Неподходящая невеста

Карета дернулась. Я припала к окошку и помахала рукой подруге, выглядывающей из окна нашей комнаты на третьем этаже. Наверное, мое поведение снова было ужасным. Вот только теперь придется самой себя одергивать, стараясь делать это вовремя.

— Ирвис, посмотрите на меня.

Я чуть ли не охнула от такого обращения. Хорошо, мне пришло в голову прикрыть рот ладонью, словно зевала в этот момент. Аннэ встретилась со мной уставшим взглядом, а затем выполнила просьбу. Но в следующую секунду она принялась убирать руку Дэймара от своего лба.

— Это заживляющий камень, — какой же у него волшебный голос.

Я бы слушала такой день и ночь. Низкий, грудной, с небольшим оттенком хрипоты. Ай-яй, опять я на него пялюсь!

Айлин отвернулась от своего жениха, так и не позволив еще раз приложить покрытый на вид слизью камень к своему лбу. Сперва она безмолвно смотрела в окно, а затем притворилась спящей. Мужчина же достал увесистую книгу и почти все время читал, изредка отрываясь от нее, чтобы с задумчивым видом понаблюдать за изменившимся пейзажем или за аннэ. А стоило мне встретиться с ним взглядом, как я вжимала голову в плечи и молилась, чтобы меня не отругали за такую вольность.

Ясная с утра погода к обеду сменилась мелким дождем, а под вечер превратилась в настоящий ливень. Высмотреть что-либо за окном вскоре не представлялось возможным, поэтому я достала шитье и хоть так коротала время в тишине.

— Ирвис, просыпайтесь, — опустил Дэймар руку на плечо аннэ. — Мы приехали.

Младшая Блэр даже не стала притворяться, не сделала сонный вид, а просто открыла глаза и кивнула. Карета в это время остановилась. И только я отвернулась, чтоб положить в корзину все принадлежности, как заметила, что мужчина прикоснулся к подбородку аннэ и повернул ее голову к себе. Наверное, мои глаза увеличились в несколько раз. Я замерла, боясь выдать свой интерес, но не притупила взгляд, как того требовалось от прислуги.

Айлин обхватила пальцами запястье наара и попыталась убрать его руку, однако тот не позволил. Он снова потянулся к ее лбу с липким на первый взгляд камнем и приложил его к ране.

— Не дергайтесь, пощиплет совсем немного, — негромко сказал мужчина, глядя ей в глаза.

Я чуть не охнула, но вовремя прикусила губу, млея от звука его голоса и представляя себя на месте аннэ. Наверное, ей сейчас было приятно внимание такого мужчины. Как им можно не восхищаться? Широкие густые брови, всегда цепкий взгляд, восхитительно прямой нос, пухлые губы и волевой подбородок. Он виделся слегка мрачноватым и угрюмым, но это добавляло лишь пикантности. А плечи… Ах, какие же они широкие! Все-таки как же ей повезло!

Не прошло и минуты, как Дэймар убрал неприятного вида камень в карман и провел большим пальцем по месту, где совсем недавно была рана. Я захлопала ресницами, не веря своим глазам. До меня доходили слухи, что существуют наделенные магией вещицы, но чтобы еще и увидеть одну из таких в действии… Ничего себе!

— Спасибо, — сухо поблагодарила Айлин и убрала от себя руки наара. Ну зачем она так с ним? Он же проявил заботу!

Аннэ не улыбнулась, как делала обычно даже с малознакомыми людьми. Айлин снова повернулась к окну, где и высмотреть было ничего невозможно. Сердце сжалось в болезненном спазме от ее вида. За одно утро из молодой и энергичной девушки выкачали всю жизнь, эмоции, желание двигаться дальше, встречать новый день и даже играть в шахматы. Я только сейчас поняла, что у нее в руке не находилось никакой фигурки. А подобного не случалось на моей памяти ни разу! Мне стало страшно за нее.

Дверца кареты отворилась. С постоялого двора к нам уже бежал грузный мужчина, чтобы подать плащи и укрыть от непогоды. Дэймар вышел, сам надел накидку на Айлин, потянул ее за руку на себя и повел к постоялому двору. Мне же предстояло обойтись без посторонней помощи.

