Неправильная любовь

Мы находим пять спален в разных цветовых гаммах, и только одна из них оказывается жилой, с видом на центральный парк и, как мы понимаем, это и есть место обитания «донора». Мел по-свойски входит в гардеробную, щёлкая выключателем на стене, и перед нами предстаёт просто магазин женской и мужской одежды.

– Значит, шлюшка тоже живёт здесь. Ей придётся съехать, если он хочет, чтобы я с ним общалась, – говоря, подруга подходит к вешалкам с женской одеждой.

– Мел, у него своя жизнь. И почему ему не иметь женщину? – примирительно произношу я.

– Нет, Хлои. Даже не пытайся его оправдать. Он, значит, живёт тут с бабами, а о нас с матерью даже не вспоминает. Ей пришлось выйти замуж за Себастьяна, чтобы её не порицали и не тыкали пальцем за её интересное положение. А этот урод всё это время развлекается в таких вот миллионных пентхаусах. Я не хочу, чтобы он был счастлив. Это плата за все восемнадцать лет, – отрезает она и достаёт белое платье в пол, изумительно переливающееся мелкими камушками.

– Посмотри, это сшито на заказ. Точно тебе говорю, и стоит кучу баксов, – кривится она, держа платье, словно это гремучая змея.

– Мел, ты не нуждалась в деньгах никогда. Прекращай. Пошли, выберем спальни, – предлагаю я.

– Козёл, – цедит подруга и бросает платье на пол, вылетая из гардеробной.

Я вздыхаю и подхожу к платью. Оно просто безупречное. Но мне приходится повесить его на место и оставить все, как будто тут никого не было.

Я нахожу подругу в самой первой комнате в бежевых тонах. Она стоит, обняв себя руками, и смотрит на город.

– Может быть, лучше поедем в отель? Мел, не нужно портить себе и ему жизнь. Просто оставь всё так, как есть. Вы незнакомцы, это проще. Это того не стоит, – я подхожу к ней и обнимаю её за талию, кладу подбородок на её плечо.

– Обидно, Хлои. Это так обидно. Он не появлялся все года, а тут сама волшебница с палочкой, готовая исполнить любой мой каприз. И эта сука рядом с ним. Ничего не могу с собой поделать, ненавижу её заочно и его тоже, – тихо произносит Мел и хлюпает носом.

– Давай сделаем так, – я поворачиваю её к себе и наигранно весело продолжаю: – Сейчас мы ляжем спать, а утром решим, что делать. Мы или съедем, или придётся уживаться. Только помни – мы прилетели начать новую жизнь. Ты и я, как и мечтали. Две красотки покоряют большое яблоко, и оно трескается от их крутизны.

Подруга слабо улыбается и, вздохнув, кивает.

– Одолжишь одежду? А завтра пойду тратить его деньги, много денег. Пусть работает, – она упрямо сжимает губы.

– Конечно. Только какую мне спальню занять? – задумываюсь я.

– Бордовую. Она тебе пойдёт, такая же опасная, как и ты, – подмигивает мне Мел, и я киваю.

Мне всё равно, ведь завтра я попытаюсь уговорить её съехать отсюда.

Мы спускаемся вниз, пока Мел ищет выключатель, я подхожу к своему чемодану и подвожу его к диванам. Подруга находит пульт и начинает давить на все кнопки, отчего над нами начинается светомузыка. Мы смеёмся и продолжаем пробовать взорвать к чертям все лампочки в доме. Но нам это не удаётся, и мы поднимаем мой чемодан на второй этаж, я располагаюсь в спальне, первой от хозяйских апартаментов.

Комната вполне уютная, с новомодными и ультра дизайнерскими штучками, дорогим постельным бельём, своей ванной комнатой и небольшой гардеробной, столом, телевизором и балкончиком.

Все же офигенная квартира, но мне было бы комфортней в том месте, которое выбрала я. Сейчас у меня ощущение, что я нахожусь не на своём месте, и оно опасно для меня.

Но у меня нет выбора. Я раскладываю часть вещей, а остальные оставляю в чемодане в надежде уехать отсюда в скором времени. Мел выбирает футболку и джинсы.

– Что-то я проголодалась, – говорит она.

– Тогда совершим набег на холодильник «донора», – предлагаю я, и мы с криками, словно первобытные люди, спускаемся на первый этаж и направляемся туда, где я и приметила кухню.

Она оказывается не такой помпезной, как все остальное. Однотонные бежевые шкафы, большой холодильник и барная стойка.

Пока Мел роется в холодильнике, выуживая оттуда все для сэндвичей, я обхожу кухню и оказываюсь в угловой панорамной комнате для отдыха с баром и несколькими креслами.

Мой взгляд цепляется за стеклянный шкафчик, и я делаю к нему шаг, рассматривая бутылки.

Я судорожно вздыхаю от надписей и зажмуриваюсь.

***

– Выпей со мной, малыш, – просит посетитель, но я отрицательно мотаю головой, ставлю перед ним четвёртый бокал с виски.

– Я не пью на работе, – поясняю я.

– Тогда бросай работу и перебирайся ко мне, – он берет бокал и отпивает из него алкоголь, указывая на барный стул рядом.

– Ну и пойло, – фыркает он.

– Двери всегда открыты для выхода отсюда, – зло отвечаю я, обиженная его комментарием, ведь брат тщательно следит за поставками.

– Какая ты преданная своему боссу, – хмыкает он.

– Ну, простите, ваше величество, что у нас в баре нет напитка достойного вашей королевской особы, – язвительно отвечаю я и подхватываю тряпку, протирая столешницу.

– Я люблю Далмор 50. А ты? – не успокаивается этот нахал.

– Слушайте, избавьте меня от этих разговоров. Если надо поболтать, тут полно дамочек со свободными ушами, а на мои лапша не клеится, – я поднимаю голову и пытаюсь взглядом показать ему, чтобы отвалил или заткнулся.

Мужчина улыбается мне обезоруживающей улыбкой, и его рука тянется к горлу. Я перевожу взгляд на его пальцы, расстегивающие медленно и так эротично пуговицу, а затем ещё одну. Приятная тяжёлая волна опускается к низу живота, замирая между бёдер, натягивая всё тело в незнакомую струну, и я сглатываю от этого животного вожделения.

Неожиданно его рука накрывает мою, застывшую вместе с тряпкой, и я испуганно перевожу взгляд на его лицо. Я не могу отвернуться, и тону в его глазах, в непонятном резко сменившемся климате между нами. Это ново и так возбуждающе, что разум туманится, а кожа покрывается мурашками.

– Выпей со мной, малыш. Мне чертовски одиноко сейчас, – тихо произносит он, поглаживая большим пальцем моё запястье, где под кожей убыстряется пульс, и я непроизвольно киваю.