Неповторимое. Книга 5

Итак, ввод советских войск в Афганистан с конца декабря 1979 года и в течение первой половины января 1980 года состоялся. Началась почти десятилетняя эпопея, равноценная для Советского Союза самосожжению.

Как уже читателю известно, США и их приспешники накануне ввода наших войск максимально затихли, чтобы не спугнуть Советский Союз. А когда наши войска все-таки были введены, вот тут уж Картер и его администрация, особенно Бжезинский, наупражнялись в антисоветизме досыта. Президент США даже направил Л. Брежневу послание (естественно, его готовил Бжезинский) с негативными оценками этого шага советского руководства и дал понять, что все это повлечет за собой тяжелые последствия.

В связи с этим окружение Леонида Ильича взвилось — как он посмел?! Только один А. Н. Косыгин отказался комментировать выпад Картера и всех остальных западников. Ведь фактически его не послушали, а в итоге все начинает развиваться по сценарию, который Алексей Николаевич предвидел, а поэтому и хотел всячески уберечь нашу страну от тяжелых издержек. Да и первоначальная позиция всех основных фигур в Политбюро тоже что-то значила, и он надеялся на них. Взять хотя бы такие заявления. Громыко: «…Если мы пойдем на такой риск, как ввод войск, то конечно, получим плюсов куда меньше, чем минусов»; Андропов: «…Я думаю, что относительно ввода войск нам решения принимать не следует. Ввести свои войска — это значит бороться против народа, давить народ, стрелять в народ. Мы будем выглядеть как агрессоры, и мы не можем допустить этого». Даже Устинов под давлением обстоятельств говорит: «Я так же, как и другие товарищи, не поддерживаю идею ввода войск в Афганистан». И вдруг все изменилось.

Но шаг сделан. Теперь оставалось одно: оберегая политическое лицо нашей страны и выдерживая взятый курс, всесторонне обеспечить намеченный план ввода наших войск и временное их пребывание в Афганистане.

В связи с этим руководство страны готовит ответное письмо Л. Брежнева на послание Картера. Уже 29 декабря 1979 года Леонид Ильич подписывает его и направляет президенту США.

Вот его краткое содержание:

« Уважаемый господин Президент!

В ответ на ваше послание считаю необходимым сообщить следующее. Никак нельзя согласиться с Вашей оценкой того, что сейчас происходит в Демократической Республике Афганистан. Через Вашего посла в Москве мы в доверительном порядке уже дали американской стороне и лично Вам… разъяснения действительно происходящего там, а также причин, побудивших нас положительно откликнуться на просьбу правительства Афганистана о вводе ограниченных советских воинских контингентов.

Странно выглядит предпринятая в Вашем послании попытка поставить под сомнение сам факт просьбы правительства Афганистана о посылке наших войск в эту страну. Вынужден заметить, что отнюдь не чье-то восприятие или невосприятие этого факта, согласие или несогласие с ним определяет действительное положение дел. А оно состоит в следующем.

Правительство Афганистана на протяжении почти двух лет неоднократно обращалось к нам с такой просьбой. Кстати сказать, одна из таких просьб была направлена нам 25 декабря с. г. Это знаем мы, Советский Союз, об этом в равной мере знает афганская сторона, которая направляла нам такие просьбы.

Хочу еще раз подчеркнуть, что направление ограниченных советских контингентов в Афганистан служит одной цели — оказанию помощи и содействия в отражении актов внешней агрессии, которая имеет место длительное время и сейчас приняла еще более широкие масштабы…

…Должен далее ясно заявить Вам, что советские воинские контингенты не предпринимали никаких военных действий против афганской стороны и мы, разумеется, не намерены предпринимать их (и афганская сторона не предпринимала мер сопротивления, наоборот — советские войска были встречены как друзья).

Вы делаете нам упрек в своем послании, что мы не консультировались с правительством США по афганским делам, прежде чем вводить наши воинские контингенты в Афганистан. А позволительно спросить Вас — Вы с нами консультировались, прежде чем начать массивную концентрацию военно-морских сил в водах, прилегающих к Ирану, и в районе Персидского залива, да и во многих других случаях, о которых Вам следовало бы как минимум поставить нас в известность?

В связи с содержанием и духом Вашего послания считаю необходимым еще раз разъяснить, что просьба правительства Афганистана и удовлетворение этой просьбы Советским Союзом — это исключительно дело СССР и Афганистана, которые сами по своему согласию регулируют свои взаимоотношения и, разумеется, не могут допустить какого-либо вмешательства извне в эти взаимоотношения. Им, как любому государству — члену ООН, принадлежит право не только на индивидуальную, но и коллективную самооборону, что предусматривается статьей 51 Устава ООН, которую СССР и США сами формулировали. И это было одобрено всеми государствами — членами ООН.

Разумеется, нет никаких оснований для Вашего утверждения о том, будто наши действия в Афганистане представляют угрозу миру.

В свете всего этого бросается в глаза неумеренность тона некоторых формулировок Вашего послания. К чему это? Не лучше ли было бы поспокойнее оценивать обстановку, имея в виду высшие интересы мира и не в последнюю очередь взаимоотношения наших двух держав.

Что касается Вашего «совета», мы уже сообщали Вам, и тут я повторяю снова, что как только отпадут причины, вызвавшие просьбу Афганистана к Советскому Союзу, мы намерены полностью вывести советские воинские контингенты с территории Афганистана.

А вот наш Вам совет: американская сторона могла бы внести свой вклад в прекращение вооруженных вторжений извне на территорию Афганистана.

Я не считаю, что работа по созданию более стабильных и продуктивных отношений между СССР и США может оказаться напрасной, если, конечно, этого не хочет сама американская сторона. Мы этого не хотим. Думаю, что это было бы не на пользу и самим Соединенным Штатам Америки. По нашему убеждению, то, как складываются отношения между СССР и США, — это дело взаимное. Мы считаем, что они не должны подвергаться колебаниям под воздействием каких-то привходящих факторов или событий.

Несмотря на расхождения в ряде вопросов мировой и европейской политики, в чем мы все отдаем ясный отчет, Советский Союз — сторонник того, чтобы вести дела в духе тех договоренностей и документов, которые были приняты нашими странами в интересах мира, равноправного сотрудничества и международной безопасности.

Л. Брежнев».

Как, несомненно, видно читателю, письмо Брежнева хоть и выдержано в духе современной дипломатии, но написано резко и с достоинством. Письмо, как зеркало, подлинно отражало в то время наши отношения с Соединенными Штатами и в то же время показывало, что разговор может быть только на равных и не иначе. А что касается «советов», которые давал Картер Брежневу, то Советский Союз с не меньшим успехом и еще более эффективно может дать их Соединенным Штатам.

Но война есть война… И «холодная война» — тоже война. Поэтому, скрестив шпаги в декабре, Брежнев и Картер (хотя летом того же года они целовались в Вене, подписав Договор ОСВ-2) намерены были сражаться до конца. Вполне понятно, что Совет безопасности США принимает решение: осудить СССР в Совете Безопасности ООН как агрессора (хотя Афганистан и попросил ввести наши войска); отказаться от обсуждения Договора ОСВ-2 (хотя события в Афганистане никак не влияют на этот договор, направленный на благо всего человечества); заморозить все переговоры и визиты в СССР; отказать в продаже зерна; максимально сократить кредиты для СССР; оказать помощь Пакистану и моджахедам (оппозиции); поощрять всех, кто будет помогать оппозиции. Особенно в этом отношении свирепствовали сенаторы Уорнер, Хаякава, Доул и бывший губернатор Техаса Коннелли.