Неподдающаяся
Шрифт:
– Да и потом. Что со мной может случиться… пока вы со мной.
Я задумчиво улыбнулась и широко зевнула, так и не заметив, как сердца этих двоих дрогнули и забились чаще.
В заплечном мешке Рисса лежал забытый всеми домик с котом, который нам еще предстояло достать утром.
Король ругался с принцем, доказывая ему, что неделя - это слишком много.
Непонятно как умудрившуюся сбежать душу разыскивали во всех открытых мирах слуги повелителя нижнего мира.
А я просто спала, закутавшись по самые уши в пуховое одеяло, слыша сопение спящего рядом
Так тепло и уютно, когда тебя просто любят. Ни за что, а просто за то, что ты такая, какая есть.
Эпилог, который можно не читать
– Согласна ли ты, Ишша, взять в мужья этого…
– Обойдется!
– Продолжайте падре, долго я ее не удержу.
– Угу. А ты… гм… ваше имя?
– О, у меня их много.- И наглая улыбка, тут же перекосившаяся от боли.
Я довольно прыгала на одной ноге, пытаясь одновременно выпутаться из объятий.
– Это больно.- Жарко на ухо.
– А нефиг силой заставлять меня жениться!
– Ты хотела сказать «выходить замуж»?
– поправил хмурый Зябус, весь в ленточках и несуразном платьице белого цвета.
– А мне пофигу, пусти!
– А как же твое обещание?
– Какое?!
– А признание в любви?
– КОМУ??
– Мне.
Вой, прокушенное ухо в моих зубах, и ирик, сидящий на голове уже у священника, с ужасом наблюдающего за бракосочетанием.
– Когда я тебе, тьфу, такое обеща…
– Мое ухо!
– Не ори, оно на месте, этими зубами я могла только поцарапать. Ты не ответил!
– Не пинайся.
– Народ,- это ирик, изображая вместе со священником возмущение общественности,- вы жениться будете?
«Нет» и «да» слились воедино. Немногочисленные гости, сидящие на лавках старой церквушки, вздохнули. Все думали об одном и том же: горячее в домике кота уже остывает. Домик скромно покоился на алтаре, рядом с кольцами, и из его трубы шел тако-ой запах…
– Так. Все! Вспоминай! Кладбище, покойники, полнолуние…
Кладбище. Покойники… полнолуние…
…огромный шипящий костяной дракон прет прямо на меня, разевая вонючую зубастую пасть и взрывая землю впечатляющими когтями. Заклинание уже в руке, но силы ему явно не хватает. Прыгаю назад, впечатывая в него то, что готово. Левая нога соскальзывает при этом в какую-то ямку и с треском ломается, а я падаю спиной на покосившийся крест.
Мое шипение слилось с ревом обожженной гадины. Да не очень-то ему и больно, просто, как и все мертвое, боится волшебства, вот и ревет от страха, копя ярость.
Пытаюсь встать. Нога взрывается болью и посылает меня куда подальше. А дракон уже прыгает, выставив вперед сразу все четыре лапы и раззявив пасть.
Я поняла, что идея пойти в туалет была не самая удачная. Заблудиться, угодить на кладбище и попытаться колдовать - еще хуже (не было видно ни одного кустика, пришлось зажечь пульсар). Разбудить светом завтракающего дракона, которого нам в этой деревне
и заказали - вообще верх всему. А еще стало до обидного жаль умирать.Я подняла голову и смело взглянула в провалы глаз мертвеца. Главное - не бояться. Даже и без когтей я ему комом в горле встану!..
Смазанная тень мелькнула перед глазами и врезалась в клацнувшего зубами монстра. Когти впились не в меня, а сквозь вой нежити я услышала характерный хруст ломаемых ребер. Голова твари отделилась от рухнувшего передо мной тела и… все стихло.
Я еще немного посидела. После чего осторожно поползла к когтям, решив, что если уж издеваться над здравым смыслом, то до конца.
Приглядевшись, поняла, что не ошиблась: в лапах монстра и впрямь кто-то был. Нахмурившись, подползла еще ближе, но тело зашевелилось само и, вырвав из бока вместе с мясом когти нежити, село и мутно посмотрело на меня.
Я почувствовала, как сердце вздрогнуло и рухнуло куда-то вниз.
– Х-хозяин…
Он встал. Его качнуло, но он упрямо подошел ко мне и рухнул передо мной на колени.
– Больно?
– Хрипло, на выдохе.
Лицо - белее мела, и это не от луны. Рука зажимает жутко разодранный бок. Сквозь лохмотья мяса видны ребра. Как он вообще еще в сознании?
– Нет.
– Дойдешь до дома?
– Осторожно ложась на землю, уже липкую от крови.
– Да.
– Молодец.
И он закрыл глаза.
Стало очень тихо. Неподалеку валялись останки нежити. С рук и ног сползали в грязь тускнеющие ленты оков, рассыпаясь в пыль, а ветер насмешливо бросал в лицо холодные капли начинающегося дождя.
Не знаю, почему, зачем… просто именно тогда я поняла, что значит умереть. Умереть по-настоящему, продолжая дышать, говорить, двигаться… Боль стала запредельной. Перед глазами помутилось.
Трясущимися руками я вливала в его тело все остатки сил. Слезы лились непрерывными ручьями, и я даже не помню, что говорила, что обещала… главное, самое главное было вытащить его, срастить все и вернуть обратно. Ко мне.
– Ишша,- прошептал он.
Я хлюпнула носом и испуганно посмотрела в его глаза.
– Ты выйдешь за меня?
– Идиот, да?
– На грани истерики.
– Тогда… - Он надсадно закашлялся, с таким трудом соединенные края раны снова начали расходиться. Я готова была буквально на все, лишь бы он наконец прекратил так меня пугать.
– Да! Да!! ДА!!! Я выйду, останусь рабыней, сделаю все! Только не умирай…
И теперь этот гад с полуоткушенным ухом стоял, крепко держа меня в руках, и улыбался.
– Ты обещала.
В полной тишине в окно домика высунулся кот и убил всех фразой: «А все давно накрыто! Остывает!»
Гости загомонили, кто-то предложил силой надеть мне на палец кольцо и пойти есть! Идею шумно поддержали. Я засопела, приходя в себя.
– Так вы согласны… - послышался из-за спины безнадежный голос священника.
Гомон стих, повисла гнетущая тишина. Я поняла, что так просто меня отсюда не выпустят. А колдовать со связанными за спиной руками не получалось.
– Блин!!!