась с Джорджем, я даже не восприняла его всерьез. Меня всегда учили относить врачей, адвокатов и прочих специалистов подобного рода к низшим формам жизни, точнее, если честно, считать их ниже себя. Думаю, я к Джорджу отнеслась свысока. А потом у меня что-то случилось с рукой. Он регулярно меня навещал, и однажды я абсолютно четко поняла, что он для меня – единственный мужчина на земле. И он ничего не сделал для того, чтобы я это почувствовала, – Джордж всегда держался со мной скромно и уважительно и не делал никаких авансов. – Миссис Бейкуэлл коротко рассмеялась. – Вынуждена признаться, дорогая, что авансы пришлось делать мне.

– И с тех пор вы сказочно счастливы, – заметила Кристина.

– Нет таких слов, чтобы описать, как мы счастливы, – сказала миссис Бейкуэлл. – Но не думай, что мне не пришлось трудиться ради этого. Семейная жизнь не бывает гладкой и спокойной от алтаря до могилы. А если все же такое случается, то сразу возникает подозрение, что супруги скоро наскучат друг другу. Я подлаживалась под Джорджа, а Джордж – под меня. Скажу тебе честно, именно женщина вынуждена больше приспосабливаться. Но нельзя допускать, естественно, чтобы мужчина об этом знал. Он не должен ни на секунду усомниться в том, что он – ось, вокруг которой вращается жизнь семьи. Хотя на самом деле этой осью является женщина.

– Но доктором Бейкуэллом легко управлять, – вздохнула Кристина.

– Ты в этом уверена? – усмехнулась миссис Бейкуэлл. – Моя дорогая, на свете еще не рождался больший упрямец. Просто каждая женщина думает, что ей тяжелее других, и каждая женщина празднует свои маленькие победы. Женщины, которые не стремятся к этим победам и не достигают их, встречают Рождество в одиночестве.

– Вы дали мне пищу для размышлений, – сказала Кристина. – И в то же время я боюсь…

– Стать несчастной?

– Потерпеть неудачу, – поправила ее Кристина.

Позже, вечером, она задумалась об этих словах. А ведь и правда, именно этого она боится больше всего – быть опозоренной, как это уже однажды случилось с ней, видеть, как жизнь, сулившая столько радостей, медленно деградирует, становится убогой, гадкой и разрушает душу. Хотя можно ли сравнивать прошлое с настоящим? С Гарри она была молодой и доверчивой, она смотрела ему в рот и не сомневалась, что он поведет ее правильной дорогой и защитит. С Майклом все по-другому. Теперь именно она должна вести его и защищать от самого себя, возможно, даже внушать ему мысль стать иным человеком.

Кристина собиралась лечь в кровать, когда услышала, что звонит телефон. Она знала, кто это, еще до того, как сняла трубку.

– Уже поздно. Я боялся, что разбужу вас, – сказал Майкл.

– А я надеялась, что вы позвоните.

– А сами не могли мне позвонить?

– Не хотела вас беспокоить.

Майкл рассмеялся.

– Я уже час сижу у проклятого аппарата и борюсь с собой, чтобы не поднять трубку.

– Думаю, вполне естественно, что вам хочется узнать, как поживает Дэвид, – с наигранной беспечностью проговорила Кристина, пытаясь скрыть внезапно охватившие ее чувства.

– Так как он?

– Он плотно поужинал и лег спать вполне довольным. Кстати, Майкл, это было так трогательно – он брал масло по крохотному кусочку, и в конце концов я велела ему съесть столько, сколько он может, потому что так надо для здоровья. Он изумленно посмотрел на меня и сказал: «Ой, но мне нельзя есть больше, чем мне положено по пайку». Не знаю почему, но я ужасно расстроилась. Вам не кажется, что его недокармливали?

– Если к его питанию имел отношение его дядька, то наверняка, – мрачно произнес Майкл и добавил: – Что, по-вашему, я должен чувствовать, когда вы рассказываете мне такое?

– Я надеялась, что это подтолкнет вас к тому, чтобы завтра прислать нам масла с вашей домашней фермы.

– Вы же знаете, что вам могут доставить любое количество масла, сколько вам нужно. – Он помолчал, а потом чуть ли не робко спросил: – А обо мне мальчик что-нибудь говорил?

– Сказал, что надеется, что вы заедете завтра, – солгала Кристина.

– В котором часу мы с ним можем увидеться?

Кристина знала, что Майклу приятно это услышать, однако ее ужасало, насколько он раним. «Он хочет, чтобы его любили, – думала она, – и так как он хочет этого очень сильно, он инстинктивно выставляет перед собой щит, чтобы спрятать свои чувства, и это, естественно, отталкивает людей и вызывает у них подозрения».

– Лучше приехать к обеду, – ответила она. – Мы не должны мешать вашей работе утром.

– В последнюю неделю я почти не работаю, – усмехнулся Майкл, – а в результате все счастливы и нет никаких проблем.

– Отлично, потому что я хочу, чтобы вы на день-два взяли выходной и отвезли нас на реку. Теперь вы не сможете сказать, что у вас на первом месте работа для фронта.

Кристина чувствовала, что они разговаривают только ради того, чтобы не молчать. После секундной паузы Майкл тихо, так, что она едва расслышала, спросил:

– Вы на меня не сердитесь?

– Конечно, нет.

– А я боялся. И все равно сегодня я был счастлив впервые в жизни.

Кристина вспомнила его слова, сказанные доктору Бейкуэллу, и улыбнулась.

– Спокойной ночи, Майкл.

– Вам пора идти? Ну, то есть можно я заеду сейчас, чтобы увидеться с вами?

– Вы представляете, что скажут в деревне?

– Никто ничего не узнает.

– Узнают. В Грин-Энде даже у стен есть уши и языки.

– Позвольте мне приехать.

– Нет, Майкл, я иду спать. Кроме того, может проснуться Дэвид, и мне придется его успокаивать.