Неправильная сказка. Или какой запах у Любви!

– Сможешь сама дойти?

А надо? Зачем? Мне и здесь хорошо? Главное ты никуда не уходи!

Я молчала, не зная, как продлить еще хотя бы на миг это волшебство, запомнить, отпечатать в душе золотыми узорами... А потом... потом можно возвращаться в реальную жизнь. К Валдрек, к непутевой сестре, к жизни, прописанной и утвержденной для меня. Собрав пазл в голове из кусочков разума, что еще не успели ее покинуть, я на одном дыхании выпалила:

– Если ты меня придержишь за талию, то дойду...
– справится с голосом не получилось. Он был низки, очень низки и хриплый. А еще все это я выпалила на одном выдохе с прерыванием на каждом слове и громко вобрала в себя воздух.

Ой-йой-йой... Что же я сказала? Мне показалось, что я вот именно сейчас совершила ошибку, которую нельзя никак исправить. Прокручивала слова в голове и не понимала, Что не так?

Макс просто замер, все его тело напряглось так, что он больно сжал мое плечо, которое только что поглаживал. Я чувствовала боль, но не могла на нее отвлекаться, потому, что Темный принц смотрел на меня так, как на меня не смотрел никто и никогда. Он ждал, боялся, надеялся, желал... В его взгляде опять пролетало столько чувств, что я терялась в догадках. А еще, он, не отрываясь, смотрел на мои губы, которые я не успела сомкнуть после глубокого вдоха. Медленно, так, что движение головы почти не было заметно, только расстояние... его лицо приближалось, как будто усиливают фокус и увеличивают картинку на фото. И он поцеловал! Нежно, слегка касаясь губ, боясь напугать, боясь спугнуть это мгновение. Только прикосновение, без надежды на ответ, только касание бархата лепестка нежного цветка, чтоб не помять, чтоб не сдуть, чтоб успеть вдохнуть запах пыльцы... Запах, я его сразу почувствовала. Я всей душой втянула его чувства! Чувство желания, чувства огненной страсти, чувство силы, с которой он удерживал порыв... Я не осознавала, что делаю. В следующее мгновение мои руки просто обвили его шею. Они еще миг назад были на моих плечах, и просто оказались на нем. Я сама потянулась к нему, сама прижалась к его телу, сама заставила сильнее впиться в поцелуй. И он ответил. Он сжал меня так, что сердце почувствовало жар и силу его рук. Он пил из моих губ наслаждение, уже не нежно и осторожно, а властно, требуя ответа. Наши губы стали одним целым, наши уста дышали одним вдохом, наши души делали один выдох на двоих. Все вокруг пропало. Не было миров ни моего, ни его. Был один мир, и этот мир были Мы! Мы чувствовали, Мы жили, Мы дышали, только Мы, как одно целое! Мои мурашки делали что-то невероятное. Из самого низа живота, они прорывались вверх, через нутро, через сердце, через легкие. Они стремились вырваться наружу, оглушив все вокруг стоном пробуждения. Что это? Что такое могло проснуться в теле, которое видело уже многое? Что могло проснуться в этой душе, которое пережило еще больше? Но оно проснулось, сообщая всему вокруг о своем существовании. И успокоить его уже никто и никогда не сможет! Это была жажда, жажда ожидания, жажда страсти, жажда желания, жажда боли и наслаждение, неутолимая жажда чувств!

Не знаю, сколько длилось это безумие, не знаю, сколько мы могли бы находится в таком состоянии еще, питаясь чувствами друг друга. Не понимаю, как сердце могло выдержать все это. Только предательский разум пульсировал где-то далеко на краю сознания. Он пытался вернуть все обратно, он кричал, что это неправильно. Он умолял остановиться.

