Неправильный лекарь 4

– С книгами проблем нет, а вот с этим чудаком обещать не могу.

– Это ещё почему? – удивился я.

– Да он в последние годы вообще никого к себе не подпускает и никуда не выходит из дома. Всё, что надо для жизни, ему привозят курьеры.

– Ой, кого-то мне это напоминает, – хмыкнул я.

– Я так понимаю, ты имеешь ввиду Поджарского? – улыбнулся Виктор Сергеевич.

– Его самого, – кивнул я.

– По сравнению с Курляндским, Альберт Венедиктович просто душка и любитель светских вечеринок.

– Тогда тем более мне надо с ним познакомиться. Даже если вдруг ему не понравятся мои идеи, он об этом никому не расскажет.

– Это уж точно, – хмыкнул Виктор Сергеевич. – Даже зеркалу, потому что у него их нет.

– Неряшливый вид учёного это не самое страшное из его качеств.

– Ну смотри, я предупреждал, – хмыкнул дядя Витя. – Тогда после своего семинара заезжай за мной и попробуем попасть за самую защищённую дверь на берегу Невы.

Я задумчиво почесал затылок. После работы я собирался ехать в типографию. Успеть и то и другое точно не получится, надо выбирать. Если бы не надо было отдавать в печать третью часть методических рекомендаций, можно было бы визит в типографию и отложить.

– А в четверг возможно будет к нему попасть?

– Без разницы, – пожал плечами Виктор Сергеевич. – У него все дни одинаковые и он ни в один из них никого не ждёт в гости. Так что можно уйти, не солоно хлебавши в любой день недели. Не исключаю, что мы даже приходя под дверь каждый день, попадём к нему в марте.

– Ясно, – вздохнул я. – Тогда жду книги и завтра попробуем попасть к вашему Курляндскому.

Сегодня ко мне должен был прийти тот самый пациент с огромной опухолью панкреато-дуоденальной зоны. На данный момент – это самый сложный случай, связанный с новообразованиями. Мне ещё предстоит не только убрать злокачественные клетки по всем закоулкам, но ещё и восстановить желчные протоки, проток поджелудочной железы, стенку двенадцатиперстной кишки, которую тоже частично придётся убирать вместе с опухолью. Стенка желудка уже в процессе, сегодня посмотрю на её состояние и, скорее всего, буду увеличивать толщину соединительнотканного фрагмента, чтобы обеспечить достаточный запас прочности.

Время уже десять, с десяток довольных пациентов поблагодарили за оказанную помощь и ушли, а этого пациента всё нет. Я уже было подумал взять в регистратуре его телефон и позвонить, как открылась дверь и вошёл наш долгожданный.

– Доброе утро! – с приветливой улыбкой сказал я. – А я уже собирался вам звонить, вы сегодня позже, чем обычно.

– Здравствуйте, господин лекарь! – с виноватым видом сказал он. – Да так получилось, срочно надо было супругу сопроводить до магазина. Ей срочно понадобились новые сапожки, а без меня она выбрать не может. Смех, да и только, глупости какие-то.

– Ну почему же, – ещё шире улыбнулся я. – Раз она в таких вопросах не может без вас, значит любит. Просто хочет больше внимания от вас, а вы возможно оказываете его недостаточно. По пути домой купите букет цветов, увидите, как она обрадуется и вам обоим будет очень приятно.

– Да, Александр Петрович, – сказал мужчина и задумчиво почесал макушку. – Вы правы. Я со своей болячкой настолько ушёл в себя, что почти перестал обращать на неё внимание. И сейчас, когда ходили в магазин, больше раздражался, чем радовался за неё, когда ей понравились выбранные сапожки.

– Вот видите, – хмыкнул я. – Купите ей цветы. Обязательно.

– И её любимый меренговый рулет, – улыбнулся он. – Она всегда разглядывает его на витрине пекарни, но не хочет покупать, говорит, что вредно для фигуры. Ну иногда-то можно. Пусть у неё сегодня будет праздник, она заслужила. Носится со мной, как курица с яйцом, а я только бурчу в ответ.

