Неперелетные

Сейчас же я продолжил путь сквозь горы. На двенадцатый день я уперся в еще одно озеро, маленькое и круглое. И если у предыдущего пар струился туманной дымкой, то у этого стоял столбом так, что видно его было издалека. Склоны здесь были отвесные, леса меньше, да и сами деревья были другими. Меньше игольчатки и хваи, больше неизвестных мне деревьев с гладкими листьями. Обходить это озеро не спускаясь было сложно, и на середине пути я уперся в край отвесного обрыва, под которым шумел поток. К моему удивлений, из этого озера тоже бежала речушка, не мощнее или глубже предыдущей, но прорезавшей сквозь горы настоящий каньон. Подумав, я двинулся ниже по течению, и через три дня я пришел в место, подобного которому я не видел еще.

Если это место не было Сердце-долиной, то я не знаю, что должно быть.

Две речушки, встреченные мною, сливались, и, видимо, занимая котлован, разливались в озеро. Далеко-далеко, на дальнем краю его чудился поток, и я понял, что как раз отсюда изливается Арата. Воздух здесь не бурлил, но местами скапливался обволакивающей сознание легкой дымкой, которая несла легкую эйфорию даже на той высоте, с которой я смотрел на этот мир. Зелень леса казалась такой яркой, что я зажмурился. Не было вездесущего гнуса, видимо, из-за испарений.

Рискнув, я решил спуститься ниже. Эйфория пугала меньше, чем головокружение и потеря ориентации, как например дымка у Черного дола, тем более были видны совершенно чистые от тумана косогоры. Я спускался вниз, держась чистых мест, и понимал, что раньше здесь были люди. Зимой, под снегом, я вряд ли увидел бы след дороги или остов сруба.

Меня трясло и накрывала волнами радости, то ли от пьянящего воздуха, то ли от открытия. Наконец, выбрав чистый высокий холм, я разбил лагерь. Уснуть не мог, все смотрел в бесконечное небо, с которого пришли иномирцы и наслаждался пониманием, что даже без чутья, вопреки пикам, я все-таки смог найти Сердце-долину. Все-таки провалился в дрему.

...Кто-то тряс меня за плечо, кричал в ухо, но проснуться я не мог. Сильные руки посадили меня и что-то натянули мне на лицо. Я вздохнул раз, другой, третий и все-таки смог отрыть глаза. Предо мной стоял "охотник" с сыном. Не успел я повернуться, как он направил на меня раструб оружия и выстрелил. Рядом со мной безжизненно упала птица-дэгер с разломанным амулетом, лишая возможности рассказать Олле о моем открытии. Мужчина снова направил на меня оружие и жестами показал следовать за ним. Я, оглянувшись (а нехитрый мой лагерь они уже собрали), на нетвердых ногах двинулся следом вниз, в самый туман.

Скоро мы пришли к небольшой, старой избушке. Дерево сруба давно стало темно-серым, крыша сверкала разномастными заплатками, но на окнах были натянуты тонкие листы прозрачного материала, привезенного иномирцами и используемого Исправленными. Как оказалось, внутри вся избушка была затянута им, кроме сложного, многослойного окошка под крышей.

Плотно закрыв за собой дверь, они сняли маски и помогли мне снять мою.

Мы с мужчиной долго изучали друг друга. "Кто?" и "почему?" крутилось в голове. Напряжение снял мальчишка Раив.

– Это он вас нашел! Вы спасли его, а он - вас!
– прямо к моему лицу он подсунул ворчащего бижика. Зверек был недоволен подобным обращением, но не вырывался.
– Вас как зовут?
– спросил меня Раив.

– Даг - ответил я, и, с ожиданием, посмотрел на его отца.

– Маис.
– он посмотрел в сторону сына

– Раив, идика-погуляй.

Тот кивнул, надел маску и исчез за дверью.

Мужчина спокойно достал из чехла земную пушку и положил на стол рядом с собой.

– Отвечай: Зачем ты здесь? Ты один? Исправленные приказали найти нас? Что они знают? Зачем с тобой была птица? Как ты нашел это место?

– Я один, - и это было правдой. Я даже Сайгора с собой не брал.
– Исправленные ничего о вас не знают. По крайне мере, от меня.
– добавил я, - Я просто ищу Сердце-долину. Давно ищу, здесь, восьмой год. А птицу брал, чтоб сообщить Олле о Сердце-долине, если найду. Но сюда я пришел случайно! Зачем вы убили птицу? Она ничего плохого не делала.

– Допустим, я тебе верю.
– буркнул он, не опуская оружия.
– Но тебе лучше уйти отсюда и не возвращаться.

– Почему уйти? Это же мечта - найти Сердце-долину.
– возмутился я.
– И от кого вы бежите?

Маис покосился на окно и видимо что-то для себя решил; вытащил еще одну стреляющую сталь и положил рядом. Набрал воды во фляжку и нашел баллон от маски. И отдал мне все: чистую воду, защитную маску, оружие

– Заберешь Раива и уйдешь отсюда, - это был не вопрос, скорее приказ.
– Некогда мне душу изливать. Я слишком поздно заметил птицу, - посетовал он.
– А теперь они уж точно прилетят.

Глаза его безумно блестели, а по щекам текли слезы. Он направил на меня раструб оружия.

– Уходи.

И только тут меня достигли его слова.

– Стой! Почему вас ищут?

– Уходи.

Он выстрелил в пол.

Я попятился и выскочил на улицу. За дверью стоял Раив. Он схватил меня за руку и надел мне маску, грустно посмотрел на домик, и пошел прочь, показывая идти за ним.

К вечеру следующего дня мы поднялись к другому краю долины и сняли маски. Раив попросил разбить здесь лагерь, но не разжигать костра.

Мы остановились в тени огромных хвай, и, пока я раскладывал нехитрый скарб, Раив отошел в сторону и заплакал. Хоть и пытаясь сдерживаться, он все равно всхлипывал, и в итоге все равно разревелся в голос.

– Что случилось?
– спросил я, когда он сел рядом, вытирая опухшие глаза руками.

– Я не знаю, - он всхлипнул.
– Папа работал на строительстве дороги к одной из недавно найденных Сердце-долин. Мы были так рады, что Исправленные нашли ее...Наша деревня была рядом, всего в двух неделях пути. Они строили широкую дорогу, вдоль нее протягивали какие-то провода, чтобы по ней можно было пройти в любое время.

– Даже в пики?
– спросил я.

Раив, кивнул, хлюпая носом. Потом утер нос рукавом и продолжил.

– Потом пришли земляне, что-то долго вертели с проводами, от чего у всех болела голова, но у тех, кто у дороги был и на ней, те правда .. ну... им было все равно на пики. Но потом они стали какие-то странные. Вроде как наши, а вроде как и нет. Как эти, иномирцы. Какие-то спокойные. Но все были так рады, устроили большой праздник...

Мальчишка часто останавливался, то всхлипывая, то подбирая слова. Я его не торопил. Налил воды в крышку от фляги и протянул ему. Глотнув, он продолжил: