Непорочность

– Да, я понимаю. Ты можешь мне довериться, - пролепетала я еле слышно, стараясь быть убедительной. То, что произошло давно явно тяготило его сердце, мне хотелось помочь этому странному человеку.

– У меня была подопечная, с которой я был связан. Ей было уготовано великое будущее...Её звали, - он чуть замялся, - Мэри. Как только я увидел её впервые, эту шестнадцатилетнюю девочку с необыкновенными яблочными глазами, милыми веснушками и тёмными волосами, то понял, что обрёл смысл жизни. Я всегда держался в стороне, мы не были знакомы, но я оберегал её...- он углубился в рассказ, кажется, забыв о существовании слушателя. А я тем временем вплела пальцы в его удлиненные волосы и стала задумчиво перебирать пряди.
– Так продолжалось недолго. Я был не в силах держаться в стороне. Мы полюбили друг друга. Но как я уже говорил, никакому из уровней нельзя заводить отношения с нулевым. Я понёс наказание, но оно было ни чем по сравнению с тем, что меня разлучили с ней. Как я не пытался вернуться, было поздно. Она решила, что я бросил её, наигрался и вернулся на небо...Моя глупышка, - он чуть заметно усмехнулся, а потом его лицо окаменело, - Она была так расстроена, что попыталась покончить с собой. И перед смертью к ней явился демон...Предложил жизнь без боли и страданий. Она согласилась, попросив оставить воспоминания. Так я потерял возлюбленную. Она стала суккубом, развратной демоницей, а её любовь превратилась в ненависть. Я не видел её более ста лет. Последний раз наша встреча произошла в начале двадцатого века, а я до сих пор не могу этого забыть.

Я не знала, что на это сказать. От такой трагедии у меня закололо сердце, возникло нестерпимее желание обнять Дункана, прижать к груди, шептать успокаивающие слова. Как он пережил это? При одном взгляде на него ответ был очевиден - никак. Он носит всё это внутри до сих пор, окружая себя невидимой стеной. Его возлюбленная продала душу дьяволу....именно в тот момент он и потерял её навсегда.

– Мне так жаль, - прошептала я, опускаясь рядом с ним на пол и кладя руку на его широкое плечо. Он не моргая смотрел в пустое пространство, по-видимому всё ещё прибывая в воспоминаниях. Моё сердце начало обливаться кровью. Он так страдает.
– Боже, Дункан, мне так жаль...- я уже встала перед ним на колени и обхватила тёплую кожу лица ладонями. Под его глазами залегли вековые тени, возраст так же прибавляла боль.

– Ты не представляешь, какого это жить все эти годы, зная, что она где-то бродит по миру, убивает людей, но живая и...недоступная для меня. Мэри теперь на другой стороне. Она враг. Теперь она Меридиана. Моей Мэри больше нет, - его голос срывался, часть слов тонула в дыхании. Мне было нечего на это сказать, я лишь надеялась, что мои глаза выражали все те чувства, что я ощущала. Мне было так жаль, мне было жаль его, мне смертельно хотелось защитить его и отгородить ото всех неприятностей, хотелось, чтобы он забыл всю ту боль. Но я была не в силах помочь своему другу, я была бессильна, и это причиняло мне боль.

– Я всё знаю, - после затянувшегося молчания, наконец, произнёс парень, снова смотря мне в глаза, я по-прежнему держала его лицо в руках, - О свидании с Томми. Тот продавец хот-догов...Мой знакомый. И я видел ваш поцелуй, поверь, я могу отличить фальшь, от....

– Прошу, замолчи, - я зажмурила глаза и приложила ладони к ушам, не желая выслушивать то, что он хотел скачать.
– Нет, я играла, так он будет меня слушаться, и я останусь жива, а он будет счастлив!

– Хорошо, но...- теперь, кажется, Дункан был намерен успокоить меня. Парень заправил мне за ухо непослушную прядь и приподнял лицо за подбородок. Неохотно я встретила его понимающий взгляд.
– Если играешь, то знай правила. Я не доложу об этом Серафиме до тех пор, пока ты...

– Этого не будет, - тут же отрезала я.
– Всего лишь игра. Правила мне известны, - с напускной холодностью сказала я, хотя сердце колотилось как ненормальное от того, что я вспомнила поцелуй, который, казалось, произошёл в другой жизни, до убийства.

– Тогда я не буду тебе препятствовать. Играть с нулевым уровнем можно, но помни, такая игра очень коварная и из неё редко выходишь победителем. Я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что и со мной. Ты слишком хороша, девочка, чтобы переживать подобное, - он улыбнулся мне улыбкой старшего брата, такой Томми улыбался Веруке, но это было в их прошлой жизни, которую я собиралась им вернуть.

– Спасибо за заботу, - чуть раздражённо, но тем не менее искренне поблагодарила я. Воспоминания о поцелуе, а точнее о чувствах, который он вызвал, я спрятала далеко в сердце, стараясь не думать о них. Всего лишь ошибка, слабость человеческого тела.

