Неправильно...или?
Шрифт:
Алика уже не слушала её, а бежала со всей возможной скоростью по обычному маршруту к дому друга родителей.
– Вайтранд!!! – остановила она его резким окриком, – это... это мне? – Я же говорил, что твои лапки маловаты для обычных кинжалов. – Спасибо, но... но забери назад. Ты же слышал, что я сказала сегодня, так что... не надо. – Ну, подарки назад не забираются, а что же до твоих слов... Думаю, на первый раз мне будет достаточно твоих извинений. – Прости, я... я не буду больше.
Вайтранд погладил малышку по голове. В это время к нему подошли отец и Коал.
– Знаешь, Алика, лучше судить окружающих не по словам, а по поступкам в отношении тебя.
Если бы Алика догадалась, почему в тот момент так изменилось лицо Коала.
Судить
Дочь канцлера готовила! В кастрюльке булькало что-то аппетитное, судя по запаху — и несъедобное, судя по консистенции и цвету. Сама Арэйн, матерясь резала овощи.
– Давай лучше я, – все-таки меня этому научили. И прости за то, что наговорила гадостей.
Девушка молча кивнула и протянула Алике пакет с овощами.
Поговорили. Ладно, с кем не бывает. Главное, что она согласилась на мое предложение. Значит и мне нужно выполнить свою часть договора — найти предателя среди сотни абсолютно незнакомых мне зейофов. А для этого надо дождаться, когда Зост очнется. Если вообще очнется....
– Что значит, если вообще очнется, – спросила меня Алика тихим голосом. – Прекрати читать мои мысли — это неэтично. – Я не всегда могу себя контролировать, – смутилась Алика. – Я знаю, именно поэтому сняла ментальный щит – в противном случае ты бы уже валялась с кровоизлиянием в мозг. – Ого?! А ты и так умеешь? – Могу научить, если хочешь, – ответила я, – что же насчет твоего друга... Я же не всесильна. Что могла — сделала. Остальное зависит от него самого — справится организм с болезнью, или нет. Будем надеяться, что к утру жар спадет и он придет в себя. Если же нет...
Алика зажмурила глаза, пытаясь сдержать слезы.
– Так, ну прекрати. Слезами ты здесь не поможешь. Все что могли мы сделали. Тихо, тихо... Рева какая-то... – Я обняла девочку, поглаживая по черным волосам. – Прости, я... что-то я совсем расклеилась... Ой, сейчас подгорит! – девочка кинулась помешивать какое-то странное варево. Ну, хоть от дурных мыслей отвлеклась и то ладно.
Меня больше волновало, где мы все спать будем — кровать, вернее, матрас, один — выбора у меня особо не было — или тащить реактивы, книги и технику, или отдать предпочтение удобствам...
Так, продолжение, стало быть... Почаще бы снилось, очень уж не терпится узнать, что дальше было... Просто кино какое-то...
– Рин — раздался с соседней койки тихий голос. После чего Самара попыталась встать. – Не надо, – я подбежала к ней и силой уложила назад в кровать. – Вот так вот, да? Сама из лазарета убегаешь, а мне не даешь, – юстицар поморщилась. – Что-то болит? Подожди, я сейчас Мордина позову. – Все в порядке. Просто сил нет даже встать... Что произошло после того, как...
Я за три минуты рассказала Самаре про лже-артефакт, принятие нас троих в клан Урднот и перезапись гетов-еретиков.
– А сейчас Мордин решил мне медосмотр устроить. Вот, жду результатов.
В это время в “палату” зашел Легион с подносом еды в руках. От запахов мы с юстицаром слюной захлебнулись.
– Еда, – пояснил синтетик. Как будто мы сами этого не поняли. – Кто готовил? – спросила Самара пять минут спустя. – Мы, – с некоторой гордостью ответил Легион.
Я поперхнулась последним куском хлеба. Лего деликатно похлопал меня по спине, после чего ушел.
– Позор мне, позор мне, позор мне, – начала я биться черепушкой о прикроватную тумбочку. – Что такое? – Самара смотрела на этот акт мазохизма с явным удивлением. – Даже гет готовить умеет, а я — нет!!! Только суп, яичницу и толстые кривые бутерброды... – Учись, Рин, учись...
В это время в палату вошел Мордин. Сначала просканировал состояние Самары, после чего сказал, что выпишет её через два дня. Потом озвучил мой диагноз. Я еще думала, что у него такая
рожа ехидная...– Кариес. Восемнадцать зубов. Оборудование есть — будем лечить.
