Неожиданный наследник 2
Шрифт:
Следующий месяц пролетел почти незаметно. Надо заметить, что первую неделю после венчания мы почти не вылезали из кровати. И причиной были отнюдь не проснувшиеся во мне чувства. Немка оказалась на удивление чувственной и страстной особой.
На следующее утро после первой брачной ночи я сразу убежал на занятия с испанцем. А за завтраком подвергся самому настоящему натиску. Каролина вроде невзначай, но решила полностью перекроить моё расписание. По её мнению, ближайшие три дня я обойдусь без учителей, да и других посетителей лучше отвадить. Попытку отменить уроки фехтования я пресёк на корню, но с остальным предпочёл согласиться.
Отдохнуть удалось только в Шушарах, куда Каролина отказалась ехать, сославшись на более важные дела.
С тех пор мы после завтрака мы занимались домом, далее гуляли, а перед обедом, скажем так, предавались быстрому разврату. Затем у меня шли занятия. Супруга тоже не бездельничала, занимаясь каждый день изучением русского языка, обычаев и законов страны. Уроки проводил Бакмейстер и пожилая дама из остзейских немцев.
После ужина у нас была очередная прогулка, далее чтение и обсуждение литературы, а затем сон. Вернее, часа два мы не могли уснуть, ибо занимались вполне понятным делом.
Если учитывать, что супруга ненавязчиво пыталась повлиять на мой выбор одежды, то в нашей жизни царила полная благодать. Благо с едой не возникло никаких сложностей, и меня не заставляли есть всякие паштеты. Каролина действительно оказалась бережливой особой и не требовала десятка перемены блюд. Просто застолья стали более изысканными и длились дольше.
Я же начала уставать. Тяжело жить по такому распорядку. Ведь через неделю после свадьбы мы начали посещать приёмы и балы. После которых ложились спать позже, что не отменяло постельных утех.
Никто не против совместных ночей, но всё хорошо в меру. Или Каролина думала таким способом привязать меня к себе? Не встреть я Анну, то может, у жены бы получилось. Только наша физическая близость не подкреплена никакими чувствами. Поэтому я не против ночных проделок, но есть и другие дела.
Если прибавить к моему распорядку утренние занятия с испанцем, то через две недели я основательно вымотался. Нет, тело ещё справлялось, а вот мозг требовал разнообразия. Пока спасали перерывы на поездку в Шушары. Но там тоже становилось неспокойно, так как шла подготовка к первому появлению Лизы в свете. Меня замучили сотнями вопросов, а ещё приходилось постоянно успокаивать испуганную сестрёнку. Хорошо, что Фёдора Орлова отправили по какому-то делу в Ригу, и он пока не досаждал нашей семье. Вернее, сестрёнка расстроилась, но в усадьбе невозможно долго грустить. А ещё отец провёл с ней беседу, убедив не спешить в подобных делах.
Неожиданно появился человек, о котором я уже начал забывать. Вернее, события последних недель немного притупили мою тоску и жажду мести. Только я ни о чём не забыл. Тут вдруг Пафнутий встретил меня после утренних занятий. Обычно умываться мне помогал слуга, а не камердинер. Значит, есть какой-то важный повод. Я оказался прав, и со мной хочет встретиться некий господин, желающий сохранить инкогнито. Понятно, что речь о Шешковском.
Забавно, но разговор с камердинером имел своё продолжение. Я уже и начал обдумывать предстоящую встречу, как Пафнутий рухнул на колени, изрядно меня удивив.
Вообще-то, в моём кабинете чистые полы, ещё и постелены персидские ковры. Это я к тому, что человек не испачкается и не повредит конечности. А если серьёзно, то всё очень подозрительно. Слова камердинера ещё и добавили неразберихи.
— Простите меня, Ваше Высочество, — тихо произнёс слуга, — Давно хотел сказать и признаться,
но боялся, что вы не поверите.— Эээ… — пытаюсь собраться с мыслями, — Ты не сделал мне ничего плохого. А работа на тайную экспедицию не является чем-то зазорным. И лучше встань и подойти поближе.
— Дело не в этом. Вы давно поняли, чей я человек, что немудрено, — Пафнутий медленно встал, сделал два шага вперёд и почтительно склонился, — Моя вина в том, что сразу не понял, кто вы. Потому и прошу прощения, а ещё клянусь идти с вами до самого конца.
Ух, как всё сложно! Это чего там у него в голове понамешано? И что камердинер мог понять? Неужели я проговорился во сне и им известно про Майора? Тогда зачем нужна клятва?
— Можешь изъясняться понятнее? А вообще, забавно. Куда-то вдруг пропали твои обычные «дык», «зело», «зане» и прочие «ин»? — решаю поиронизировать над камердинером, уж больно резок был переход к более высокой речи.
— Я из крестьян, забрит в солдаты. На войне спас родственника одного из людей Степана Ивановича и стал денщиком. Позже тот самый родич обратил внимание на мою тягу к знаниям и грамоте. Вот так я оказался в экспедиции. Говорить на благородном наречии я умею, но вынужден скрывать подобные навыки.
— Так чего ты хочешь? Власти и денег у меня нет. Скорее всего, и не будет в ближайшее время. Приказы Шешковского я не нарушаю и веду себя аки агнец божий, — не могу удержаться от усмешки, но собеседник меня не поддержал, — Вон, даже женился по приказу императрицы.
— Вы истинный царь, посланный России самим провидением. И я готов положить жизнь на вашей службе,– от подобного заход я чуть не упал со стула.
Шучу, конечно. Но услышанное меня ошеломило. И что мне теперь делать? Вопросительно смотрю на Пафнутия и жду продолжения.
— Ещё тогда, по пути в Холмогоры, мне многое стало ясно. Затем пропали все сомнения. Вы радеете за народ русский, — слушаю и не могу поверить, — Я ведь наблюдаю и вижу, как вы учитесь, ищите и хотите помочь державе с народом нашим. И вот мы решились всё рассказать и готовы крест целовать в верности вам.
— Мы? — только и могу произнести в ответ.
— Конюх Кузьма и обозник Севастьян, который сейчас кучер, — быстро ответил камердинер, — Анисим тоже с нами, но лучше его проверить. Остальным лучше не доверять и помалкивать. Так что? Когда крест целовать будем?
Я не чтец человеческих душ, но в глаза Пафнутия горели истинным фанатизмом, свойственным верующим. Только этого не хватало. С другой стороны, почему нет? Майор твердил, что мне нужна команда. Антон младший должность разведчика не потянет. Зато он может собирать новости, происходящие среди купцов и заводчиков. Во дворцы и присутственные места ему хода нет. Но кто поручится, что всё это не интрига Шешковского или Суворова?
А что я, собственно, теряю? Меня обложили со всех сторон, ещё и ведут, чуть ли не на заклание, аки жертвенного агнца. С помощью же Пафнутия можно заняться разведкой, пусть пока это будет сбор сплетен и привлечение людей на свою сторону. Кое-какие умения наставник из будущего мне преподал. Вот и посмотрим, на что я способен, заодно узнаем, заманили ли меня в ловушку. Не мешает уточнить ещё один вопрос.
— Дон Алонсо человек экспедиции? И для чего он ко мне приставлен?
— Испанец появился недавно и неожиданно. Привёл его Степан Иванович, но какие у него полномочия — неизвестно. Скорее всего, Алонсо именно наставник. На душегуба он не похож, если вы об этом подумали. Уж больно из него гордость и честь дворянская лезут. А для этого самого, меня с Севастьяном к вам приставили, — быстро произнёс камердинер и потупил взор.