Неправильно...или?
Шрифт:
Итак, я двинулась “прямо-прямо и никуда не сворачивая” по пустыне. Оригинальная у меня шизофрения такая, м-да... Хотя нет, шизофрения – это Тефиана, мир игры, в котором я оказалась и... Да что ж это такое, получается, у меня вся жизнь – сплошная шиза?! Ладно, тогда воспримем очередной её виток как данность и...
Что именно “и” я додумать не успела, потому что увидела впереди наше ископаемое. Вот только его состояние оставляло желать лучшего...
Явик сидел, закрыв глаза и привалившись спиной к какому то большому камню. На мое приближение протеанин никак не отреагировал.
– Явик, – я подошла к протеанину и негромко позвала его по имени. Почему я боюсь к нему притронуться?
Четыре желтых глаза уставились на меня без всяких эмоций.
– Явик, что с тобой? –
И до меня дошло – он принимает меня за Левиафана! Возможно, здесь уже появлялась моя копия, созданная Змеем, как я за глаза стала называть Левиафана...
– Явик, это действительно я... Щита сейчас нет, так что... – я протянула ему руку. Явик провел по ней кончиками пальцев, прикрыв глаза на секунду. Видимо, ему этого было достаточно, чтобы понять, что я – настоящая. – Я же говорил тебе не трогать меня... – тихо прошептал протеанин. – Ну ты же не мог всерьез решить, что я брошу тебя одного, – так же тихо ответила я и села рядом с ним, привалившись спиной к валуну. Опять же непонятно почему, но я не решалась спросить, что с ним сейчас происходит. Он не ранен, по крайней мере, никаких повреждений не было видно, но у него такой изможденный вид... – нам надо выбраться отсюда, Явик. – Нет. Я не смогу идти, – тихо прошептал он, – да и нет его, выхода. Точнее, он есть, но я... – Явик снова закрыл глаза, странно вздрагивая. Я по настоящему испугалась. – Явик... Что с тобой сделали? Ты... Так, вставай давай, я помогу! Мы должны найти выход!!! – ВОТ ТАК ВОТ И РУШАТСЯ ИЛЛЮЗИИ, АРЭЙН. ОН ТЕБЕ НЕ ПОМОЖЕТ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО БОИТСЯ ПРОШЛОГО, КАК И ТЫ. ВЫ ВСЕ ЖАЛКИЕ СОЗДАНИЯ, КОТОРЫЕ БОЯТСЯ ТЬМЫ, НО САМИ ЖЕ ЕЁ СОЗДАЮТ.
Опять тот страшный, древний голос Левиафана. Он звучал словно бы со всех сторон, но его обладателя я так и не увидела.
– Что тебе от меня нужно? Зачем надо было приплетать сюда Явика?! Просто решил поиграться с чужими жизнями, тварь?!
От моего страха не осталось и следа – Левиафан допустил ошибку, разозлив меня. Я могу стерпеть многое в свой адрес, но если идет речь о тех, кто мне дорог...
– МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА РАСТЕТ, НЕ ТАК ЛИ? У ТЕБЯ ЕСТЬ ТРИ ВАРИАНТА ДЕЙСТВИЙ И ТВОЙ ДРУГ ИХ ЗНАЕТ. ЛЮБОПЫТНО БУДЕТ ПОСМОТРЕТЬ, КАКОЙ ВЫБОР СДЕЛАЕТЕ ВЫ. – Покажись!
Но в ответ не раздалось ни звука. Вот черт, он просто с нами играет!
– Явик, что он имел в виду? Какие три варианта, что ты знаешь обо всем том и как нам выбраться? – Вариант первый – я сейчас собственноручно убиваю тебя, возвращаюсь в реальный мир и вижу там одного мертвого командора. Вариант второй – ты убиваешь меня, дальше все идентично, только мы меняемся местами. Третий вариант – я... нет... я не могу... снова...
Лицо протеанина исказила гримаса боли , а сам Явик вжался спиной в скалу. По его руке потекла кровь... Странно, почему у нас у всех разная кровь – у саларианцев зеленая, у людей красная, у азари фиолетовая... у протеан она желтая, с коричневым оттенком, по цвету напоминающая янтарь. О чем я думаю, черт подери?!
Я силой разжала ладонь Явика, в которой тот держал нож. Обычный ножик, такие сейчас только начали выпускать, но в Империи, полагаю, они были в ходу... Опять я не о том думаю...
