Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая

Дальше мы немного времени пообсуждали местные новости, и я отправился к Добрынину. Напоследок Молчанов мне пообещал прислать несколько штук, но только после начала продаж и оформления привилегий.

— Примета плохая раньше времени дарить, Дмитрий Иванович — напутствовал меня купец…

Сначала посетил Обновина, оказалось у него всё готово, вот только Добрынин не подписывает и всё. Что за ерунда? Почему? Забираю документы.

— Добрый день. Доложите, пожалуйста, Олег Петрович — здороваюсь с адъютантом.

— Чай будите или что покрепче? — после недолгого ожидания, и приветствия спросил Добрынин.

— Нет, спасибо Николай Николаевич, только что напился. Скажите, а что, по-моему, вопросу о выделение участка земли на берегу Упы? И почему Вы, не подписываете бумаги на покупку мной двух участков? Ведь я же договорился с хозяевами о покупке — пошёл он со своим чаем, лучше бы документы подписал. Опять будет себе что-нибудь клянчить и притом не прямо, а так завуалированно. Попробуй ещё разбери, что он действительно хочет.

— Вы что, Дмитрий Иванович, решили пол Тулы скупить? — усмехнулся глава города.

— Причём тут Тула, когда я прошу самые дешёвые участки на самой окраине города? — удивляюсь я. Вот никак такого обвинения не ожидал.

— Всё равно. Это получается значительные земельные участки в особом городе. И как понимаете, меня за это не похвалят — и уставился на меня.

— Послушайте. Я же приношу городу реальную пользу. Вон смотрите, как наши купцы оживились — чего-то я не понимаю. Да ерунда какая-то. — Никому кроме меня они и точно не нужны.

— Ну почему же? Многие купцы уже подали прошение на расширение производства. И как вы, наверное, знаете, все дымящие и производящие шум производства теперь будут, располагаются, только на окраинах города.

Нет, что-то тут не то. Явно с меня хотят «содрать» бакшиш. Попробуем с другой стороны.

— Чем я могу вам помочь, Николай Николаевич? — медленно вздыхаю, чтобы не раздразнить хозяина кабинета.

— А скажите, у вас случайно не осталось хорошего нового прибора для производства? — наконец-то озвучил свой интерес глава.

Ах вот оно что. Значит и Добрынин поддался всеобщей лихорадке производства нефтяных приборов. Явно прикупил пару мастерских, а может и больше и хочет наладить выпуск только своих товаров и чтобы без конкуренции. А если судить о том, что керосиновые лампы в продаже практически не задерживаются, тогда понятно.

Недавно, даже из столицы за ними приезжали. Всё, что было готового, скупили. Их бы и другие уже начали делать, но проблема в стёклах и керосине. Наладить их быстрый выпуск в России вряд ли возможно, да и Мальцев не даст. Да и керосина ещё очень маловато, но его производство как раз-то быстро и наладят.

Чтобы ему предложить, из этой серии…и не особо сложное. А то ещё обидится. Паяльную лампу… точно.

— Есть у меня одно устройство. Но оно не готово для демонстрации — задумчиво говорю я. Просто дарить, я тоже не буду. Поторгуемся.

— Ничего. Вы хороший инженер, хотя и с таким тяжёлым характером. Это скорее у механиков природное? — усмехнулся Добрынин.

— Кстати о знаменитых механиках. Надо памятники в городе Нартову и Кулибину поставить, как и другим известным людям — сразу беру «быка за рога».

— Черни? Вы серьёзно — видит, что я киваю головой. — Такой вопрос… без специального указа императора решить нельзя — очень серьёзно говорит мне глава.

— Они Русские Гении. Почему каким-то разным грекам можно, а своим нельзя? А вот на следующем собрании и постановим и подадим коллективную просьбу. Инженеров и механиков император уважает, и я думаю, нам не откажет.

— Нет. Я такое предложение вносить не буду. Вы что, Дмитрий Иванович, да меня дворяне за это… —

— Я подниму вопрос — твёрдым голом перебиваю Добрынина.

— Ну-у, тогда и ответственность ваша. Но я бы на вашем месте очень хорошо бы подумал — стучит пальцами по столу глава. Кстати жест сейчас довольно неприличный. Явно выказывает таким способом сегодняшнее отношение ко мне.

— Согласен. Вы, кажется, кафельную плитку выпускаете, а Николай Николаевич — удивлен вопросу глава.

— Есть такое дело.

— Давайте так. Вы мне сделаете хорошей кафельной плитки по себестоимости на тысячу рублей ассигнациями и подписываете документы на три участка. Я Вам, чертёж устройства. Вы тогда сможете оформить на него привилегию на себя — опять строю умилительную рожицу. Так скоро мне и в театре выступать можно будет.

— А не много вы просите? — не сильно-то и возмущён Добрынин. Так как всегда торгуется.

— Я вас уверяю, это очень нужное устройство, работающее на бензине, а не на керосине. Так что конкурентов у вас точно не будет — показываю всем видом, что это действительно ценное устройство.

Мы немного поторговались, но я не уступил, мотивируя ценностью устройства. И вообще, типа я сам это хотел выпускать.

— Очень надеюсь, что не разочаруюсь в вас… Дмитрий Иванович — напутствовал меня Добрынин, когда мы подписали соглашение. К тому времени я уже держал подписанные и оформленные документы на три участка…

Глава 9

— Здравствуй Николай Иванович! Как дела, как здоровье близких — зайдя к нему в мастерскую, здороваюсь с Гольтяковым. К нему я заехал сразу после Добрынина.

После взаимных любезностей, перешли к делу. Первое рассмотрел шампура, признал их вполне подходящими. Попросил подумать о ручках, которые бы не нагревались и не горели. А эти четыре забрал с собой. Дегели ещё не пошили. Бур для лунок, получился почему-то с разной длины лопастей, расстояния в накрутке, от чего он казался кривой. У меня появились сомнения, как он бурить будет? Плюс не установлены ножи.

— Как так получилось, Николай Иванович? — с изумлением рассматриваю я уродца.

— Да когда полосу делали, была прямая. А вот когда крутить и приваривать стали, её и повело. Не сразу и заметили. Я решил уже ничего не делать, а дождаться вас — немного виновато купец.

Ну что же может и правильно. Пытаюсь наметить, где подрезать, а где и подогнуть. Понимаю, что с обычным метром это крайне неудобно. Не хватает и двух самых обычных вещей, карандаша и штангенциркуля. Если карандаш ещё можно хоть как-то заменить угольком или мелом, хоть и неудобно. А вот без штангенциркуля совсем плохо.