Непристойная Блистательная Страсть

Живот урчит, напоминая, что я так и не поужинал. Направляюсь на кухню и вспоминаю об оставшейся пасте, приготовленной вчера Кайли.

Ожидая, пока микроволновка нагреет еду, я беру телефон и звоню Коллинзу.

Я не утруждаюсь любезностями. Не утруждаюсь спросить о Татьяне — хотя он и сам, кажется, не особо желал говорить об их отношениях, когда всё ещё было нормально, — а просто выплёскиваю весь ад последних часов.

— Успокойся, возьми себя в руки, мужик, — прерывает мою тираду Коллинз.

Я делаю глубокий вдох.

— Что мне делать?

— Не быть кретином.

— И это твой совет, мудило? — уже было собираюсь повесить трубку, когда звук его смеха заполняет расстояние между нами.

— Ты Дрейк. Заруби себе на носу. А теперь пойди и верни свою девушку.

Он прав. Колтон не позволил Софи отстраниться от него. Она улетела в Италию, чтобы сбежать от него, и чёрт, он тогда ещё и в браке состоял. У них-то сражение было посерьёзнее, чем у нас с Кайли, правда? Я не стану просто так сидеть, позволяя этому козлу втиснуться обратно на сцену.

Я съедаю несколько вилок пасты, зная, что мне понадобится топливо, и, схватив ключи с бумажником, вылетаю за дверь.

Кайли

Когда я вешаю трубку, к горлу подступает тошнота, и мне становится страшно, что я поступаю неправильно. Здесь нет руководства о том, как быть одинокой мамой, или что делать, когда неожиданно объявляется отец твоего ребёнка. Я верила, что правильным, наверное, будет дать ему этот шанс. Шанс для Макса иметь настоящую семью, а не меня одну, старающуюся сделать всё самостоятельно и едва остающуюся наплаву. Кстати о «сделать всё самой», я переусердствовала сегодня. Дома чисто, всё выстирано, но рука ноет от боли.

Я сворачиваюсь на кровати калачиком, лежа на боку, пока мозг наводняют образы прошлой ночи с Пэйсом. Он был таким сильным, таким властным со своими непристойными словами и огромным членом, но одновременно нежным и милым, когда заботился о моей загипсованной руке. Одна мысль о нём вызывает во мне прилив противоречивых эмоций. Кажется, правду говорят: ты хочешь то, чего не можешь иметь. Пусть Пэйс и доказал свою надёжность, какая-то часть меня по-прежнему считает, что он слишком молод и незрел, чтобы завести настоящие серьёзные отношения, которые мне сейчас нужны.

Слёзы сочатся из уголков глаз, и я прижимаю подушку к груди. На душе тяжело, вдобавок я ужасно запуталась в себе, но мне нужно верить, что поставив Макса на первое место, я приму правильное решение.

Глава 12 Пэйс

Флуоресцентные лампочки круглосуточного супермаркета ярко светят над головой, на мгновение отвлекая меня от задачи. Я пялюсь на стену, отображающую шесть разных видов крышек для розеток.

Учитывая, что уже около двух часов ночи, я стеклянными глазами пытаюсь прочесть, написанное на упаковках, чтобы понять, чем они отличаются. В конце концов, остановившись на «Универсальном детском спасителе/Universal Baby Saver», я закидываю коробку в корзину.

Тележка уже забита под завязку. Я нагребаю мягкие флисовые одеяла, медвежат тедди, мячики, грузовички, поезда, издающие звуки, надувного дракона... ну а что, кому не нужен надувной дракон? Маленькое пианино, кресло-мешок, собаку, говорящую на испанском, английском и французском, да всё что угодно лишь бы ящики и шкафы оставались закрытыми. Никогда и подумать не мог, что с малышами так много хлопот, или что в моём доме столько всего может им навредить

Толкая нагружённую тележку к кассовой ленте, я запинаюсь от пришедшей мысли. Коллинз посоветовал мне побороться за неё, но что если Элан сейчас занят тем же? От того, что не знаю с чем имею дело, я становлюсь взвинченным. Но в глубине души понимаю, что я — лучший мужчина для неё. Я бы никогда не оставил её, напуганную и одинокую, справляться с последствиями наших совместных поступков. Он уже как-то бросил её. Кто сказал, что он не поступит так вновь, когда всё усложнится?

Я останавливаюсь у кассы, и молоденький продавец тут же бросается ко мне.

— Ну ничего себе. Запасаетесь?

— Ага, типа того. — Даже я должен признать — немного странно, наверное, выбраться посреди ночи и скупить почти весь пригородный магазин. Но Кайли что-то во мне вдохновила. Я чувствую себя иначе, совсем не так, как раньше, и собираюсь за неё побороться.

Когда я, выгрузив машину и перенеся детские вещи внутрь, раскладываю всё в доме, уже около четырёх утра. Пора немного поспать. Завтра предстоит важный день.

Кайли

Всю ночь я ворочалась и не находила места, поэтому когда Макс просыпается плача в шесть утра, я измотана и едва стою на ногах. Вытаскиваю его одной рукой из кроватки и меняю мокрый подгузник. Видимо, у него новое открытие — пенис. О, радость. Всякий раз, как я снимаю с него подгузник, он тянется к нему, тянет, дёргает, и, казалось бы, ему должно быть больно, но он остаётся невозмутим.

Это лишнее тому напоминание, что я воспитываю мальчика — в комплекте со всеми рабочими частями и мальчишескими причиндалами. Ему в жизни понадобится мужчина. Я, конечно, могу рассказать про пестики и тычинки, но ему же лучше, если для этого у него будет мужчина. Тот с кем можно обсудить спорт и женщин. Я представляю себя ворчащую: «Иди спроси у отца», и расплываюсь в улыбке. Пока до меня не доходит, что в мыслях я вижу не Элана. А Пэйса.

Улыбка спадает с губ, и я трясу головой, отгоняя мысли.

Одев Макса и мирно покормив его на детском стульчаке, я завариваю чашку экстра крепкого кофе и хватаю телефон.

Обнаруживаю сообщение от Пэйса, отправленное в три утра. Ничего себе, как поздно. Ловлю себя не том, что гадаю, с кем он был и чем занимался. Но это не моё дело. Его сообщение без предисловий.

«Нам нужно поговорить сегодня».

По крайней мере, у меня есть он. Такой добрый и щедрый со мной и Максом. А я просто ворвалась в его жизнь, потом исчезнув. Не сказать, будто я думала, что такой мужчина, как он, этому воспротивился бы, но... Отмахиваюсь от угрюмых мыслей и печатаю ему ответ.

«Хорошо. Какие мысли?»

«Вы сможете заехать чуть позже? И остаться на ужин?»

Я делаю глубокий вдох. Хочется ответить: «да, да, да!» Но я сдерживаю отчаянную тоску по мужчине, который на самом деле никогда и не был моим. Мне нужно думать о том, что лучше для моего сына. Я перевожу взгляд на Макса. Зная, как обожает он быть с ним рядом, да и то, что я задолжала ему объяснение с глазу на глаз, решаю: быть может, нам и стоит пойти.

«Я приеду».