Непробиваемый IV

— Трое едут в западную часть района. Она принадлежит Ветровым. Еще трое в восточную. Те земли принадлежат другому роду. Оставшиеся четверо должны отправиться в центр, примерно в то место, где соседствуют территории этих двух районов. На группы разобьетесь сами.

— Есть.

— Есть.

— Хватит, вы забыли, где мы находимся?

— В самом деле, — буркнул Майк, — просто не привыкли мы под прикрытием работать.

— Проехали. Перед каждым стоит две задачи. Первостепенная: выяснить, занимался ли род Голем чем-то запрещенным, может быть, какой-нибудь черной магией или проводил ритуалы с убийствами.

— Ясно.

— А зачем? Ведь род Голем уже…

— Без лишних вопросов, — я перебил бойца. — Вторая задача: узнать, хорошо ли живут люди. Нужно понять, насколько их жизнь стала хуже, после того, как сменился старший род и произошло разделение района.

— Ясно.

— Сделаем.

— Еще какие-то указания? — спросил Майк.

— Действуйте поодиночке. Придумайте для себя какую-нибудь легенду, вам необязательно всем быть волейболистами. Вы должны успеть посетить как можно больше общественных мест, которые располагают к общению между незнакомыми людьми.

— Бары, кабаки…

— Правильно. Но необязательно, можете затесаться в очередь, например, в поликлинике и пообщаться со стариками. Или покатайтесь на общественном транспорте. В общем, придумаете. Собираемся ближе в ночи здесь же. Вопросы?

— У волейболистов нет вопрос, — улыбнулся Майк.

— Тогда за дело.

Я, будучи в теле подростка, отправился на детскую площадку. Общение с совсем детьми меня не интересует, вряд ли они скажут мне, стала ли их жизнь после смены старшего рода лучше или нет. Но на площадке можно повстречать и подростков. Но детской площадкой ограничиваться не собираюсь, хочу посетить еще несколько других мест.

Перед собой тоже поставил несколько задач. Во-первых, нужно попытаться как-то узнать про дела Голем. Кто, как не жители этих земель, могут знать все слухи про Голем? Другого способа собрать информацию у меня нет. Я, вообще-то, сам из рода Голем и официально мертв, поэтому просто не могу пойти к другим родам и спросить: «А мои родственники случайно, не…»

Проблема еще и в том, что меня все еще могут узнать. Поэтому, перед тем как отправиться на задание, я достал из кармана одну штучку и нанес на свое лицо веснушки. Был бы я девушкой, мог бы с помощью косметики изменить себя до неузнаваемости. Обойдусь тем, что есть. И буду надеяться, что Голем не любили выставлять своего ребенка напоказ.

Как и планировал, сначала посетил детскую площадку. К совсем маленьким детям не подходил, а вот в одну группу подростков попытался влиться. Сделать это очень просто, если у тебя есть пачка сигарет или что-то в таком роде. Не мне судить родителей этих детей, и если они в свои пятнадцать считают, что курить круто — их дело. Мне по большому счету плевать. А если я и решу что-то изменить, то делать это нужно на гораздо более глобальном уровне. Все-таки я хотел бы видеть на своих землях достойных людей, а не тех, кого частенько встречал в Борске, особенно до чисток.

Пацаны рассказали о слухах, которые ходили вокруг Голем. Много информации пришлось пропустить через сито, еще больше — мимо ушей. Но в итоге слова одного из них показались мне полезными. Он сказал, что родители не пускают детей на улицу в конце месяца, когда стемнеет. Причем, что удивительно, никак это не объясняют.

История показалась мне подозрительной и не очень правдивой. Допустим, Голем и, правда, устраивали жертвоприношения фиолетовой Норе. Но неужели бы они дошли до того, что начала отлавливать детей со своих же земель по ночам? Бред. Не верю.

В итоге, до обеда я пообщался с несколькими группами подростков. Узнал мало, но этого мне хватило, чтобы сменить тактику. Про существование фиолетовой Норы действительно ходил слух, и вот это меня напрягло. Про некий комендантский час, что придумали родители, никто из детей больше не говорил. Может, тот пацан выдумал, а может, лишь его родители и их окружение знают немного больше, чем остальные. Поговорить бы с кем-то высокопоставленным, но в этом городе я — никто. Стал бы кем-то, но не могу рассекретить свою личность, пока неизвестно, что за этим последует. Имею в виду, непонятно, что именно решат со мной сделать Ветровы.

Еще от детей я узнал, что их жизнь после смены старшего рода стала лучше. Отличникам даже в школах начали выплачивать небольшие стипендии. Некоторым работникам из сферы образования, медицины и муниципалитета подняли зарплату. Говорит ли это о чем-то? Пожалуй, пока нет. Может быть, новая власть лишь пытается заслужить лояльность новых жителей своих земель.

После детских площадок я пошел в столовую. Нашел такое место, где собираются настоящие работяги. Сел за один из столиков, поближе к группе мужиков, чтобы послушать их разговоры.

Не прошло и минуты, как я, мягко сказать, охренел. Они внаглую, ничего и никого не стесняясь, начали обкладывать весь род Голем матами. Хотя, кого им бояться? Ведь Голем уже давно нет. Я слушал их и понял, в чем причина ненависти к моему роду. Оказалось, что управленец завода, который напрямую работал на Голем, запросто позволял себе задерживать зарплату. Люди ходили жаловаться к моим родственникам, но те только обещали во всем разобраться. А, когда власть сменилась, того управленца уволили.

В разборки с этими мужиками я лезть не стал. Какой смысл? А вот вера в свой род в тот день у меня впервые пошатнулась. Однако, это ведь только один завод, а у них было несколько, уже молчу про все прочее… Может, так случилось, что не уследили за управленцем. Это вообще невероятное стечение обстоятельств, что я подслушал именно такой разговор. Если теперь везде такие настроения, то удивительного в этом ничего нет. Но этого не может быть! Род Голем, это ведь не Скаевы, и не Беркли. Не верю. Пусть мужики думают, что хотят, для меня они только исключение, которое подтверждает правило. Все.

Вышел из столовой и направился к трамвайной остановке — прокатиться по району и посмотреть, чем люди живут. Сел в трамвай и сразу вспомнил, как впервые приехал в Борск и прокатился на автобусе. Изучал тогда уровень развития мира и все пялился людям в телефоны, пытался понять, есть ли уже интернет или нет. Умора.

В этот раз я только смотрел в окно, по сторонам и слушал разговоры. С собой я всегда честен, иначе нельзя. Думал, что приеду в район, что принадлежал моему роду и увижу здесь нечто вроде того, что было в бедных неблагоприятных районах Борска. Оказалось, все мои ожидания не сбылись. По улице ходили счастливые люди. Нет, они, конечно, не улыбались друг другу, как какие-то дурачки, но я же владею обостренной чувствительностью.