Неприступный герцог

— Да идем же, глупышка.

Вытащить сестру в центр двора оказалось не проще, чем затащить козла Персиваля в его загон. Но Абигайль практиковалась каждое утро и теперь ей не было в этом равных.

— Думаю, шаги знать необязательно! — выкрикнула Абигайль, стараясь перекрыть гудение труб и плач скрипок. — Их никто тут не знает.

— Почти как в Лондоне! — крикнула в ответ Александра.

Факелы мерцали, музыка гремела. За холмами скрылись последние отблески заката. Щеки Александры, переходящей от кавалера к кавалеру, залил очаровательный румянец. Наконец на ее губах заиграла улыбка, а глаза засветились удовольствием.

Абигайль выскользнула из толпы и вернулась на кухню к синьоре Морини.

— Александра танцует, — сообщила она. — Думаю, она готова. Только вот куда делся Финн, никак не могу…

Экономка сидела за столом перед подносом с шестью маленькими стаканами, с которых не спускала глаз. Каждый из стаканов был ровно на три четверти заполнен прозрачной жидкостью, поднос окружали разнообразные бутылочки и пучки каких-то трав.

— Морини, — мрачно произнесла Абигайль, — почему перед вами шесть стаканов?

— Синьорина, послушайте…

— Я много раз повторяла, что Уоллингфорд в сегодняшние планы не входит. Только вы будто и не слышали моих слов.

— Синьорина, да какая разница? Хуже не будет, если мы немножко ускорим естественный ход событий. — Синьора Морини громко щелкнула пальцами.

— Не будет хуже? Не будет? А если я проснусь поутру и обнаружу, что связана навечно с самым отъявленным распутником Британских островов? — Наверное, это было нечестно и неправильно, но Абигайль не собиралась позволить правдивости слов Морини повлиять на ее собственные, разумные, по сути, доводы.

— Герцог любит вас. И не такой уж он распутник.

Абигайль указала пальцем на поднос со стаканами.

— Я так понимаю, вы сами приготовили этот напиток? Только знаете, я не стану пить любовное зелье, которое затуманит мои мозги и напрочь лишит способности мыслить здраво.

Морини поднялась со стула и взяла два стакана.

— Синьорина, вы меня не слушаете. Вы ведь хотите провести ночь с красавцем герцогом?

Абигайль посмотрела на стаканы и сдержанно произнесла:

— Если мне предоставится такая возможность, отказываться не стану.

Экономка протянула ей стаканы.

— Тогда у вас есть шанс, синьорина. Герцог гордый и благородный человек, он не будет пытаться вас соблазнить. Вот это заставит его забыть обо всем. Напиток раскроет для вас объятия красавца герцога.

На столе мигала лампа, придавая напитку маслянистый и какой-то радужный блеск. Экономка слегка поболтала напиток в стаканах.

Абигайль скрестила руки на груди.

— Ну и что в них такое?

— Немного лимонного ликера и других составляющих.

— Каких других? — Абигайль, прищурившись, посмотрела на расставленные на столе пузырьки.

— Это секрет. Но ничего вредного. — Синьора Морини соблазнительно покачала стаканами.

Абигайль смотрела, как искрится в свете лампы таинственная жидкость, провела языком по нёбу, которое вдруг отчего-то пересохло. Дрожащими пальцами она взяла стакан из рук экономки и поднесла к глазам.

— Точно ничего вредного? Вы уверены?

— Уверена. Напиток лишь дарит любовь.

— Надеюсь, — произнесла Абигайль, растягивая слова, — поблизости нет священника на случай, если я стану вести себя как умалишенная?

— Нет, синьорина, не бойтесь, это напиток для любви.

— А сегодня такая красивая ночь. Идеальная ночь для…

— …любовников, — закончила за нее синьора Морини.

Абигайль поворачивала стакан так и эдак, любуясь чистотой напитка, который, казалось, светился. От него исходил слабый аромат лимона. Поднесла стакан к носу и вдохнула глубже. И в то же самое мгновение ее охватило восхитительное чувство умиротворения и томного предвкушения.

— Как чудесно, — выдохнула она.

— Видите, ничего плохого. Это просто судьба.

— Судьба. Да. Я немедленно отнесу это Уоллингфорду. — Абигайль повернулась, чтобы уйти.

— Подождите, синьорина! Напиток не сработает, если его выпьет только один человек. — Экономка легонько взболтала содержимое второго стакана и протянула его Абигайль. — Нужны двое. Леди и джентльмен.

Легкое чувство беспокойства промелькнуло в затуманенном рассудке Абигайль и тут же растворилось без следа.

— Стало быть, один напиток для леди?

— Так.

Слова синьоры Морини были не лишены смысла. Абигайль казалось, что все сейчас имеет смысл и все вокруг правильно и идет своим чередом. Она взяла стакан.

— Ну хорошо, если так нужно.

— Очень нужно, синьорина. А теперь ступайте к красавцу герцогу. И подарите ему самое заветное желание его сердца.

— Обязательно, Морини! Обязательно! — воскликнула Абигайль и, пританцовывая, направилась к двери, крепко сжимая в руках стаканы с драгоценным напитком.

Однако спустя мгновение ее голова вновь возникла в дверном проеме.

— Морини, одна маленькая деталь. Полагаю, вы этого не знаете… Да и почему вы должны все знать? В общем, я хотела спросить…

Синьора Морини взяла со стола поднос и, не оборачиваясь, произнесла:

— Он в библиотеке, синьорина. Там вы найдете своего герцога.

Глава 14

Рев трубы, снова и снова выдувающей одни и те же звуки, влетал в окно библиотеки, и вскоре герцог Уоллингфорд готов был отдать любое из своих поместий за возможность запихнуть толстого раскормленного фазана в ее раструб.

Сначала он попытался закрыть окно, но старые рамы все равно пропускали звуки, лишь приглушая остальные инструменты. Кроме того, Уоллингфорд вскоре понял, что лишил себя единственного источника свежего воздуха в душной, забитой книгами библиотеке, которую к тому же всю вторую половину дня нагревало солнце.

Так что теперь: задохнуться или медленно сойти с ума? Выбор за ним.

Наконец Уоллингфорд все же открыл окно, ибо счел, что раз уж он и так ступил на путь сумасшествия, то хуже не будет.

Он вернулся к столу, снял сюртук и накинул его на спинку стула. Но не успел он закатать рукава рубашки и усесться поудобнее, как дверная ручка повернулась и в библиотеку вплыла Абигайль Харвуд.

По крайней мере Уоллингфорду показалось, что это она. Белая маска, украшенная перьями, скрывала лицо, а платье было с таким глубоким декольте и такой короткой юбкой, что Уоллингфорд не мог сосредоточиться больше ни на одной детали, с помощью которой можно было бы определить личность таинственной гостьи.