Мы снова замолчали. Атмосфера угнетённости постепенно стала рассеиваться, я почувствовала, что к Дункану вернулось его прежнее настроение и вспомнила продавца хот-догов.

– Ангелы не хотят, чтобы вы пострадали, мисс, - подражая тому мужчине сказала я, - Боже, Дункан, у тебя совсем нет фантазии? Продавец хот-догов, это что-то! Я думала у тебя более утончённый вкус, - просияла я в улыбке. Эти слова окончательно рассеяли атмосферу напряжённости и печали.

– У меня как раз со вкусом всё в порядке, просто ты не можешь из-за своего узкого кругозора оценивать проявления авангардизма, - со своими обычными издевательскими нотками в голосе ответил Дункан, поднимаясь с пола.

– А хот-доги были настоящие? Или какие-то ангельские штучки? А то я снова хочу есть!
– возмутилась я, - А ведь стоили они порядочно, я требую компенсацию в виде пиццы!
– в подтверждение я чуть хлопнула рукой по кавролину. Смерив меня наигранно презрительным взглядом, Дункан пошёл к телефону и всё-таки заказал нам еду.

Довольная, я решила пока подняться наверх и смыть с себя воспоминания о сегодняшнем вечере. Мне не хотелось его вспоминать. Я не хотела думать о Томми, я не хотела думать о Лэйдере, не хотела и о Грэге. Боль Дункана тоже не входила в список размышлений. Я решила на весь оставшийся до сна промежуток времени забыть обо всех проблемах и просто побыть обычной девушкой, которой я, конечно же, не являлась.

Платье и ботинки устроились в самом дальнем углу шкафа, косметика была смыта, как и аромат Томми с волос. После душа я чувствовала себя куда лучше. Высушив волосы, я спустилась в гостиную в мягком халате и уселась на диван рядом с Дунканом, тупо переключающим каналы.

– Ты перестанешь переключать каналы? У меня уже болят глаза, - возмутилась я, старательно отбирая у парня пульт. Он лишь усмехнулся моим жалким попыткам. В итоге я оказалась прижата к дивану, а он навис надо мной, вдавив меня в мягкую поверхность одной рукой, а другой махал перед носом пультом. Я лишь возмущённо нахмурила брови и старательно пыталась спихнуть с себя это небесное чудовище.

– Меня забавляет, когда ты злишься, - заявил явно развеселившийся сожитель.

– А меня забавляет убийство спящих людей. Этой же ночью попрактикуюсь, - угрожающе намекнула я. Мне не нравилось находиться вот в таком невыгодном для себя положении. Неожиданно Дункан переменился. Он откинул пульт в сторону и чуть отодвинулся, мягко убирая с моего влажного от борьбы лба волосы. Я, замерев, следила за его жестами. Потом он едва уловимо коснулся кончиками пальцев моего виска, тепло его прикосновения чуть покалывало. Я отметила, что этот жест не вызвал во мне такую бурю эмоций, как доселе прикосновение Томми.

– Я говорил тебе, что ты очень красивая, Кайла?
– произнёс он, заглядывая мне в глаза. Я как-то опешила и отвела взгляд, чувствуя, что краснею. Боковым зрением я увидела, что он улыбается.

– Нет, не говорил, - пролепетала я, - Но сейчас ты скажешь "как больно", если немедленно не слезешь с меня, крылатый извращенец, - процедила я, не зная куда деваться. Что на него нашло?

– Не волнуйся, я всего лишь изучаю тебя, ты же знаешь, у меня нет сердца, от него остались лишь осколки, такие маленькие, что их теперь невозможно собрать воедино, - у этой фразы не было привкуса горечи, она была произнесена абсолютно равнодушно, но это меня не удивило. Он научился скрывать бурю внутри себя, а его частое раздражение и отсутствие настроения лишь часть неё.

– Ладно, Дункан, правда, хватит.

– Нет, подожди. Давай проведём эксперимент, - это мне совершенно не нравилось, но парень проигнорировал моё мнение, в его глазах блестело любопытство и он напоминал мне большого ребёнка.
– Я тебя поцелую. То, что мы почувствуем, сохраним в тайне друг от друга.

– Только попробуй!
– взъерошилась я, даже не думая перекрывать поцелуй Томми другим поцелуем.
– Я тебя убью!

– У тебя не хватит сил, сейчас ты смертная!
– передёрнул он плечами, - Не бойся, уверен, тебе не понравиться, - это было последнее, что он сказал. Небесный Воин, позабыв о всяких приличиях включая обоюдное желание, приблизил своё лицо к моему. Я попыталась отвернуться, но он твёрдо зафиксировал ладонью мою голову. Пришлось поддаться. Губы у него были тёплыми, мягкими, я бы даже сказал нежными. Он коснулся моих едва уловимо, потом ещё раз. Этот поцелуй не затягивал, я не закрыла глаза, как и он. Ровно через три секунды он остановился, рассмеявшись. Я тоже претворилась, что мне весело, но я была жутко разозлена. Когда мучитель наконец выпустил меня, я, не теряясь, размахнулась и хорошенько врезала ему в челюсть.