Неправильный талисман

Дальше я связался со старым приятелем, ведущим асоциальный образ жизни. Закари Штейн, учился с нами в академии, а потом его отчислили за страсть к разрушительным экспериментам – парень разнёс лабораторию.

Закари был по натуре учёным и экспериментатором, зачем родители засунули его в нашу академию – не понятно. Отчислению, он обрадовался и теперь, мог неделями не вылезать из своей лаборатории, которую мы с друзьями тайно спонсировали, ну и пользовались некоторыми его изобретениями.

– Закари, дружище, я подъеду? Есть дело. – С ним надо кратко и заранее договариваться о встрече, а то даже на порог не пустит.

– Жду, через час.

В назначенное время Зак впустил меня в своё логово.

– Что надо?

– Надо взломать вещь, открывающуюся с отпечатка пальца.

– Очень хорошо, что ты пришёл именно с этим! – Как-то он слишком оживился. Настораживало. – Есть у меня одна наработка, артефакту как раз не хватало заряда от сильного иллюзиониста. Ты – сильнейший. Ты мне и нужен.

Он бодро притащил меня в захламлённую комнату, порылся под столом и достал перчатку.

– Из чего она?

– Это биополимер моего изобретения, долго объяснять. Заряжай. Умеешь?

– Конечно, умею. – Заряжать артефакты нас учили на первом курсе.

Я влил энергию иллюзий в артефакт.

– Что дальше?

– А теперь проведём эксперимент. Надень перчатку и приложи к моей ладони.

Я так и сделал, на глазах она полностью приняла форму ладони Закари.

– Круто!

– У меня есть шкатулка, открывающаяся только моей рукой, специально для этого делал. – Из-под того же стола он достал шкатулку. – Пробуй.

Эксперимент удался, шкатулка открылась, радость Штейна, даже превзошла мою.

– Что с меня за такую перчатку?

– Зарядишь мне пять штук.

– Не, не пойдёт. Представляю, кому ты их будешь толкать.

– Три?

– Одну. – Одно ограбление моя совесть переживёт. – И с условием, что грабить будут не моих знакомых.

– Не переживай, заказ в другую страну.

Зарядил две перчатки, одну забрал себе, вторую оставил Заку.

– До встречи.

– Пока.

Следующим пунктом моего назначения была лавка травника, которую мы нарыли на третьем курсе, когда решили сорвать экзамен по арифметике магических потоков. Хозяин торговал редкими и запрещёнными зельями, поэтому мы стали его любимыми покупателями. Там я провёл всего минут десять, купив сонное зелье.

Вечером Бронислав подтвердил, что сестра согласна и за это просит от меня иллюзию на ежегодный костюмированный бал во дворце. Согласился, мне не трудно, пусть девчонка блеснёт, мои то иллюзии, самые качественные.

С организацией кипиша, вообще было проще простого. У нас с Велом в академии существовал, личный фан-клуб, из студентов младших курсов. Парни нам во всём подражали и старались угодить. Так вот я просто позвонил их заводиле и обрисовал задачу. К заданию пацаны подошли с фантазией и огоньком, в буквальном смысле этого слова, надо сказать, что их шоу, превзошло даже мои ожидания.

Ну а вызвать к дому все спецслужбы столицы помогла пожилая леди, сдающая мне флигель.

– Леди Клара! Леди Клара! – Влетела к ней такая же благообразная пожилая леди, под личиной которой я у неё квартировался. – Поднимайте тревогу! Мы сейчас сгорим!

Ей два раза повторять было не нужно: она и соседей успела всполошить и сообщить куда надо.

Самыми сложными оказались полтора часа до появления Шипучки в нашем доме. Да! Вы не ослышались, теперь свою квартиру я считал нашим домом. Минут десять не мог оторваться от неё, просто целуя и вдыхая запах.

– Всё! Больше никогда! Я такой идиот, Лес. Прости, что заставил тебя пройти через это. – Через поцелуй успевал я вставлять слова.

– Дурашка, мой родной, впусти меня, я с тобой, успокойся. – Она тоже, не переставая покрывала моё лицо поцелуями. – Хочу снять с себя эту одежду и вымыться.

Одежду мы сняли быстро, но «мылись» долго. Сначала без пены и воды, потом с водой и пеной, потом вытирая друг друга. Одним словом, перед сном, мы лежали мытые и сытые, но никак не способные наговориться.

– Ян, что будет дальше? Как мы будем жить?

– Знаешь, я бы хотел, чтобы нас оставили в покое на несколько лет.

– Ведь это невозможно, ты знаешь, твоё положение обязывает…

– Лес, моему отцу семьдесят пять, женился он в сорок. Вот никогда не поверю, что он до этого времени сидел в канцелярии и работал.

– Почему?

– Я похож на него, больше, чем он думает. Я это чувствую.

– Думаешь, тебе дадут гулять до сорока?

– А почему бы и нет? Отец ещё лет сто может спокойно управлять ведомством, да и потом не станет дряхлым стариком.

– Почему он тогда так стремиться упечь тебя на службу?

– Видимо, пытается оградить от своих ошибок, но ты не волнуйся, ты не ошибка – ты моё счастье. – Я точно знал, что говорил и своим словам отчёт отдавал.

– Ох… Тебе всего двадцать пять, а мне двадцать. Уверен?

– Что? Ты сомневаешься? – Пришлось доказывать, не без удовольствия, ещё раз.

Утром я встал пораньше и сразу вызвал стилистов. Хочу свою Лес обратно. Соскучился по её длинным прядям в руках. Не то что бы мне мешало их отсутствие, но я просто хочу.

Завтрак подал ей в постель. На всякий случай, чтоб не злилась. По примеру родителей я знаю: подал завтрак в постель – весь день молодец.

Моя исключением не стала – обрадовалась, и явление стилистов вообще перенесла, как должное.

Отрастили волосы и вернули им цвет, заказали платье для аудиенции, о которой мне ещё предстояло договориться и весь день друг от друга не отлипали. Поржали над новостями, в которых рассказывалось, как дочь архивариуса ступила на путь порока.

– Жалко Леолену – в конце концов, выдала Лес. – Уж чего-чего, а славы гулящей девицы она не заслужила.

– Ничего-то ты не понимаешь. Сейчас к ней ринутся поклонники, чтобы хотя бы одним глазком глянуть на популярную личность. Так она и замуж вскоре выйдет.

– То есть она нам благодарна, должна быть?

– Безусловно.

Из плохого, было то, что, Вел никак не находился, нам бы не помешала его поддержка на аудиенции, о которой я всё-таки договорился по магфону на завтра. Дядя удивился, но время нам назначил. Чем ближе была встреча, тем сильнее я нервничал: какое-то смутное предчувствие и чувство тревоги постоянно свербели в душе. Конечно же, с Лес, я ими не делился, а наоборот подбадривал и рисовал радужные картины нашего совместного будущего. Не хватало, чтобы мы предстали перед дядей с нервным тиком и испариной на лбу.