Непознанное и невероятное: энциклопедия чудесного и непознанного

Йогами именуют себя подвижники и мошенники, невежды и ученые, вегетарианцы и любители падали, изможденные нищие и удачливые дельцы. И дело тут не только и не столько в личных качествах людей, практикующих йогу. Ведь йога – это явление очень сложное, противоречивое. Она сложилась очень давно: в ту эпоху, когда еще не было четких граней, отделяющих научное знание от магии, материалистическую философию от теологии. Отсюда и ее многоликость: с одной стороны, в ней безусловно присутствуют проблемы, которые в наши дни решает целый комплекс современных наук; с другой – ее стремятся взять на вооружение представители различных религий и мистических обществ. Ведь именно йогу, по сути, используют наиболее эзотерические, скрытые от «непосвященных» секты, вроде мусульман-суфиев или буддистов-тантристов. «Обслуживает» йога и такие массовые религии, как буддизм, индуизм, ислам. В то же время многое из йоги, в частности физические упражнения, практикуют и неверующие.

Таким образом, в силу исторического развития, в йоге причудливо переплелось мистическое и рациональное, старое, свойственное донаучному мышлению, и новое – то, что теперь только начинают раскрывать и осознавать науки о человеке и что йоги в ходе практической подготовки к своим «высшим», мистическим целям интуитивно уловили тысячелетия назад. Но этот реальный опыт людей по использованию казавшихся таинственными, непознаваемыми возможностей нашего организма и психики долгое время трактовался чисто идеалистически как религиями, бравшими на вооружение технику йоги, так и различными мистическими обществами, вроде теософского. В наши дни наука стремится дать материалистическое объяснение этим явлениям – в первую очередь тем, которые связаны с загадками работы мозга.

В этой области, как и везде, где требуется отделить рациональное от мистических наслоений, идет принципиальный и бескомпромиссный бой между наукой и религией, между материалистическим и идеалистическим пониманием явлений. Однако путаницы, непонимания, нередко прямой фальсификации и подтасовки фактов здесь больше, чем где бы то ни было. Сложность точной и объективной оценки тут вызвана тем, что проблема йоги требует не только чрезвычайно глубоких и разносторонних знаний, но и дополнительных исследований в области медицины и санскритологии, психологии и лечебной физкультуры, психиатрии и истории религии, физиологии и индологии, тибетологии и целого ряда других востоковедческих и «человековедческих» дисциплин, а сверх того – с необходимостью требует исторического, диалектического подхода. Без всего этого любые выводы «за» или «против» будут поспешными, а всякие советы и рекомендации выглядят не только наивными или нежелательными – они просто вредны.

Чтобы убедиться в необходимости именно такого подхода к йоге, следует хотя бы в общих чертах познакомиться с ее историей и идеологией.

Не так давно считалось, что самый древний йогический текст – это знаменитая «Йога-сутра», сочинение, написанное древнеиндийским ученым и философом Патанджали около II века до н.э. Но вот в долине Инда, а затем и в других районах Индостана были раскопаны города, чей возраст превышает четыре тысячи лет. Одновременно с цивилизациями Древнего Египта и Двуречья здесь процветала протоиндийская (т.е. первоиндийская) цивилизация. При раскопках ее памятников обнаружили около 10 000 печатей, покрытых иероглифическими надписями. Расшифровать письмена протоиндийцев пока что не удалось. Кроме иероглифов, на печатях есть изображения животных, людей, богов. Некоторые из них показаны сидящими в традиционных позах йоги – асанах. А так как происхождение самой протоиндийской цивилизации до сих пор остается загадочным (на территории Индостана пока не удалось найти следов культуры-предшественницы, давшей начало протоиндийской), то, стало быть, мы еще не знаем, где и когда возникло учение йоги: в самой ли Индии или в неведомом нам «центре икс», колыбели протоиндийской цивилизации.

Эпоху, разделяющую протоиндийскую и классическую индийскую культуры, сейчас называют «темным периодом», ибо мы слишком мало знаем, как и по каким каналам проникали достижения протоиндийцев к прошлым племенам кочевников-арьев, вторгшимся в Индостан около 35-ти веков назад. Но такое проникновение, вне всякого сомнения, было. Арьи переняли от своих предшественников не только десятичную систему счисления, многие хозяйственные изобретения, но и веру в великого бога Шиву, считавшегося «творцом науки йоги», и ее практику.

ХИРОМАНТИЯ И НАУКА

Русские ученые недавно обнаружили, что на руках действительно кое-что есть для гадания. И вот что сообщает об этом Н.Федотова.

"В одной из глав книги Иова говорится о некоей печати, лежащей на руках каждого человека. Но кто же впервые и когда заинтересовался этими своеобразными «знаками судьбы»? Трудно сказать. Известно только, что пристальный интерес к отпечаткам пальцев возник на Востоке. Во всяком случае, в одном из американских музеев хранится оттиск большого пальца на китайской глиняной печати, датированной III веком до новой эры. Заменяли свои подписи отпечатками пальцев и в древнем Вавилоне, и в Египте, и в Ассирии, и в Индии. Недаром в санскритском языке два разных по сути понятия, «печать» и «оттиск пальца», объединены одним общим словом.

Выходит.е.е в те столь отдаленные от нас времена кому-то удалось подметить, как непохожи эти знаки друг на друга – и эта непохожесть стала «знаком» человека. Стала задолго до того, как была признана явлением науки, – и вошла в нее в 1926 году на ежегодной сессии Американской ассоциации анатомов самостоятельной отраслью знаний под названием «дерматогли-фика» (оёгта – по-гречески кожа, ё^УрЬу – гравирую).

