Непростая работа - горшки обжигать 4

– Нехорошо поступаешь! — заголосил возмущённый Мучитель.

– Принял же откуп! — вторил ему Гордец.

– То было за вторжение и отход, а теперь за оскорбления, — злорадно улыбнулся им плут и хитрец, да повелительно дал волю своим детям. Славно тогда позадорились его отпрыски, но не будем о том, ибо ценз не пропустит.

Глава 37

– -- Деблокирующая сторона ---

Ночь. По измождённой бесконечным зноем земле стелился столь желанный ею лёгкий туман, даруя хоть и малую, но столь благостную влагу. Лишь пару часов продлится нега насыщения, и вновь с восходом светила будут терзать землю безжалостные палящие лучи его, пока та будет, как и прежде, ожидать заката. Однако столь привычный и набивший оскомину порядок грозится смениться новой парадигмой.

– Время без семи минут три после полуночи, — сверился со встроенным в его ОС хронометром автоматон, находясь подле ровных рядов воронённых от всех видов зрения орудий.

Не то чтобы скрытность была столь необходима, всё же их давно уже заприметили, но и лишней она не будет. К тому же батарея прибыла под самый конец дня, и количество засветившихся перед противником стволов было не в пример меньше наличных сил. Вот удивятся-то рогатые, когда пушки дадут первый залп.

– Отлично, — просигналил на языке ноликов и единиц его однополчанин-артиллерист. — Через три минуты начнём, — в пику своему товарищу тот отогнул обшлаг кителя и вперил окуляры в допотопного вида механические часы, что цепочкой своей были намотаны на его конечность. Наградные. Им лет больше, чем их владельцу, а до сих пор работают. Надёжные, такие особо ценятся механизмами. Переняли эту страсть у биологических рас. Оно и понятно, на другую безделицу донельзя практичные и рациональные шестерёнки бы и не взглянули.

Откинув потёртую, но всё ещё надёжную крышечку с очень ценным вензелем руки Самого Омниссии, его приветливо встретил хрупкий циферблат, где ясным по белому стрелки указывали 2:54. — С осаждёнными связались? — Приятственно кивнув сему раритету и его безукоризненной работе, он ловко захлопнул часы и аккуратно убрал их в пистончик (карман для часов) на обороте обшлага.

Казалось бы, карманные часы, но при этом наручные. Именно для такого эффекта и выбран стиль ношения продуманным механизмом. А выбор антиквариата был личной прихотью и особым расположением механизмов к таким предметам.

– Так точно, — одобрительно прогундел первый, который, как и все представители его расы, находил особое восхищение перед старыми, но, что самое главное, долго функционирующими механическими безделушками (увы, не каждый может себе позволить предмет с такими категориями). Чувствовался в них дух и родственность. — Время сверено, планы переданы.

– Хорошо-хорошо, — болванчиком повторил владелец раритета. — А как первая и третья группы? — вскользь поинтересовался он делами коллег из иных отрядов. — Тоже? Славно-славно. Ну, — заметив спешащего к ним вестового, враз подобрался. — Помолясь, начнём, что ли? — прочёл автоматон короткую литанию в честь Бога Машины. За это время к месту их расположения успел прибыть посланник, что передал приказ о начале.

Словно перед прыжком в воду, кхекнул первый механизм и дал отмашку батарее: «Поехали!»

– --

Из-за тонких стен шатра слышалась отборная канонада выстрелов, перемежающаяся в период охлаждения стволов да оснастки орудий не менее выверенной в выражениях перебранкой.

– Начинай обстрел уже!
– с несвойственной для холодных разумом и неподверженных эмоциям механизмов лилась горячённая брань из речевого передатчика. Синтетический голос уже вовсю рвал вокодер («Voice encoder»), а модуляция звуковых волн пошла в разнос.
– Да кучнее сади, тухляк!
– послышался гулкий стук соприкосновения хрома и костей, разбавленный хлюпом плоти.
– Не видишь, головы кажут!

– Сервер будешь учить с данными работать, — в равной степени запальчивости вторил первому голосу булькающий хрип глубоко посаженных связок. — А тут не мешай, ржавый! — уже другой звук сопровождал эти слова: кряканье натуги, недоумённый, но очень недовольный писк вокодера, гул сервоприводов с моторами, задористые подбадривания других немёртвых. Следом короткий «ХЭ!», громкий *бумк* в конце под взрыв оваций да свиста, что отдалось вибрацией по ногам, пошатыванием навесного оборудования и сдвигом лёгких предметов с поверхностей. — Будешь знать! — грозно, но весело прокричал немёртвый да возвратился к прерванному делу. — Запускай!