– Явик, что с тобой происходит?! Чем тебе помочь?! – мне хотелось кричать от страха. Он столько раз меня вытаскивал из неприятностей, а я сейчас ничего, абсолютно ничего не смогу сделать... Мы в ловушке, а с ним твориться непонятно что даже сейчас, в этом... мире? Странно однако – наши тела сейчас лежат в бессознательном состоянии в медотсеке “Нормандии”, а мы сами... – Ничем... Просто не надо было сюда приходить... – Я так не могу... На “Нормандии” своих не бросают – это правило, так мне еще Андерсон говорил... И не смей сейчас заявлять, что мы будем делать выбор из того, что нам предложила эта тварь! – Почему? – протеанин приоткрыл один глаз и вопросительно уставился на меня. Странно, здесь жарко, а он дрожит... И это при том, что протеан уж точно нельзя назвать теплолюбивыми
неженками... – Явик, послушай меня... – я положила руку ему на плечо, – то, что предлагает Левиафан – удобно ему, но не нам. Убить тебя... да я просто не смогу это сделать. Ты меня тоже, я знаю... Ты вообще кого-то из своих не способен убить...Протеанина при этих словах словно ударили наотмашь, так он от меня отшатнулся...
– Ты слишком уверенно говоришь о вещах, которых не знаешь...
Явик что-то еще хотел сказать, но его опять затрясло. Я поняла, что это... Даже сейчас, во сне, он переживает о чем-то... Я должна ему помочь, прекратить эту пытку... Но как, черт подери?! Мне самой было страшно и... больно оттого, что с ним это происходит из-за меня. Ведь с ним наверняка произошло много страшного, а я, вместо того, чтобы помочь хоть чем-то, грузила его своими проблемами, да еще и наорала как раз перед тем, как он попал под влияние Левиафана. А ведь Явик, несмотря на ссору, нашел способ вырваться из под контроля на время, достаточное, чтобы высчитать координаты Левиафана и уничтожить игрушку, при помощи которой монстр подчинял разум других существ... Чтобы мы не пострадали...
– Командор, я думаю, что тебе стоит вернуться назад, на “Нормандию”. – Что?! Мы уже это обсудили и я уже сказала, что не смогу... – А я смогу, Рин. Знаешь, у меня с собой был кристалл памяти, в котором хранились воспоминания, хорошие и плохие. Хорошие... их было мало... Цитадель, рассвет Империи и... еще несколько моих. А плохие – это вся моя жизнь. Кровь, смерть, война и предательство... Я боялся притронуться к нему с того самого момента, как ты меня нашла на Иден Прайм. Теперь, когда Левиафан снова показал мне все, что я забыл... Все, кого я знал, погибли, задание провалено. Я остался совсем один...
Почему он сейчас ей это говорит? Что она могла понять, эта маленькая девочка, которая о войне до семнадцати лет знала только из игр на боевую тематику и краткой истории войн прошлых лет, описанной в учебниках. Её мир не горел в огне всю её сознательную жизнь, она до сих пор хранит надежду, которой в его время лишились самые ярые оптимисты. Он ведь сказал ей не трогать его, но Рин не послушала... Полезла спасать, чтобы стать еще одной игрушкой Левиафана... Явик надеялся, что ему удастся найти выход их глубин собственной памяти, вырваться... Но едва попав сюда, он понял, что этой надежде не суждено сбыться. И если бы получилось... кому он нужен в этом мире, ставшим для него чужим за пятьдесят тысяч лет?
Примерно это говорил ему Левиафан, принявший по иронии образ Шепард. “Ты считаешь, что нужен ей, или кому-то на том корабле? Тебя взяли по принципу “не выбрасывать же”, а на самом деле”...
Начали всплывать в памяти какие-то отрывки “Ты – тварь бессердечная!!!”, “лучше бы я тебя сразу же назад закопала!” и многие другие... Ведь девочка была по-своему права – его мотивы и поступки непонятны существам её цикла. Она все еще наивно верит в такие понятия, как “дружба”, “любовь”, “своих не бросаем”... Но Явик давно понял, что на войне подобное отсутствует. Война – это жестокость, творимая ради выживания...
Скорей всего потому, что нынешней войне со Жнецами так мало времени, существа этого Цикла до сих пор не поняли необходимость отбрасывать на войне такие понятия, как “слабость”, “жалость”...
– Неправда, Явик, – из воспоминаний вырвал твердый и решительный голос, после чего Шепард встала напротив него на колени и положила свои руки на его плечи, – это неправда. Вспомни Цитадель, наши посиделки в клубе, хотя... я и сама о них только от Сьюзи помню... Зато ты обещал повторить как-нибудь, как только повод появится! Нам всем без тебя будет очень плохо, правда! Кому будет компостировать мозг Лиара?! Да и кто, кроме тебя назовет меня примитивной?! А еще ты пообещал мне показать пару приемчиков в тренажерке, как только время будет... И... где мы еще найдем “мастера по чистке корнеплодов”??? Знаешь, Я... я не умею говорить... Вот так вот... У меня только ругаться хорошо получается и ссориться с другими по любому поводу... Знаю, я наговорила тебе гадостей тогда, в лаборатории Брайсона, но... Я же всегда такая дура – сначала делаю, а потом думаю...