Темный прервал поцелуй, но не остановился. Теперь он покрывал ими все мое лицо, он пытался расцеловать всю кожу, чтоб не осталось ни единого пятнышка, ни одной точечки на лице, которую бы он не попробовал. Его поцелуи перемещались все ниже, ему было мало лица, ему было мало шеи, он целовал плечи, грудь, несмотря на то, что все было утянуто плотной тканью. Но и через нее я чувствовала огонь, я ощущала каждое прикосновение!

– МОЯ! МОЯ! МОЯ! НЕ ОТДАМ! НИКОМУ! НЕОТПУЩУ! ТОЛЬКО МОЯ!
– он рычал от наслаждения, его голос срывался на хрип от ощущения победы, от предвкушения триумфа.

Откуда разум взял силы, зачем мозг вернулся в голову? Я не хочу! Я не буду! Я не могу их слушать! Я не могу выполнить то, что они требуют! Из груди вырвался стон! Звук счастья и наслаждения сменился криком боли и разочарования.

– Ма-а-акс! Ты не можешь!
– слова были сказаны, и их нельзя вернуть. Губы предали! Они дрожали от страха неминуемой кары. Они ждали наказания. Но разум уже овладел мной. И я продолжала шептать, умолять, требовать - Ты не можешь! Это не в твоей власти! Моя сила принадлежит другому. Ты не должен! Отпусти! У меня есть Маг, я принадлежу ему!

Что я говорю? Зачем я это говорю? Знаю, что это правда, знаю, что не смогу жить с этой правдой, и знаю, что могу погубить ею и себя и его. Но это правильно! Так надо!

Никто меня не отпускал. Темный замер, сильнее прижимая мое слабое тело. Сжал до боли в груди, ребра не выдерживали давления и грозили новыми болезненными ощущениями. Но я не хотела терять эту боль. Я согласна ее чувствовать всю оставшуюся жизнь, только б его руки не отпускали, только б его тело не отстранялось! Но он отпустил, поставил аккуратно на землю, и разомкнул тески. Я не хотела, что б он поднял голову, я боялась увидеть его глаза. Я чувствовала его, как саму себя. Я открылась ему, открылась вся без остатка, открыла чувства, желания, мечты, и он ответил взаимностью. И заблокировать эту связь мы уже не сможем.

Макс не сел, он рухнул на то бревно, что недавно было моей опорой. Уходя в низ, потянул меня за собой. И я не сопротивлялась, я пошла бы за ним, даже если б он тянул меня в Ад.

Оказавшись на коленях моего Темного принца, я боялась его обнять, боялась дать надежду. Я слишком много последнее время боюсь! А он... обнял, сильно и нежно. Обнял так, что руки были в капкане, и уже не грозили никому опасными для разума порывами. Зарылся лицом в мои волосы и застонал. Волосы были влажные, от этого его дыхание еще сильнее обжигало шею. Сердце разрывалось от звука, исходившего из груди моего Темного, я бы обняла, я бы прижала, я бы утешила. Но он крепко держал, не давая совершить движений, о которых потом сама пожалею.

– Я не могу.
– тихо, только для меня, прошептали его губы - У меня нет сил думать об этом. Я готов уничтожить весь мир, готов перевернуть всю землю, готов воевать со всеми, кто живет в этом мире. Но я не могу даже представить тебя в объятиях другого! Я схожу с ума, только от мысли, что к тебе прикасаются чьи-то руки, что ты смотришь в чьи-то глаза, что кто-то чувствует вкус твоего дыхания. Я на грани! Я убью брата, если он еще хоть раз поцелует тебя! Я хочу убить тебя, когда ты смотришь на него, когда смеешься для него, когда касаешься его!
– сказал так отчаянно... Хотелось верить, что это не так, что он не поступит таким образом, хотелось верить, что он все это придумал. Но только хотелось! Голос давал знать, что он не врет, что он действительно способен на эти поступки, что он готов пожертвовать всем, и он не считал это жертвой, он просто не может по-другому. Макс поднял голову, взгляд был настолько откровенный..., я понимала, что ничего не могу исправить!
– Ты понимаешь, что со мной? Скажи, Котенок, что со мной происходит?
– боль желания понять, принять эти чувства из его глаз переходили на меня.

