Неприятности в клубе «Беллона»

— Ну, право же, Джордж! Мисс Дорланд ни у кого работу не отбивает; ну не сидеть же ей целыми днями сложа руки в компаньонках у леди Дормер! И что плохого в том, что она пишет картины?

— Ну, а почему бы ей и не побыть компаньонкой? В прежние времена тысячи незамужних девушек состояли в компаньонках, и уж поверь, милая моя женушка, жили они куда счастливее, нежели в наши дни, когда принято плясать под джаз, щеголять в коротких юбках, да думать только о карьере! Ни тебе скромности, ни возвышенных чувств! Деньги, деньги да скандальная репутация, — вот и все, что нужно современной девице! Вот за что мы сражались в войну — вот к чему мы пришли!

— Джордж, не уклоняйся от темы. Мисс Дорланд вовсе не танцует под джаз…

— Я и не уклоняюсь. Я говорю о современных девицах. Я не имею в виду конкретно мисс Дорланд. Но тебе непременно надо перейти на личности! Типично женский подход! Спорить на общие темы вы вообще не умеете — всегда умудряетесь свести разговор к одному-единственному частному случаю! Вечно уходите от вопроса!

— Я не уходила от вопроса. Мы начали говорить о мисс Дорланд.

— Ты сказала, что невозможно ограничиться ролью компаньонки, а я ответил, что в прежние времена немало исключительно милых девушек жили себе в компаньонках — и не тужили!

— Вот уж не уверена.

— А я зато уверен. Как сыр в масле катались! А заодно выучивались и мужьям угождать. Небось, не бегали по офисам, да клубам, да вечеринкам, как в наши дни! И если ты думаешь, что мужчинам это по душе, я честно и откровенно скажу тебе, женушка: ничего подобного. Мужчины терпеть не могут вертихвосток.

— А это важно? Я хочу сказать, в наше время о том, чтобы подцепить мужа, как-то меньше думают.

— Ну да, конечно! Для вас, феминисток, муж — что пустое место! Любой сгодится, были бы у него деньги…

— Почему же «для вас, феминисток»? Я не утверждала, что разделяю эти взгляды. Мне вовсе не нравится работать…

— Ну вот, нате вам! Опять на свой счет приняла. Я отлично знаю, что работать тебе не нравится. Я отлично знаю, что ты работаешь только потому, что я превратился в жалкую развалину. Вовсе незачем напоминать об этом всякий час. Я знаю, я — неудачник. Благодарите свои звезды, Уимзи: когда вы женитесь, вам будет на что содержать супругу.

— Джордж, ты не имеешь права так говорить. Ничего подобного я в виду не имела. Ты сказал…

— Я помню, что я сказал, но ты все восприняла превратно. Как всегда, впрочем. Спорить с женщиной — все равно что воду в ступе толочь. Нет, довольно! Ради всего святого, не начинай все сначала. Мне нужен глоток чего-нибудь крепкого. Уимзи, вы ведь со мной выпьете? Шейла, скажи служанке миссис Маннз, пусть сходит принесет полбутылки «Джонни Уолкера».

— Милый, а может, ты сам сходишь? Миссис Маннз очень не нравится, когда мы посылаем девочку с поручениями. В последний раз она такой скандал закатила!

— Ну и как я, по-твоему, могу пойти? Я уже ботинки снял. Вечно ты суетишься по пустякам. Ну, и что с того, если мамаша Маннз и пошумит немножко? Не съест же она тебя!

— Конечно, не съест, — вступился Уимзи. — Но вы подумайте о развращающем влиянии пивной на неискушенную душу служаночки миссис Маннз! Я всецело одобряю миссис Маннз. У нее материнское сердце. Я сам превращусь в святого Георгия и спасу служанку миссис Маннз от Синего Дракона! Ничто меня не остановит. Нет, дорогу показывать не нужно. У меня врожденный нюх на злачные места. Завяжите мне глаза, скрутите руки за спиной — и я отыщу паб даже в густом желтом тумане.

Миссис Фентиман проводила гостя до входной двери.

— Джордж невесть чего нынче наговорил, но вы уж на него не обижайтесь. У него живот разболелся, вот он и злится. А из-за этих злосчастных денежных неурядиц бедняга просто извелся.

— Все в порядке, — заверил Уимзи. — Я все отлично понимаю. Посмотрели бы вы на вашего покорного слугу, когда у него с желудком неладно! Вот на днях пригласил я одну юную леди в ресторан — омар под майонезом, меренги и сладкое шампанское — по ее выбору — о, Господи!

Его светлость состроил весьма выразительную гримасу и отбыл в направлении паба.

Когда он вернулся, Джордж Фентиман поджидал его на ступенях.

— Послушайте, Уимзи — я вынужден извиниться; я вел себя как последний невежа. Всему виной моя несносная вспыльчивость. Дурной тон, вот как это называется. Шейла легла спать в слезах, бедняжка. И все из-за меня. Ох, если бы вы только знали, как эта треклятая ситуация действует мне на нервы… я понимаю, что меня это никоим образом не оправдывает…

— Ничего, пустое, — заверил Уимзи. — Бодритесь. Со временем все уладится.

— Моя жена… — снова начал Джордж.

— Превосходная женщина, старина, просто превосходная. Дело в том, что вам обоим необходимо отдохнуть и развеяться.

— Еще как необходимо! Ну да ладно, не будем падать духом. Я повидаюсь с Мерблзом, как вы советуете.

В тот вечер Бантер встретил хозяина сдержанной улыбкой невыразимого самодовольства.

— Удачный был день, Бантер?

— Благодарю вас, ваша светлость, исключительно плодотворный! Отпечатки пальцев на трости и на листке бумаги, полученном от вас, абсолютно идентичны.

— В самом деле? Это уже что-то. Я взгляну на них завтра, Бантер, — уж больно утомительный выдался вечер.

Глава VIII Силовой метод

На следующее утро в одиннадцать лорд Питер Уимзи, в неброском темно-синем костюме и темно-сером галстуке, соответствующим обстановке траура, явился в особняк усопшей леди Дормер на Портмэн-Сквер.

— Дома ли мисс Дорланд?

— Я сейчас узнаю, сэр.

— Будьте добры передать мою карточку и спросить, не согласится ли она уделить мне несколько минут.

— Разумеется, милорд. Не соблаговолит ли ваша светлость присесть?

Слуга исчез, оставив его светлость нетерпеливо дожидаться в негостеприимной комнате с высокими потолками, малиновыми шторами до полу, темно-красным ковром и мебелью красного дерева самого что ни на есть отталкивающего вида. Спустя полных пятнадцать минут слуга появился снова, неся на подносе записку. Содержание ее было кратким.