Непокорная Зая

Он. Чувствовал вину за гибель ученицы, которой пожертвовал без её согласия.

Я. Непоколебимо верив в него, даже на краю смерти, не усомнившись в правильности и правомерности данного поступка, погибла с идеализацией его образа.

Родившись в первой реинкарнационной жизни, мы потянулись друг к другу. Но каждый — по своей причине.

И так во всех перерождениях.

Блин! Какой кошмар!

— Вы же понимаете, что Посейдону надо всё рассказать? Только мне он, скорее всего не поверит. Решит, что я снова бунтую, — обращаюсь к Жрице в надежде на её помощь.

— Я с ним сама разберусь. А вы пообщайтесь. Познакомьтесь поближе. По-настоящему, — на удивление быстро, соглашается та, и покидает сей укромный оазис.

Оставшись вдвоём, мы какое-то время, не сговариваясь, храним молчание. Не знаю ход её мыслей, но мне вдруг стало как будто не о чем с ней разговаривать. Или я просто не могу собраться с мыслями.

— У меня тоже психологическое зависание. Не у тебя одной, — опять подслушав мой внутренний монолог, произносит вслух девушка.

— Одна моя часть, которая ничего хорошего от жизни никогда не ждёт, довольна подобным финалом. Всё как обычно. Что-то светлое помаячило, и пропало. Была любовь — и нет её. Был любимый — и нет его. А другая моя часть, удивляется такому масштабному кульбиту. Это надо же было так всё закрутить и через столько пройти, чтобы оказаться у разбитого корыта?

— И где твой хвалённый оптимизм? Наконец-то ты свободна от лживой привязанности. Свободна от невольной подселенки. Ты — свободна. А как говорится: "Свято место — пустым не бывает". Найди новый смысл жизни. Без привязки к прошлому, создай новые взаимосвязи. Найди друзей. Привлеки соратников. Построй планы.

— Ух, как тебя понесло! А сама-то, что собираешься делать? Теперь, когда свободна от "невольного подселения"? У тебя ведь обидки на родителей? Но ты приняла атрибут наследования. И что дальше?

— Я приняла "атрибут наследования", потому что, на данный момент, это меня ни к чему не обязывает. Мои родители живы и здоровы. И у них ещё много лет в запасе. Но, этот мир умирает. Верховная Жрица, ответственна не только за свою расу, но и за всё населения, проживающее здесь. А так как отцовская планета, не пригодна для сухопутных жителей, потому что покрыта полностью водой, народам материнской планеты, надо найти новый дом. И раз я являюсь Наследницей, значит меня это тоже касается. Не ради своих родителей, а ради моего будущего и будущего моих поданных. Меня к этому никто не принуждает. Я сама этого хочу. Поискать новый дом, — звучит немного пафосно, но искренне. Затем, её глаза загораются энтузиазмом и с просительными нотками в голосе, она предлагает, — Давай объединимся и поищем вместе? Как ты сказала, я тоже стала свободной. И могу делать, всё что захочу. И первое моё желание, попутешествовать в своём теле. А заодно, и сделать полезное дело. Оказать помощь тем, кто в ней нуждается. И я буду очень рада, если в этих поисках, составишь мне компанию. Хотя бы на время. Ты ведь обещала! Помнишь? — пытается подобраться к моей совести интриганка.

— Можешь не стараться. Я и так согласна. Мне всё равно некуда податься. Эльвира, хорошо ко мне относится. Называет себя — наставницей. И по совместительству, является мамашей, в наших бесчисленных перерождениях. Но как говорится, прошлое пусть останется в прошлом. Хочу новых впечатлений! И несмотря на твой странный вид, мне с тобой комфортно.

— На свой вид посмотри. Двуногая.

— Мне и двух конечностей хватает. И нечего переходить на личности. Я ей комплимент, что мне с ней комфортно, а она обзываться пытается! Детский сад!

— Вы всё время препираетесь? Или иногда отдыхаете? — раздаётся мысленный смешок Ирхи, — вроде взрослые уже, а ведёте себя как дети.

