Непростая работа - горшки обжигать 5

Однако изъян в нём всё же имеется. Не самый грубый и в чём-то даже естественный и ожидаемый — туп как пробка. Интеллект настолько низок, что его максимум (на данный момент) — это рефлекторные движения. Приказы не понимает от слова совсем, поэтому приходится пользоваться врождённой способностью нежити к общению, и только тогда до него доходит смысл и начинает исполнять, и то криво-косо. Еле как научили юного однополчанина простым командам «Стой», «Иди/Двигайся», «Спи/Отдыхай», «Бей/Атакуй», «Защищайся», «Отступай/Беги». Зачем последнее нужно — непонятно, ведь он, во-первых, медлителен и убежать вряд ли от кого сумеет, а во-вторых, по совокупной мощи новичок встал на очень опасную грань, за которой находятся лишь Извечные, став тем самым им очень грозным противником. Но лучше научить, чем потом плакать над разбитым корытом.

Проблема с разумом проистекает, видимо, от несоответствия духовного, ментального и телесного. Простыми словами — душа не под стать получилась, вот и сбоит. А ведь разум специально подбирал, чтоб хоть и низкий, но всё же сносный. Похоже, надобно время для приживления всего навороченного да синхронизации процессов. Сколько — неизвестно. Но разве сие беспокоит нежить? Нет. Мы подождём, сколько потребуется, и присмотрим за ним, пока не поумнеет, а пока пусть развивается как может.

Правда, теперь неясно, «а что делать дальше», ибо исполина создал ради интереса, не преследуя великой цели, и, признаюсь честно, был даже грешок — сбагрить новичка Косте, дабы интегрировать его в наши доблестные ряды как можно эффективнее да не заморачиваться его воспитанием. Но одумался. Я его породил, мне с ним и возиться. Научу всему сам, как и с рогатым было, потом они просто поживут с десяток годов в яслях (та ещё картина будет, конечно, но таковы правила) и сдадут экзамен на допуск «к большой земле».

Нет, идей по его использованию на благо нашей Родины у меня предостаточно, хоть лопатой греби, но всё одно — зачем. Впрочем, не стал забивать себе мозги лишними думами, они у меня и так, как показала практика, совсем бедовые. На первое решил, что Исполин (рабочее название, потом по-нормальному назовём. Всем миром, то есть объединением, в данном случае подразумевается общность нежити, думать будем, но родим толковое имя для нашего нового собрата. Это ж целая веха! Давно новых видов у нас не появлялось! Событие!) будет пристанищем будущих стражей. Блуждать по лакуне и осуществлять патруль. Ну и просто забавная хрень. Вот аборигены и гости охренеют, когда его увидят.

Кстати, коли затронул тему Титанов...

– -- В замке у шефа ---

Из-за плотной дымки, что в полной мере скрывала внутреннее пространство от лишних ушей и глаз, выплыл тощий силуэт, бросил короткий взгляд в сторону, внимательно оглядел себя и сразу же направился к ожидающему его на лавочке в самой чащобе гостю.

– Приятного тебе времени суток, Война, — без долгих расшаркиваний с расстояния пары метров поприветствовал тот гостя. — Что нового в деле ратном?

– Костя, день добрый, — с широкой улыбкой Знакомый ответил на крепкое рукопожатие и добавил от себя лёгкий удар по плечу. — Как сам? Как работа? — Гюнтер только-только (естественно, сюда он заявился не сразу, ибо первым делом показаться перед жёнами должен, дескать, «жив, цел, орёл», и уделить им время, а уж опосля...) вернулся с фронта, где вовсю удаль отдавался мордобою и пригляду за светляками с теневиками на пару с Хаосом. — Прикинь, я недавно с одного тычка смог сотню Чуждых не иначе как ранга Извечных 4-го поколения на один кукан насадить.

– Поздравляю, — скупо отозвался о его очередном достижении на поприще умерщвления Смерть и скупым жестом пригласил оного пройтись. — Но в культурном обществе надо говорить не «кукан», а «копьё». Так как могут извратить слова, и пойдёт в народ, что Война сношается во всех мыслимых и немыслимых формах с падалью иноземской.

