Неправильный треугольник

— Золотинка, ты играешь с огнем, — хрипло произнес Кузнецов, явно заметив отсутствие на ней трусиков, — если не притормозишь, наш первый раз произойдет в этом кабинете в весьма и весьма грубой форме!

Напугал кота сметаной! Золотова улыбнулась краешком губ и сделала еще один глоток кофе, чтобы продлить паузу в разговоре.

— А кто сказал, что я против подобного развития событий?

Дерзкая? А то! Можно сказать, накипело за столько-то лет удерживания в узде собственных желаний в отношении Марка. Надоело ей быть на скамейке запасных.

— Златка, — потянул Кузнецов, как-то тягуче, перекатывая на языке букву «а». Как говорит Маринка, Золотова аж потекла. — Златка, что же ты делаешь? Ты хочешь, чтобы я вечернюю летучку со стояком проводил, а? У нас сейчас сдача объекта, работаем даже в выходные, а ты издеваешься над бедным мужчиной, который уже десятилетие мечтает залезть тебе в трусики. Злая ты! Коварная и безжалостная!

Золотова потрясено хлопнула глазами. Это она-то коварная и безжалостная?

— Это не я морочила тебе голову историями про свою голубизну! — рыкнула она, через чур резко поставив чашку с кофе на столик и всё-таки проливая напиток.

— Я и не морочил, — спокойно отрезал Кузнецов, руками опершись о стол и прищуривая глаза, — я тебе никогда не говорил, что я являюсь стопроцентным геем. Ты сама всё додумала и решила!

— А что я должна была подумать, когда ты сознался, что тебе нравится парень?! — возмущено воскликнула Золотова. Легкий отголосок былой боли. Она снова почувствовала горечь на губах от разочарования в нем, в его выборе. Как друг, она не показала, насколько задело признание Марка. Как влюблённая женщина, она утратила надежду…

— Но я никогда не говорил, что мне нравятся только мужики, —заметил он. — На самом деле, предпочтение я всё же отдаю женщинам, но в редких случаях мне и мужчины нравятся, но эти случаи эпизодичны.

— О-о-о да, Филипп — уникум, — неожиданно фыркнула Злата, — умудрился понравится не только мне, но и тебе…

— Я действительно думал, что ты знаешь о моей бисексуальности, — серьезно сказал Марк, и она по глазам видела, что он говорил чистую правду. — Я узнал, что ты считаешь меня стопроцентным геем только в тот день, когда ты сделала мне предложение. Это самый счастливый день в моей жизни, на самом деле…

— Если не считать, что мы едва не попали в ДТП, — съязвила она, вспомнив тот самый момент. — Так зачем было всех твоих фиф связывать действием договора? Я думала, что все они являются ширмами.

Договор, конечно, не панацея. Маринку возможные штрафы и не остановили, и она многое разболтала. Правда, она-то думала, что Злата уже в курсе пристрастий жениха... Именно поэтому Золотова не стала сдавать свою собутыльницу.

— Чтобы они не болтали о моей бисексуальности, — пожал плечами он, — как ты понимаешь, мы много экспериментировали…

— Ладно-ладно, не продолжай, — остановила его Злата, взмахом руки. Вот о его экспериментах с другими она ничего слышать не желала! Фантазия-то бурная… Девушка невольно напряглась всем телом, пытаясь избавиться от охватившей каждую клеточку тела ревности.

— Золотова, да я как дурак влюблен в тебя с класса седьмого! — неожиданно заявил Кузнецов, лишая дара речи. — Наверное, каждый хоть как-то знакомый с нашими семьями знает или догадывается о моих чувствах к тебе. До этого момента меня останавливало лишь полное отсутствие надежды на то, что ты сможешь принять мои нестандартные сексуальные увлечения. Сделав мне предложение, ты полностью развязала мне руки, и теперь никуда от меня не денешься, Золотинка! Так что забудь о тех, кто был до тебя. Все они в прошлом, а вот, что будет дальше, зависит только от тебя…

— Довольно неожиданное признание, — выдавила из себя Золотова, кашлянув. — Я даже не подозревала. Ты столько лет ждал?..

Последняя фраза была произнесена полувопросительно. Злата растерялась и сильно. Одно дело слышать о чувствах Марка от других людей, и совсем другое услышать от него лично. Её тряхнуло, фигурально выражаясь. Пробрало до самых костей.