Сложность и неповторимость папиллярных линий интриговала таких колоссов мысли, как Аристотель, Парацельс и Ньютон. А хиромантию – предсказание судьбы по кожному рельефу ладоней – практиковал еще древнегреческий философ Анакса-гор. В средневековой же Европе штат хиромантов существовал при дворе любого монарха. Причем случилось, что хиромант занимал одновременно и должность астролога, так как западный вариант хиромантии тесно связан с астрологией. Свидетельство тому – названия различных линий и выпуклостей на ладони: линия Солнца, скажем, предвещает счастливую судьбу и богатство; линия Марса весьма редко встречается, но уж если встречается, то это признак такой жизненной силы, которая вопреки даже прерванной линии жизни способна обеспечить своему владельцу долголетие; по холму Меркурия судят о талантах в науке, искусстве, торговых делах; холм Венеры – это любовь, чувственность; лунное возвышение – романтичность и.., изменчивость; холм Юпитера – амбиция, власть. Интересно, был ли развит этот холм у Наполеона?.. Никаких сведений на этот счет не сохранилось. Да и стоит ли заниматься такими историческими экскурсами только для того, чтобы выявить, насколько большинство постулатов хиромантии не соответствует действительности. Достаточно убедиться в том, что у людей одного и того же возраста, умерших в один день, линии жизни разной длины".

Однако не стоит слишком высокомерно и скептически относиться к двоюродной сестре дерматоглифики, хотя в ее основе нет, разумеется, никакого научного фундамента. «Но разве была какая-либо научная база, например, у алхимиков? Тщетно тратили они десятилетия труда на поиски „философского камня“, который оказался мифом. Но идея взаимопревращения металлов – по своей внутренней сути глубоко научная – стала реальностью в наш атомный век. Так и хироманты среди мешанины из мистики, суеверия и шарлатанства пронесли песчинки житейского опыта, который все еще ждет своего научного объяснения» – эти слова заведующей кафедрой биологии Минского медицинского института И. С. Гусевой приобретают программный смысл по отношению к дерматоглифике – науке, призванной ответить, наконец, почему же люди веками так пристально вглядывались в рисунок на ладонях. Посудите сами, коль скоро папиллярные линии уникальны и способны помочь безошибочно назвать их владельца, то почему же они не в состоянии охарактеризовать его физиологические и психологические особенности? Ведь подчас даже беглого взгляда достаточно, чтобы узнать по руке кузнеца или скрипача. Но это опять же наблюдения дилетантские, лежащие, если можно так сказать, на поверхности. А что же все-таки говорят по этому поводу специалисты?

Из беседы с Татьяной Дмитриевной Гладковой, старшим научным сотрудником Научно-исследовательского института и музея антропологии МГУ, автором книги «Кожные узоры кисти и стопы обезьян и человека».

– Взгляните на свою ладонь… Видите эти четкие глубокие борозды и на пальцах между фалангами тоже? Впрочем, правильнее называть их сгибательными складками кисти. Появляются они у каждого из нас еще до рождения и остаются неизменными всю жизнь, разве что за незначительным исключением. Для специалиста, занимающегося дерматоглифическими исследованиями, сгибательные складки – своего рода топографические вехи, столь необходимые при изучении кожного рельефа. Вот, например, складка большого пальца, полукругом охватывающая подушечку у его основания («линия жизни»). В центре ладони, наискосок от промежутка между большим и указательным пальцами – пятипальцевая складка («линия ума»). Попробуйте согнуть пальцы – средний, безымянный и мизинец. Видите, как четко проявилась противостоящая им поперечная трехпальцевая складка («линия сердца»). Можно отметить срединную продольную складку («линия судьбы») и запястную («браслетная линия»). А теперь обратите внимание на множество едва заметных кожных гребешков, сплошь покрывающих всю ладонную поверхность. Вот это и есть те самые папиллярные линии (от латинского «рарШа» – сосочек), что служат объектом дерматоглифики. Устройство их хорошо видно на рисунке, воспроизводящем строение «гребешковой кожи».

Каково же назначение кожных гребешков? По мнению одних ученых, будучи расположены рядами, они помогают нам удерживать предметы, не позволяя им выскальзывать из рук. Однако вот что любопытно: «гребешковая кожа» более, нежели гладкая, богата чувствительными нервными окончаниями. В таком случае, быть может, именно гребешкам наши ладони обязаны особой чувствительностью при осязании? Есть и такая точка зрения.

Кстати, не потому ли почти беспредельно разнообразие кожных узоров, что оно отражает одну из сторон нашей индивидуальности – несходство осязательных восприятии? И это крайне важно, ведь речь идет об одном из способов познавать окружающий нас мир. Может быть, здесь уместно вспомнить о том, что Аристотель отводил осязанию особую роль, рассматривая его даже как основу интеллекта.

Но вы спросите, кто же все-таки прав? По-видимому, это тот самый случай, когда правы и те, и другие исследователи. Гребешки выполняют как бы двойную функцию: и механическую, и осязательную.

В 1823 году чешский биолог Ян Пуркинье опубликовал подробное исследование кожи и глаза, где отдельную главу посвятил изучению кожного рельефа ладоней. Он даже впервые попытался классифицировать пальцевые узоры. Да, не удивляйтесь, несмотря на индивидуальное своеобразие кожного рельефа, он содержит некие типы узоров, что позволяет разделить всех людей, живущих на земном шаре, на особые группы.