Я понимала, какого ответа он от меня ждет, но я так же уже хорошо знала этот мир. Я знала, что это не любовь. Это банальная ревность! Ревность собственника, который не хочет делиться. Ревность к силе, которую почувствовал, вдохнул запах, пригубил вкус. Ревность к силе, которую желаешь, но не можешь обладать единолично! Я не могла ему этого сказать. Не могла его разочаровать. Я сама не хотела верить в то, что подсказывал разум.

– Прости, не мы создали этом мир.
– я должна была что-то говорить, должна была притупить боль, если не свою, то хотя бы его.
– Мы не властны над своей судьбой. Все решено за нас. Наш выбор ничего не значит. Ты поймешь, время лечит. Ты успокоишься. Ты будешь счастлив, поверь. Я уже поняла, что этот мир ничего не делает просто так. Значит так надо! У тебя уже есть свой источник силы, он нужен тебе больше, чем призрачная надежда.

– Мне не нужен источник, мне не нужна сила, мне не нужна магия. Мне нужна Ты!
– он рычал, в нем закипала злость, прорывался гнев. Он пытался объяснить, но я не слушала. Я знала, что не имею права давать надежду ни ему, ни себе. И что бы забыть, чтобы отпустить, чтобы просто заглушить боль, я задала вопрос, который сама от себя не ожидала.

– Как вы понимаете, что Сила принадлежит конкретному Магу?
– я не понимала, что спрашиваю, но думаю, это разум пришел на помощь и вложил слова в губы.

Макс сначала не понял вопроса, а когда осознал, на его лице было недоумение и не понимание, зачем мне это надо знать. А я хотела знать, я показывала всем своим видом, всем своим взглядом, что мне это необходимо. Тяжело вздохнув, Темный пересадил меня со своих колен рядом на бревно и, уперев локти в колени, закрыл лицо ладонями.

***

Он молчал, а я ждала. В какой-то момент, мне показалось, что он не будет мне отвечать. Но он собрался с мыслями, и все так же, не отнимая ладоней от лица, стал объяснять.

– Когда появляется на свет второй из пары, тот, кто старше слышит зов. Ты же понимаешь, один всегда старше другого и разница не бывает меньше сорока лет, во всяком случае, я не встречал таких. Зов намного сильнее того, что чувствовала ты, после обряда вызова зова крови. Он ломает тебя, не дает дышать, не дает жить. Он требует идти за ним. И ты идешь. Бывает так, что маг ждет свою силу столетия, почему, никто не знает. Но источник силы теряет надежду после четыреста сорока лет. Его магия блокируется, и источник проживает жизнь смертного, чтоб переродиться. Из нас четырех первой зов услышала Каргалеита, - он посмотрел на меня и произнес это имя так, чтоб я даже не ассоциировала себя с ней, он дал мне понять, что для него я это Я! Екатерина, Катя, его Котенок.
– Валдреку было всего десять дней, когда в Королевский Дом пришла она. Она была уставшая, замученная, вымотанная. Ее лицо искажала боль. На ней была потрепанная одежда. Но она стояла гордая, высоко подняв голову, давая понимать, что положение и титул Мага, которому она предназначена ее не интересует. Я тогда очень позавидовал брату, было видно, что в ней сильный источник. Король и Королева были счастливы. Особенно Король. Он боялся, что сын родится источником, так как предназначение передается от отца. То, что ребенок маг или источник, мог сказать только старший из пары, ведь осознание сущности приходит после Тридцати девяти лет, ровно в последний день перед сорокалетием. Да и память о том, что сам Король так и не дождался своей силы, тоже пугала, а ведь ему на момент обряда с Королевой уже было триста тридцать лет.
– так и хотелось сказать, что подождал бы еще три года и три дня, может и остался бы магом. Но вместо этого возник вопрос.