Непересечение

Пятнадцать минут десятого стоял уже у школы. Видимо там идут уроки, поскольку во дворе почти никого. Решаю не заходить вовнутрь, а ждать на высоком крыльце под козырьком, чтобы сразу обнаружить себя. А в голове затеснились ностальгические воспоминания о том времени, когда был старшеклассником ….

Узнал его издалека, пусть постарел и отпустил рыжеватые усы. Похоже, спешил к назначенному часу, судя по скорой походке. На лице блуждает улыбка.

Поднимаясь по ступенькам, через одну, как бы опережающе приветствует:

– Салют однокласснику, Ване Ворохову!

– Ну, тогда здравствуй, Василев,– и протягиваю руку, стараясь пока быть вежливым.

– Кто все-таки нас удосужил встретиться и зачем, а? – мой первый вопрос.

Ныне канадец вздрогнул и лишь недоуменно пожал плечами:

– Мне лично пришло письмо на «электронку», где ты же сам просил срочно приехать. Причем, фактически, умолял сделать это. Разве я не прав? – здесь он округляет глаза цвета болотной воды и показывает на висящий сбоку ноутбук.

А ведь говорит уже с некоторым, заметил, акцентом. Мне с огромным трудом удалось сдержать себя, чтобы тот прямо тут, немедленно, предъявил мне доказательства этому. И тогда, не сговариваясь, мы пошли на выход, к трамвайной остановке. Напротив нее, еще с нашей юности, находился небольшой ухоженный парк. Туда и направились. А из-за сплошных туч выглянуло несмелое солнце. Присели на мокрую скамейку. Именно сейчас почувствовал, как этот субъект источает едва уловимый запах какого-то изысканного парфюма, смешанного с тленом, всегда чуть сладковатым. Но пока мне совсем не до того. Артур открывает свой навороченный компьютер. Да, убеждаюсь- там послание с моего e-mail. И текст, датированный недельной давностью, в общем-то, соответствует тому, о чем сказано им ранее.

– Послушай, до сегодняшнего дня я и не знал твоего электронного адреса. И уж точно не являюсь инициатором подобного рандеву. Поверь, никакого смысла, а тем более личного желания! Извини, но особенно с тобой,-

раздражение становится малоуправляемым.

Реакция Василева тоже предсказуема:

– Однозначно не хочу принимать твои слова, что не ты отправитель, за какую-то истину. Не за просто же так, бросив все дела, приперлись оба в эту даль! – тут голос повышается. И у меня окончательно сдают нервы:

– Ничего не понимаю! Сам то, кем будешь?!

Тот из недр пиджака достает канадский паспорт в иссиня черных корочках. Листаю страницы, все верно- никто иной как Артур. Возвращаю ему биометрический документ.

– Ответь тогда- почему, прочитав якобы мое сообщение, даже не удосужился списаться со мной? Что за безоглядность неразумная, тем более по отношению к тому, с кем тебя ну совершенно ничто не связывает? Может, разве, только память о мордобое, и та Тамарка, старая любовь?

После некоторой паузы прилетевший, аж, из-за океана становится надменно утвердителен, словно я ему чем-то обязан:

– Но, ведь и ты не просто так оказался здесь, и главное в это время.

Мне возразить особенно нечего. И наш диалог приобретает странный характер, где люди ведомы, сейчас, чьим-то недобрым умыслом.

Опять пытаюсь про себя, связать между собой вчерашние события с сегодняшним днем.

И мало получалось, пока неожиданно этот «мутный» не заговорил о «добрых и злых гениях», о которых уже наслышан.

Если и отбросить несколько несущественных расхождений с бредовой теорией о них, некоего, назвавшимся Димой Мельниченко, то, в общем-то, недлинное Артурино разглагольствование на эту тему во многом совпадает с его, сутки назад сбежавшего из кафе. И тут, по мнению Василева, сам он является центральной фигурой в такой «тройке», которую и окружают эти две

«ангельско-дьявольские» (мое определение) ипостаси. А подобное откровение, мол, пришло к нему во сне, в ночь, как раз сразу после прочтения им моего псевдоприглашения. И именно на утро проснулся с твердым убеждением- ехать надо.

Далее Артур замолкает и так пристально вглядывается в меня, а затем скорбным тоном изрекает, на каком-то русском из 19-го века (приведу концовку):

– в том духовном внушении было мне донесено, что слетав сюда, я, видишь ли, обрету знакомство с собственной «светлой и темной стороной». И тому противиться явно не в моих силах. А теперь, сие, стараюсь угадать- какую из них именно ты представляешь, сударь?

Взгляд этого типа вопросителен. Но я совершенно не собираюсь в чем-либо признаваться тому, кто лишь промелькнул в школьном прошлом Вани Ворохова.

Но вот определенная аналогия сюжетов из свежих своих впечатлений по Чугману и подданному, ныне, Канады так и напрашивалась…. И одновременно оставалась быть дремучей загадкой.

Погода начинает портиться- небо снова заволокло свинцом и поднялся промозглый ветер, порывами бросающийся каплями в лицо.

Считаю, вдруг, миссию по второму пункту навязанного извне «путешествия» выполненной. Поэтому поднимаюсь со скамейки, закуриваю и отрывочными фразами:

– хочу сказать тебе- прощай…. А еще добавлю-

– думаю, зря ты сюда приперся…. Мог, пожалуй, и не приезжать.

На Артура жалко смотреть, весь как-то сник и побледнел.

– Иван, все-же ответь, прежде чем уйти,– а в интонации появилась просительность.

– Не понимаю, на что конкретно?

– Но получается ты же был в курсе чего-то, раз мы встретились сегодня, – резко привстал.

– Кивать, по-видимому, нам следует на случайности и другие нелепые совпадения,– только и остается, таким образом, прекратить разговор с ним.

И, не подав руки, разворачиваюсь, с целью покинуть это место. А вслед, не пройдя и десяти шагов, раздается отборный мат в мой адрес. Медленно оглядываюсь, но того уже нет, словно испарился, хотя вокруг особо и негде спрятаться. Бегом возвращаюсь. И вправду, поблизости никого- лишь брошенный мной, еще дымящийся, окурок, да кем-то, где сидели, оставленная пуговица.

Трогаю себя- вроде осязаем. Из оцепенения выводит шопеновская мелодия в мобильном. Но брать трубу, чтобы в очередной раз услышать, на том конце, молчание, нет ни малейшего желания. И все-таки нажимаю на зеленую кнопку. Так и есть- чье-то еле уловимое дыхание….

Очнулся я неуклюже развалившись на той же парковой лавке, где совсем недавно рассиживал с Василевым. Глянул на часы, те показывали половину двенадцатого. Значит провалялся здесь около сорока минут. Чуть поодаль резвилась собачья стая, похоже у них своя «свадьба». И какая-то проходящая мимо пенсионерская пара внимательно наблюдает за всем этим.

Что же, однако, произошло? – задаюсь немым вопросом. А воспаленное сознание мысленно диктует- Иван Ворохов, просто-напросто, втравлен неведомым роком в большие неприятности.