– Да кто ж такое скажет. Мы ж одни тут, — во время неспешной прогулки посматривал он на уютный, но кошмарных размеров (спасибо за эффект сжатия Пространству) скверик за стенами замка Самого. — Никого больше нет.

– Разве?
– в упор посмотрел своей костлявой рожей на собеседника Унион.
– А ещё зовёшь себя первым бойцом на селе, - разочарованно покачал головой он.
– Слона не заприметил. Сдаёшь, братец. Надо бы снова КМБ тебе пройти. Погляди, - медленно повёл он пальцем вслед вездесущей мошки.
– Летают различные "уши", - подхватил осторожно крохотного духа Смерти, что постоянно вились вокруг него.
– Я их, конечно, наперечёт знаю и нового в их компашке запримечу на раз-два, но вот сколько из них подрабатывают на моих оболтусов, не скажу. Думается, что все из тех, кто постарше. Новорождённые-то ни бельмеса ничего.

– М-да, — только смог буркнуть Гюнтер, на которого из-под подола его повседневного платья глядели такие же духи (в меньшем, правда, количестве, ибо землица-то не родная и зело агрессивная к «не нежити»), но с другой сутью. — Ситуация, однако. Не подумал.

Впрочем, этим несмышлёнышам бесформенным да постоянно мимикрирующим под нужды источников (коими выступали Извечные) было плевать, где гнездиться, могли и в рот залететь, чем любил пользоваться Костя во время приступов шкодничества: припугивал малохольных легатов да послов. Иногда и над смертными не гнушался потешаться в том же духе, создавая иллюзии поглощения их душ. Очень мощный психологический эффект то оказывало, и всецело отдавали себя задаче. Но по ситуации. Чаще всего кони двигали.

– Вот-вот, — попенял ему Константин. — Ну да пёс с ними. Всё равно всеми правдами и неправдами узнают о теме нашего разговора. Мне порой кажется, — задумчиво и в некоторой степени отстранённо потёр он фалангой большого пальца подбородок, — что мои охломоны с абберациями дружбу водят. Особливо с аспектом времени, чтоб, значится, узнавать, что и где происходит.

– Интересная мысль, — поддержал думы собеседника Гюнтер. — Не лишена логики.

– Так чего пришёл-то? — смёл с себя секундную задумчивость Костя и вернулся к беседе. — Ещё и о секретности попросил. Даже сквер в кои-то веки посетил, который по просьбе Вивеи построил. Мда, — вдохнул полной (костлявой с широченными межрёберными промежутками) грудью он. — Красиво тут. Спокойно. Справно Персефона свои обязанности выполняет. Жаль, не могу подолгу им наслаждаться.

– Приедается? — приподнял бровь Война. — Тогда разбей ещё парочку подобных зон. Не знаю... Пляж, горы, око бури.

– Слушай, ты по понедельникам так туго соображаешь или в битве контузило? — цепким взглядом оглядел с ног до головы собеседника Смерть. Нашёл парочку гематом, но они не тянули на серьёзные повреждения. — Дел полно, — как на дурака посмотрел в глаза оного. — Так что ближе к делу.

– К делу так к делу, — гость и сам осознал, какую чепуху сморозил, и оттого не обиделся на несколько острую критику. — Хаос тут намедни про одну крайне интересную вещь сказывал, — озираясь по сторонам, прошептал Война. — Так вот, желание имею с вами участвовать.

– Ты про Титанов, что ль, говоришь? — в пику гостя в полный голос произнёс Костя. — Так это всегда пожалуйста.

– А вот с этого места поподробнее, — спустя пару минут шока и тихого роптания про себя процедил Гюнтер. — Просто Пранав мне о кое-чём другом говорил. Дескать, рыло чистить Воиду пойдёте, — жестом показал сие действо он. — Так вот, я тоже хочу. За компанию. Ага. Ну а за наследие, — пожевал губы. — Не откажусь.

– Тьфу, — выплюнул одного из духов Костя. — Так ты про акцию в сторону Предвечных... Да какая же в том секретность, — махнул досадливо он костяшками. — Если у меня каждый первый дворянчик изъявил желание нести добро и справедливость за незаконное заключение под стражу однополчанина волей одиозного сатрапа.