Непокорная Зая

— В чём дело? — прищуриваясь, смотрю на неё с подозрением, — Зачем Вы меня сюда привезли? Что это? Тюрьма?

Её глаза изумлённо расширяются.

— Почему ты так решила?

— Не знаю, — пожимаю плечами, — Но это сооружение, впечатляя своим размером и видом, настораживает отсутствием прозрачности. Так и кажется, что сейчас оттуда выскочит какое-нибудь чудище.

Смех Жрицы разрывает тишину. Она опять выглядит как при первой встрече — весёлой и насмешливой.

— Ну и фантазии у тебя, — произносит сквозь смех, — Там действительно что-то спрятано, но оно прекрасно, — добавляет уже, с мягкой улыбкой.

— И что-же там? И зачем Вы мне это показываете?

— Тебе известно, что там, — показывает на стелу жестом, — Но ты не хочешь об этом вспоминать, моя девочка.

Смотрю на неё и пытаюсь, в ранее полученной информации, нащупать хоть какой-то намёк о кристалле и своей связи с ним. Но в голове — пустота.

— Я не понимаю Вас. Вы разговариваете со мной, но как будто, говорите с кем-то другим. Во мне нет знаний, ни об этом кристалле, ни о том, что в нём находится. К чему все эти загадки? Разве нельзя объяснить всё просто и доходчиво.

— Я бы, и сама хотела "объяснить всё просто и доходчиво", но не могу, по независящим от меня обстоятельствам, — передразнивает с усмешкой.

— Вы же Великая Жрица расы Тархов! В чём проблема?

— В тебе, — опять этот ироничный тон и никаких дальнейших пояснений.

— И что дальше? — чувствую, что начинаю закипать.

— Возвращаемся домой и ты восстанавливаешь заблокированную память.

— Вторая пилюля? Что в ней?

— Я уже говорила. Воспоминания Заяны. То, что было заблокировано.

— Кем?

— Частично — ею. Немного — мною.

— Зачем?

— Хочешь знать? Восстанови память, — с этими словами, разворачивает транспорт, и мы отправляемся в обратный путь.

Приземлившись на знакомую поляну, Жрица скользящим движением покидает аппарат и двигается в сторону бассейна. Смотрю ей вслед и задумываюсь над странностью наших отношений.

Я её не знаю. Вижу первый раз. Но общаюсь — на равных. Не испытывая внутреннего сопротивления, следую за ней как привязанная, без всяких опасений. Это при моей-то противоречивой натуре. Видимо, действительно, что-то связывает нас в прошлом.

Выпрыгиваю, не столь элегантно как она, и припускаю следом.

Около бассейна никого нет. Вот это скорость. Видимо уже нырнула.

— Зато ты слишком медлительна, — насмешка в голове.

— Вылезьте из моей головы! Я уже говорила, мне это неприятно! — повысив голос, произношу вслух.

— Привыкай. Такое общение, для тебя естественно. Только ты сопротивляешься этому, — и с этим посланием появляется на поверхности воды, подтягивается на бортик и удобно устроившись на нём протягивает голубую бусинку.

Осторожно беру её и разглядываю на свет. Не просвечивается. Выглядит обычной бусинкой.

Решаю не затягивать со смотринами и проглатываю её. Проскакивает легко и просто. Даже не поперхнулась. Хотя и первая, тоже прошла хорошо. Видимо точно, были для меня приготовлены.

— Сколько ждать её проявления? — успеваю спросить и затем наступает темнота....

— И как долго она будет в таком состоянии? — прорезается голос рядом. Посейдон? Как же он здесь оказался? Мы же одни были.

— Не знаю. Первый схрон памяти адаптировался быстро и без осложнений. А с этим — она сразу отключилась, — ответ Жрицы.

Медленно открываю глаза и обнаруживаю себя лежащей на земле. Рядом припав на одно колено — он. Ирхи не видно, видимо сидит на бортике бассейна. Пытаюсь понять, что со мной произошло. Я проглотила пилюлю и потеряла сознание. Опять всё произошло не так, как в других случаях. И где воспоминания Заяны? Я ничего не чувствую.

Перевожу взгляд на Посейдона и всматриваюсь в дорогие черты. И видимо, моя концентрация запускает процесс. Воспоминания Заяны, долго сдерживаемые, вырываются и поглощают без остатка.

Глава 11

Когда путы ракса опали, обнаруживаю себя в ангаре космического корабля. Развернувшись на 180 градусов, взглядом упираюсь в спокойное, бесстрастное лицо похитителя. Ярость затмевает разум. Мир превращается в рваные сгустки тумана. Краем сознания понимаю, что мне с ним физически не тягаться, но злость клокочет и рвётся на свободу.

— На нас смотрят. Веди себя достойно. Не позорь себя, — тон равнодушный и отстранённый. Нам туда, — взмах рукой по направлению к одной из дверей.

Автоматически двигаюсь куда указано, но в голове одна и та же фраза: — «Убью! При первой возможности! Не прощу!»

Мимо проплывают размытые тени кого-то из экипажа. Возможно даже кого-то из знакомых. Но, видя нашу пару, они убыстряются, как будто хотят побыстрее проскочить опасную территорию.

Идти пришлось недолго. Останавливаемся возле одной из многочисленных дверей. Лёгкий взмах руки перед светящимся табло и дверь истаивает. Проходим внутрь, дверь проявляется снова. Мы в кабинки два на два метра. Воздух наполняется приятным ароматом. На лицо и одежду осаживаются капельки влаги, чтобы тут-же то ли испариться, то ли впитаться. Через мгновение исчезает дверь с противоположной стороны, и мы выходим в просторный холл, с многочисленными дверными проёмами. Очередной взмах руки у одного из них, и мы внутри следующего помещения. Огромный зал с нескончаемой вереницей закрытых и открытых капсул. Гедруас. В закрытых — клубится белый туман. Видимо кто-то проходит восстановление.

Посейдон подходит к ближайшему свободному, и не говоря ни слова указывает на него рукой, при этом не отрываясь смотря мне в лицо. Подражая ему, только в более резкой форме, жестом показываю, чтоб отвернулся. Когда желание исполнено, скидываю одежду и ложусь в капсулу. Крышка автоматически закрывается и ёмкость наполняется белым туманом, оседая капельками влаги на разгорячённом теле, не доставляя дискомфорта, а наоборот успокаивая и убаюкивая. И хотя всё происходившее отмечалось и осознавалось, всё та же ярость продолжала клокотать внутри и последняя мысль, с которой отключаюсь: — «Проснусь и убью!

Сколько бы не ушло времени на трансформацию, проснулась с той же мыслью. Какие бы изменения не коснулись моего тела, на разум они не подействовали, и он был наполнен праведным гневом.

*****

Посейдон нагнал меня в созвездии Риис, где я записывалась в команду космических скитальцев. Всё к чему я тогда стремилась, это хоть на мгновение расслабиться и почувствовать себя свободной. Чего была лишена, рядом с ним.

При нахождении в одном пространстве, меня начинали разрывать противоречия. То я ощущала всепоглощающую любовь, которая почему-то пряталась глубоко внутри. А то, всплывали обиды и претензии, зачастую несущественные, но превращённые моим искажённым воображением во вселенское зло. Где сбор невест, который не являлся преступлением, а происходил по между расовому договору, вменялся как злодеяние. А рождение ребёнка, расценивалось как насилие над телом.