Непростая работа - горшки обжигать 3

– Хмм... Мда... Забавно, — пробубнил Смерть на спорный в эффективности, но очень действенный в отношении морального состояния способ. Или же он так охарактеризовал ситуацию?

– Чего забавного-то? — с еле слышимым фальцетом и паникой сказал Валда, который тоже прибежал сюда вместе с купчихой. — Сейчас нас будут свергать!

– Не, его точно не тронут, — спокойно заметил Саггитар.

– ? — подняла бровь Тазерниса.

– Я ведь и говорю: «Забавно». Они, — указал Костя на разбушевавшийся народ, — свято уверены, что вы, — указал в этот раз на гостей, — и вам подобные, держите меня то ли в заложниках, то ли в чёрном теле. И новый закон, который вы, несомненно, пролоббировали, направлен на исключение меня от реальной власти.

– Бред же, — озвучил вердикт, что был в головах всех присутствующих, Протеус.

– Ага, — согласился с ними Извечный. — Но в голове простого обывателя всё выглядит именно так, посему вы правильно сделали, что не стали выходить к ним. Парочка уже пыталась, — указал он на небольшую группу граждан, которые остервенело распинали незадачливых переговорщиков.

– И что с ними? — стараясь не показываться в оконный просвет, они пытались ознакомиться с обстановкой.

– Тумаков надавали да потоптались по ним изрядно, а так живы. Сами посмотрите, — широким жестом пригласил их к окну Смерть. — Правда, заковали на «паутинке», но это не страшно, — повинуясь направляющему жесту, они увидели традиционный станок нежити для сковывания. Паутинкой его обозвали из-за специфической формы, представляющей из себя несколько лучей, выходящих из общего центра, сделанных из особого металла и скреплённых промеж себя специальным материалом. Дознаватели очень долго просили Константина создать такой материал, что мог бы нивелировать сильные стороны нежити и ослаблять её без вреда для подопечного, таким образом им был предоставлен специальный набор из металла «анти-некр» и блокирующей материи.

Как эти секретные разработки попали в руки обывателей, история умалчивает, но, зная панибратское отношение нежити к своим друзьям и их здоровую безалаберность, оставалось только радоваться, что поистине ультимативные предметы вооружения не оказались в тот день у бунтующих. А ведь могло.

– Что будем делать? — спросил Балор в ожидании приказов.

– Не будем, а буду, — сразу расставил все точки над Ё Костян и добавил: — Расхлёбывать.

А к этому времени масса граждан, ведомая праведным гневом и чистыми помыслами, сточила уже не одну башку об упорные ворота, которые уже не могли ни морально, ни физически выносить сию пытку, что почему-то называлась приступ. Благо спаситель сих надёжных дверей уже был на подходе.

Спокойной походкой Смерть подошёл к воротам. «М-да, дожили, ни один враг не сумел хоть на тысячу километров подойти к стенам замкового города, не то что ворот, а граждане уже четвёртый раз пытаются их взять. И ведь каждый раз приходится их в самый кульминационный момент останавливать». Махина замковых ворот высилась над ним на добрых 40 метров, а в моменты слаженного удара нападающих сил можно было увидеть и толщину оных: цельных 6,5 метра прочнейшей магической древесины (хоть и мёртвой), окованной листами смертного железа в полтора метра. Плюс усиленный каркас, плюс армированные пояса...

– Прум-пум-пум, интересно, а они знают, что за воротами ещё и решётка с цвингером имеются? Хотя, скорее всего, знают, всё же не по одному разу сюда захаживали, — странные мысли были в этот момент в пустой черепушке у Смерти.

Впрочем, возможности для расширения кругозора он им решил не предоставлять, ибо замок отремонтировать будет хоть и просто (даже пальцами щелкать не надо — мысли хватит), но напряжно. Посему, взлетев над стеной, он переправился на другую сторону, успев при этом помахать дружинникам, что исполняли свой боевой долг — не давали осаждающим занять плацдарм на стене, но не более — граждане всё же. Подумаешь, бунт устроили. Тешатся, сами дружинники тоже не раз участвовали в подобном, пока были на гражданке.

– Пум-пум-пум, надо бы традицию из этого сделать. «Осада» звучит неплохо. Потом доработаю, — сделал мысленную зарубку Костян.