— Раз, два, три. — Я выпрыгнула из экипажа и добежала до здания, толком не успев промокнуть.

Когда мы попали внутрь, мне показали место для ночлега — комнату для прислуги: несколько коек, маленькие тумбочки, зато чистая постель. На моем пути встречались и похуже.

Я поднялась к аннэ, чтобы помочь переодеться и расплести волосы, и только хотела постучать, как замерла из-за раздавшегося в отведенных ей покоях мужского голоса.

— Значит, у вас есть сестра-близнец?

Ой, это ведь Дэймар!

Мне стало не по себе, даже захотелось нагло войти в комнату и прервать их. Тогда аннэ не пришлось бы отвечать на такой, с одной стороны, легкий вопрос. Но вместо этого они услышали лишь двойной стук.

— Прошу прощения. Я ужасно устала, — безжизненно проговорила Айлин, открывая дверь. — Нира, заходи.

Я вошла внутрь, опустив взгляд, и сразу направилась к багажу аннэ, чтобы отыскать в нем все необходимое для подготовки ко сну. Дэймар же не стал возражать.

— Тихой ночи, Ирвис, — потянулся он к щеке Айлин, но та сделала шаг назад, не позволяя прикоснуться к себе.

Она даже не дождалась, пока наар покинет комнату, а развернулась, подошла к кровати и села на край, всем своим видом показывая, что мне следует немедленно заняться ее волосами. Раздался тихий щелчок дверного замка. Я прижала гребень к груди и не смела шелохнуться, боясь нарушить поселившееся здесь мрачное спокойствие. Наверное, в глазах Айлин сейчас должны были появиться слезы. А скажи я что-то лишнее, так она и вовсе могла разрыдаться, хотя за все время моего прислуживания в доме Блаир, младшая Блэр плакала лишь раз, на похоронах бабушки.

— Аннэ Айлин, — мой голос звучал не громче дождя за окном.

— Нира, я теперь Ирвис. Запомни это. Ирвис…

Это были единственные слова, сказанные за весь вечер, да и в последующий день. Она постоянно молчала, а в больших глазах цвета морской волны не отражалось даже грусти. Лишь безразличие ко всему и всем.

— А я кухарку попросила испечь вам клубничный пирог, — только к вечеру я осмелилась заговорить с младшей Блэр.

Дэймар покинул комнату около десяти минут назад. Он и сегодня пытался при любом удобном случае прикоснуться к Айлин, подать руку, завести разговор, расспросить о ее самочувствии. Я же тайком подглядывала за ним, поражаясь, насколько менялось выражение его глаз, стоило ему обратиться к своей невесте.

Его не просто так прозвали «мрачным» при посещении дома Блаир. Тому виной был отпечаток печали в каждой черточке лица и нахмуренные брови. И вчера в карете на протяжении всего времени, что мы находились в пути, он отдаленно походил на мою аннэ. Или мне только показалось?..

— Она согласилась. И даже добавит туда…

— Не хочу, — отодвинула мои руки от своих волос Айлин и легла на кровать. Вот так, в платье, да еще и накинула на себя одеяло.

— Но, аннэ, это же ваш любимый пирог. О! — подняла я палец вверх и побежала к поставленному у входа багажу. — Хоть вы не просили, шахматы я тоже упаковала. Тут нет — раз, два… трех фигурок, но можно что-нибудь придумать. Давайте поиграем? Мы с вами никогда не играли. Да и правил я толком не знаю, но…

Айлин накрылась одеялом с головой, не желая ничего из предложенного.

На потолке плясали тени, отбрасываемые от свечей, в то время как за окном залегла глубокая ночь. Со всех сторон веяло холодом, хотя в комнате было очень тепло. Деревянный пол и такие же серые стены с завидным усердием взывали к унынию, в один голос настаивали поддаться всеобщей печали и загрустить вместе с остальными.

— Хм, — опустила я взгляд на шкатулку с шахматами.

Черного коня можно было бы перекрасить в белый. Тогда аннэ снова ходила бы со своей любимой фигурой. Однако мне показалось, что малейшая подмена хоть чего-либо еще больше прибавит боли к той, что уже успели принести ей близкие. Я спрятала шахматы обратно в багаж и вскоре покинула комнату.