– Что ж, — с абсолютно нейтральным лицом продолжил вести непринуждённо текущую до недавнего времени беседу хозяин помещения, робот-тактик С0у1 в чине полковника, который и руководил всем этим вертепом, что посмел называться 1-й группой деблокирующей армии. Окружающие уже давно привыкли к подобной полемике раздухаренных горячкой боя солдат и порой с интересом следили за событиями. — Теперь будем ждать. Сколько там снарядов осталось?

– Достаточно, — сверкнув хромом от случайно заглянувшего к ним на огонёк зайчика, привстал со своего места командующий артиллерийским корпусом шестерёнка из группы Аналитиков с уклоном в управление боевыми машинами и их пользователями А2мо в том же звании. — С лихвой взяли. Так что можем ещё часок-другой сверху накинуть.

– Не стоит всё сразу тратить, — проявил осторожность и некоторую степень экономности первый. — Вдруг пригодится ещё.

– Для такого случая тоже взяли, - бодро рапортовал.
– но уже не столь много. Хотя не совсем мы...
– скосив взгляд - Есть тут...
– легонько замешкался он.
– мхм... Плюшкины.

– Да? — Скепсис так и разил из вокодера атоматона, а знакомый, но не сразу опознанный термин лишь подкрепил его дискомфорт. — И насколько это «немного»?

– Официально, — прорезались нотки скомканных эмоций в синтетическом голосе А2м0. — Где-то с треть от запланированного, фактически же, — немного нервически, от опаски за самоволие подчинённых, не иначе, потеребил отчёт о наличном снаряжении. — Можно это число умножать на два.

– Позвольте поинтересоваться, — в восхищении напополам с недоумением спросил полковник. — А каким макаром реализовано неофициальное? — тут скепсис и внутренний диссонанс явил себя во всей красе. Даже как-то живо вышло отобразить своё ошеломление, чего достигнуть скупым в этом плане на эмоции шестерёнкам было трудно и вызывало в них недюжинный трепет и уважение к сумевшему постичь нелёгкий труд лицедейства.

– Говорю же, Плюшкины, — вновь использовал тот же термин тёзка по званию, и уже на сей раз многим в помещении вспомнился-таки его смысл. — Скопидомы. Нежить, то бишь, — разъяснил оставшимся тормозам он, которые по совместительству и являлись представителями сей диаспоры. — У каждого из их братии, — для пущей уверенности ткнул в гурьбу немёртвых, что представляла из себя предмет разговора, — в запасах есть та или иная безделица «на крайний случай», — сделал воздушные кавычки, — даже заряды к системе залпового огня отыскать удалось в загашниках некоторых личностей. Аж на целый день артобстрела наскрести сумели! Электронные мозги и процессоры никак не могли принять реальность и просто пропустили мимо ушей этот факт. — Как они его использовать хотели, сказать не берусь, — меж тем продолжал ошеломлять спикер. — Не удивлюсь, если и ядрон батон заныкали за пазуху, — вперил саркастический взгляд окуляров в сторону нежити, а те лишь ехидно похехекали среди себя и самодовольно оскалились, — чисто успокоения для, — ирония сочилась из динамиков шестерёнки, — а ну как пригодится, всяко ведь может быть.

Скелеты да зомби полушутя поотнекивались, но категорично заявление оспаривать не стали, что породило в рядах руководителей различных отрядов и классов войск стойкую убеждённость: «Точно есть. Демонам амба будет». Вот только мёртвые не для того устроили спектакль неловкого отрицания, а ради запутывания, ибо не было сего устройства на руках... В собранном состоянии — детали и компоненты имелись, осталось сложить их в целое. К тому же были вещи и получше, например: нейтронная бомба, запрещённые всеми конвенциями штаммы биологического оружия, колба с антивеществом и вершина мрачного гения земель покоя — Мощная Немезида. Это как обычная Немезида, но стреляющая Немезидами. «Имба и не контрится» — таков её лозунг.

– Мда уж, — в замешательстве помассировал пальцами переносицу С0у1, плавно перейдя на надбровные дуги. — Послал Омниссия товарищей.

К этому моменту многие механизмы уже успели заприметить ряд нюансов, что ставили под сомнение родственность их однополчанина. Нехарактерные жесты, сменившееся поведение, эмоциональная лабильность, частые вопросы, на которые можно найти ответы внутри их сети, — вот неполный список спорных моментов, а уж если наложить все эти несостыковки на факт отзыва уровня доступа полковника к некоторым секциям их сети, и что не менее важно — сокрытие его личного дела и изъятие многих материалов по нему, то и вовсе нехорошие мысли напрашиваются. Посему созревший к этому моменту вопрос волей-неволей был высказан.