– Ну вот, – подмигнул я ему. – Будет сегодня на два счастливых человека больше. Вы и сами почувствуете себя лучше, когда увидите радость в её глазах. А теперь давайте ближе к делу, располагайтесь, будем работать. Света, звони Корсакову.

Я просканировал новообразование и все возможные пути его распространения. Лимфоузлы с метастазами я уже убрал раньше. Теперь самое сложное – восстановить протоки. Соединительнотканная стенка желудка, которую я делал в прошлый раз, уже была достаточно плотной. Здесь толщину надо ещё наращивать.

Когда пациент погрузился в сон, я приступил к задуманному. Нарастить стенку желудка – самое простое в этой задаче. Удвоить толщину чистой рубцовой ткани получилось довольно быстро, уже появился опыт. Сложнее всего было действовать тонким пучком энергии на общий желчный и Вирсунгов протоки. Надо было не только освободить просвет протоков, превратить часть ткани новообразования в соединительную рубцовую ткань, но и не задеть проходящие в опасной близости сосуды. Вот последнее оказалось ещё более сложным, чем трансформировать тонкую стенку протока. Я покрылся испариной уже не столько от перенагрузки и истощения запаса энергии, сколько из-за напряженного ежесекундного контроля точки воздействия тонюсенького пучка энергии. Когда ювелирная работа с общим желчным протоком была завершена, я взмок, как в бане у Корсакова и был выжат, как лимон. Что интересно, запас энергии оставался больше половины, но продолжать процедуру не было сил.

– На сегодня хватит, – сказал я, вытирая лоб рукавом халата. – Будите.

– Судя по вашему внешнему виду, вы всё убрали? – решил уточнить Борис Владимирович.

– Не поверите, нет, – вяло улыбнулся я, чувствуя, как дрожит рука. – Опухолевой ткани убавилось совсем чуть-чуть.

– Не понял, – вскинул брови Корсаков.

– Это я столько над протоком колдовал. Оказалось, очень сложно. Энергии ещё полно, но мне нужен отдых.

– Понятно, – кивнул Корсаков. – Значит бой продолжается.

Пациент проснулся и открыл глаза.

– Господин лекарь, что-то пошло не так? Вы не стали удалять опухоль?

– Хм, интересно, а почему вы так решили? – поинтересовался я.

– Да раньше я чувствовал после процедуры какую-то тяжесть, дискомфорт, жжение. А сейчас ничего такого нет, словно вы там ничего не сделали, вот я и подумал.

– Отчасти вы правы, – улыбнулся я. – Сегодня я делал более тонкую работу, осталось ещё столько же, потом буду убирать саму опухоль.

– Это значит лечение снова затягивается? – поморщился мужчина.

– Не на много, – заверил я. – За счёт того, что сегодня удалён совсем небольшой объём, думаю вполне уместно будет повторить процедуру послезавтра.

– О, совсем другое дело! – кислое выражение лица пациента начало меняться на довольное. – Если процедуры будут не раз в неделю, а три раза в неделю, значит я скоро поеду в Крым! В смысле не я, а мы с женой. А ведь я сначала думал поехать туда один, чтобы она от меня отдохнула и самому от неё отдохнуть. А выходит, наоборот, ей меня не хватает. Сейчас заеду за цветами и меренговым рулетом. Спасибо вам, господин лекарь! Вам ещё и семейным психологом можно работать.

– Избави Бог! – рассмеялся я, выставив ладони перед собой. – Мне и лекарем неплохо работается, а для семейных проблем есть специально обученные люди.

– Александр Петрович, – настороженно обратилась Света, когда пациент вышел. – Получается у вас в пятницу трое онкологических, вы потянете?

– Ты права, тяжко будет, – кивнул я. – Надо распределить их по времени, чтобы они не пришли сразу друг за другом. И, наверное, сказать в регистратуре, чтобы больше никого не записывали.

– Хорошее решение, – улыбнулась медсестра. – Я их обзвоню и назначу точное время визита.