За стеной же творилось форменное безобразие, что, в общем-то, было характерно для представителей данного места. Во многих точках наблюдалась «живая» лестница во всех её вариациях: классическая — когда образуется вал из мёртвых тел; ступеньки — формируется из живых ещё членов, где каждый новый ряд стоит на плечах своих товарищей; глиста — образуется из одного вертикального ряда, по которому и взбираются остальные; дерзость — использование добровольца как метательный снаряд с привязанной к нему верёвочной лестницей; мамкин паркурист — когда для подъёма используют любые неровности в кладке или любой другой трамплин (стрелы, болты, торчащие в стене, тела товарищей, бойницы); и прочие. И со всеми ними приходилось бороться стражам, впрочем, тактика была уже наработана. Так что беспокоиться за безопасность стены было незачем. Но опасность всё же существовала, ибо «тяжёлая» артиллерия в лице сильнейших представителей нежити покамест стояла в тылу и никак не показывала свою принадлежность к беспорядкам, но все понимали, что этот момент не за горами.

Забавное зрелище не смогло надолго отвлечь Извечного, он только усмехнулся бесчисленным попыткам осаждающих и представил, как же они будут раздосадованы. Снова.

– Кхем, товарищи! — громогласно воскликнул Константин, повиснув в воздухе, из-за чего беснующаяся масса резко прекратила свои вандалистические действия. Не только голос и его громкость послужили триггером для успокоения, было кое-что ещё, а именно то, чего так не любил Смерть — психический контроль. Крайне соблазнительная методика, ибо работает практически безотказно и на очень широкие массы. Убойная вещь, но с ней легко потерять этот самый контроль (в данном случае подразумевается самоконтроль), поэтому и пользовался ею Костян только в редких случаях, можно по пальцам руки сосчитать их.

– Костян, — благостно прошептали они, поснимав шапки. Кто-то даже на радостях вставил «Государь, Царь, Король, Конунг, Княже, Август, Кайзер, Базилевс» и другие громкие эпитеты.

– Полно вам, ребята, — спокойно говорил Извечный. — Поберегите нервы моих подчинённых — в какой раз уже громить замок идёте.

– А как же не идти штурмом, ежели вас, батюшка, ироды эти проклятые с пути верного сбивают, — от всей души произнёс их предводитель. — Власть вашу ущемляют и прочие козни строят. Не бывать такому в нашем доме, — потряс в конце кулаком.

– Ну, насчёт чему бывать али нет, мы обсудим в другой раз на расширенном собрании Совета, куда ты и ещё сотня ярых будут приглашены, — тут лидер бухнулся на колени и начал челом бить. — Так! Прекращай спину гнуть, не казённая, и вы все тоже, хватит шапки мять. Мне здесь такого не надо. Не для того вам вольностей дал.

– Как же так, вождь, — вступил в разговор другой немёртвый. — Негоже при монархе приветствие не отдать.

– Вот руку пожать — это всегда пожалуйста, — объяснил свою позицию Смерть. — А на колени бухаться будете перед невестой, флагом и родителями.

– Хех, это ты сейчас так про ещё одни новшества намекаешь? — хитро прищурился первый. — Теперь уже в военном ведомстве?

– Не только в нём, — подтвердил его слова Константин. — Во всех отраслях теперь новый закон будет. Правда, сомневаюсь, что вы его легко примете.

– От чего же и не примем? — с напускной обидой воскликнул один из квиритов.

– Костны мы слишком, — попытался разрядить обстановку шуткой Костян.

– Ну да, — согласились граждане. — Костей много, — не поняли они каламбур.

– Ладно, — досадно вздохнул Смерть. — Проехали. Зачем я пришёл-то? — пошкрябал череп он. — А, точно. Товарищи, харе погромы устраивать — это я сам предложил новый закон, и никто на ухо мне не наплёл его.

– Как же так?! — искренне удивилась нежить. — Вы самовольно готовы урезать свою власть?

– Да! — резко ответил он. — Была бы моя воля и подходящие обстоятельства, вообще отрёкся бы от престола, но увы, — развёл Смерть руками. — Никак. А новый закон поможет немного снизить нагрузку на меня, вследствие чего откроет вам возможность для аудиенции или прошений.