Переглянувшись с Вийе, переводим взгляды на прибывших. Эльвира и Посейдон двигаются следом за Жрицей на некотором расстоянии. Наставница оглядывается по сторонам с интересом и любопытством. Мужчина хмуро смотрит себе под ноги, никак не реагируя на окружающее. Он что, опять под контролем?

— Нет. В процессе осознания. Я поместила в него пакет твоих воспоминаний о всех жизнях, в том числе и о первой. Ему трудно даётся принятие правды. Как и всем мужчинам в мироздании, — ироничное подведение итога.

— А что известно Эльвире? — интересуюсь.

— То же, что и ему. Эти двое, всегда были с тобой. Чтобы это не значило. Они заслужили знать правду.

— Но Эльвира ведёт себя как обычно. В ней нет изменений. Почему она приняла всё спокойно, а он — нет.

— Вот и спроси её об этом. А то она уже устала ждать, когда ты на неё обратишь внимание, — со смешком советует Жрица.

Смотрю на наставницу. На её лице, озарённым внутренним светом, блуждающая улыбка. Взгляд, заинтересованно-изучающий. Впрочем, она на меня всё время так смотрит. Особенно после того, как побывала в гедруас — восстановительной капсуле, и узнала, что почти во всех жизнях, тесно связана со мной.

— Почему Вы так спокойно приняли новую информацию обо мне? Он, — киваю в сторону замороженного мужчины, присевшего на бортик бассейна. Только бы не кувыркнулся туда, — тяжело её принимает. Вон, бедненький, всё не может оклематься от свалившихся откровений. Хотя, всё то время, что я с ним знакома, выглядел мужественным и стойким. Таким, что его не чем не прошибёшь.

— Наши мужчины, хотя и выглядят "мужественными и стойкими", на самом деле такими не являются. Их внешний вид, отшлифован веками генетического совершенствования. Но если, разумное существо, не сталкивается с трудностями и проблемами, оно становится психологически слабым. Наш народ, давно уже не подвергался жизненным испытаниям. Самые сильные эмоции, которые мы испытываем в последние тысячелетия, это радость при рождении ребёнка и встрече с теми, кого долго не видели. Некоторые любят путешествовать и надолго покидают свой дом. А когда они возвращаются, их близкие радуются словно дети.

— Сейчас у меня формируется собственный путь. Мы с Вийе отправляемся на поиски нового дома для жителей этой планеты. А Вы? Вернётесь домой?

— Я похитила тебя. Тем самым, приняв на себя обязательства. И хотя теперь известно, почему именно ты оказалась первой встреченной, это не снимает с меня ответственности. До тех пор, пока ищешь своё место в новом для тебя мире, я буду рядом. Куда ты, туда и я. И это не обсуждается, — сразу пресекает мой порыв, освободить её от подобного наказания.

Пожав плечами, на упёртость наставницы, направляюсь к самому трудному объекту для общения — Посейдону.

Выглядит получше. Видимо немного оклемался.

— Привет! Как Вы? Вижу выбиты из колеи.

— Откуда выбит? — удивлённо приподнимает бровь?

— У нас так говорят, когда человеку трудно принять какую-нибудь новость.

— В таком случае, да, я выбит из «колеи», — уголки губ дрогнули, в попытке улыбнутся. При этом, пристально рассматривая меня, как будто видит первый раз.

— И что Вы теперь будете делать? Вернётесь домой?

— Нет. Теперь, когда стала объяснима моя заинтересованность тобой, я хочу кое в чём разобраться. Мы были Наставником и ученицей. А твоя сегодняшняя наставница — твоей первой родительницей. Мне предоставили информацию из чужой памяти. Не из моей. Но источнику, я верю. В настоящее время, мы проживаем другую жизнь. И в ней другие правила и условия. Здесь и сейчас, я не Наставник тебе, а просто — мужчина. И прежде, чем мы расстанемся, и каждый пойдёт своей дорогой, мне хочется понять, есть ли, между нами, что-то, кроме прошлого.