Нет... Нет... Только не это... Пожалуйста!!! Я же стоматологов боюсь до одури...
====== Глава 109. О вреде профессии стоматолога. Шепелявый командор. ======
Самара с удивлением наблюдала за происходящим. Доблестный командор-спаситель-воевода после слов Мордина сменила цвет лица на бледно-голубой и с воплем:
– Живой не дамся! – попыталась выбить иллюминатор и выбросится в космос. Тем временем Мордин позвал на помощь Легиона и вдвоем с синтетиком попытался поймать Рин. Начал с уговоров. – Это не двадцать первый век. У меня новейшая аппаратура. Больно не будет, обещаю. – Все вы, суки, так говорите. А все равно больно!!! Я боюсь. Мамочка-а-а, роди меня обратно. Там было так тепло и уютно! И дантистов не было... и зубов... – По-хорошему не получается — будем по-плохому. – Попробуй! – взгляд Шепард стал совсем безумным, по рукам пошли молнии. – Легион, поймай. – Лего! Не надо! Пожалуйста!!! – начала всхлипывать Рин, но синтетик был неумолим. – Проблемы с зубами могут быть опасны для Рин-командора. Мы не можем этого допустить. Рин-командору лучше сдаться добровольно. – Отстаньте!
Мордин и Легион начали заходить с двух сторон, загоняя в угол теперь уже позеленевшую от ужаса девушку.
– Кила вам в глотку! – с этими словами Рин проскользнула между ногами синтетика и забралась под свою койку, создавая барьер с единственной стороны, откуда можно залезть.
Следующие два часа Мордин и гет пробивали злосчастный барьер под тихие всхлипывания из под койки. Им это удалось, но к тому моменту Рин окончательно сошла с ума.
– Шепард, вылезай давай! – Мордину надоело уговаривать несчастную и он решил извлечь девушку за шкирку. Профессор встал на четвереньки и засунул руку под койку. – Р-р-р-р-р-р-р... – раздалось жалобное предупреждение. – Никаких “Р-р-р-р”. Немедленно на лечение. Йа-а-а-у-у-у-у-!!! – взревел саларианец, резко отдергивая укушенную руку, – кусается, зараза! – Р-р-р-р-р-р-р... – еще более жалобно зарычала “зараза”. – Койку поднять нельзя — привинчена намертво. Надо подумать. О, рана. Опасность инфекции. Пошел лечить, – с этими словами саларианец вышел. Вместо него зашел Легион. С довольно большим пакетом в руках. – Рин-командор, мы принесли печенье, шоколад и лимонад. – Р-р-р-р... – Рин-командор? – Р-р-р-р...
Следующие три часа Самара просто умирала от смеха. Все дело в том, что синтетик решил выманить Айрин при помощи еды.
– Ути-ути-ути... – с этими словами гет покрошил немного печенья перед койкой. – Р-р-р-р... – Цыпа-цыпа-цыпа... – под кровать полетела одна печенька, до Самары донеслось чавканье. Но когда гет протянул на ладони вторую, в ответ раздалось привычное: – Р-р-р-р... – Кис-кис-кис... – под кровать покатилась бутылка лимонада. Раздался звук открываемой емкости и жадные глотки. – Возьмите вторую, Рин-командор... – Р-р-р-р... Гар-р-р-р!!! – “притяжение” вырвало из рук Легиона пакет. – Гр-р-р, ар-р-р-р... – раздалось злорадное рычание из-под кровати. – Зачем ты её покормил, идиот? – взревел Мордин, натянувший дутые резиновые перчатки до локтя. – Хотели выманить. Потерпели неудачу. – Плохо. Запас еды у неё на неделю, не меньше. Сытая она сильная. Добром не пойдет. Усыпить? Пойдем за нервно-паралитическим газом, – с этими словами профессор вышел. Легион качнул лампочкой и вышел за ним, а Рин быстро метнулась под койку Самары, всхлипывая и порыкивая. – Рин... – Р-р-р-р-р...
Самара решила, что надо с этим что-то делать. Она осторожно просунула руку между койкой и стеной и погладила отчаянно дрожащую “заразу” по спине.
– Р-р-р-р-р... – жалобно раздалось в ответ. – Ну не бойся. Вылезай давай — я же не врач. – Р-р-р-р? – Говорю же, вылезай. Как ребенок, прямо. Хотя ты и есть ребенок. По крайней мере по нашим, азарийским меркам – Ну так вы же по тысяче лет живете, а там, где я родилась семьдесят лет — редкость. – Ну вот, и говорить не разучилась. Давай вылазь.