— Золотинка, я ведь далек от образа прекрасного принца, — вдруг серьезно сказал Кузнецов. — Я — неудобный муж. Во всех смыслах. И я первый, кто это понимает и осознает. Характер не сахар, сексуальные пристрастия, скажем мягко, на любителя. Но так получилось, что я полюбил тебя, и твои нужды я привык ставить во главу угла. Я действительно надеялся, что ты встретишь достойного человека, выйдешь за него замуж и проживешь с ним долгую жизнь. Ты же принцесса, и партнер нужен тебе соответственный. И ты встретила Филиппа, но даже тут я умудрился влезть…

Золотова прищурила глаза и изучающе посмотрела на Кузнецова. Он действительно верил в то, что говорил. Хмыкнула. Не только она все эти годы жила, обманывая себя.

— Врёшь и не краснеешь, — покачала головой она, устало усмехаясь. Сейчас в нем Злата видела себя, те же страхи потерять, быть непонятым. Легче игнорировать очевидные факты, чем рискнуть их дружбой и дать шанс другим, более глубоким чувствам. Да и не денется никуда их дружба, просто изменит окраску. — Не смог бы ты наблюдать за моим счастьем с другим. Вмешался бы обязательно. Ты же единоличник до мозга костей. Пусть я тебя и люблю, но прекрасно сознаю твои недостатки, Марк. Себе-то не ври. Или думаешь, что кто-то смог бы понимать меня лучше тебя? Тебе бы крышу от ревности сорвало. Именно поэтому сразу и не познакомила тебя с Филом, боялась последствий. Может и зря. Наверное, мне стоило бы привести в семью какого-нибудь парня, и всё встало бы на свои места куда быстрее. Посторонний мужик точно подтолкнул бы тебя к активным действиям.

Вот так, немного коряво и слишком запоздало, они признались друг другу в чувствах.

— Или все запуталось бы только сильней, — не согласился он.

— А может быть что-то более запутаннее наших с тобой и Филиппом отношений? — спросила она, настроение перестроилось на какой-то философский лад. Не хотелось ни орать, ни ругаться. Как это обычно и бывает, они смотрели на один и тот же предмет под разными углами и видели его совершенно разные части.

— Возможно ты и права, но, — Марк нахмурился, словно пытаясь нащупать внутри себя нужные слова, чтобы выразить собственные чувства, — ни ты, ни я тогда были не готовы к чему-то более серьезному. Мы просто-напросто просрали бы наши отношения. Ты ведь перфекционистка, Злата. Ты все доводишь до совершенства. Именно поэтому ты не определилась до сих пор с основной профессией и постоянно меняешь места работы. В определенный момент ты видишь огрехи в проделанной работе, расстраиваешься и принимаешь решение попробовать что-то новое. Именно так ты могла поступить со мной, когда бы поняла, что я совершенно не тяну на идеал. Я не мог тебя потерять… Это сейчас ты, наконец, поняла, что мы все являемся простыми смертными и совершаем ошибки, но в двадцать, да даже в двадцать пять ты являлась идеалисткой. У тебя даже подруг нет именно поэтому. Ты искала идеальную любовь, идеальную подругу, но наша реальность не идеальна, она имеет огрехи и именно поэтому так многогранна. Сейчас ты готова меня принять, но не тогда…

Что же, больно и неприятно слышать безжалостную правду, но Золотова даже и не думала спорить. Именно к таким выводам и пришел психолог, которого она посещала после разрыва с Филиппом. Имелось рациональное зерно в его словах. Вся её неустроенность в жизни из-за неумения признавать собственную несовершенность, и нежелания признавать чужое право на ошибки.

— И что теперь? — спросила, чуть скривившись словно от зубной боли. — Ты, я и Фил…

Мельникова никак нельзя было отсечь от них. Он словно «прирос» к ним. Забавно даже, со Златой он встречался всего два месяца, с Марком и того всего одну ночь провел, но умудрился оставить столь значимый след в душе обоих.

— Тебя, милая, я уже не отпущу, и не проси…

— Да я вроде никуда и не собираюсь, — фыркнула Золотова. Она не идиотка, чтобы уничтожать собственную мечту.

— Дальше мы только вместе, Златка, — уверенно произнес Марк, отчего-то сдерживаясь. Она была уверена, что он хочет подойти к ней и обнять. И не только обнять… Но сдерживался. Из последних сил удерживал страсть на коротком поводке. — Что же касается Филиппа, то только тебе решать. Наши с ним отношения могут дальше развиваться, ведь ты до сих пор в него влюблена, да и мне он нравится, даже слишком. Конечно, это не любовь. Пока. Но вполне может ею стать. Или можем послать его обратно в Америку и настойчиво попросить забыть о нас. Решать тебе.