Непростая работа - горшки обжигать

Мой случай ничем не отличается. И это хорошо. А то я с ума сойду сидеть в лакуне несколько миллиардов лет имея в собеседниках только Десницу. В тоже время с помощью тренировочного зала я могу открыть доступ в свою комнату и пообщаться с гостями. Впрочем, раз я являюсь аватаром Извечного, то у меня имеется канал связи со всеми имеющимися личинами Смерти. Но даже такое общение кажется мне странным, я как будто буду говорить с самим собой, что немного попахивает шизой (не просто так у всех Извечных «беды с башкой»).

Но привести свои раздумья до логического конца мне не дали. Словно выжидая подходящий момент, стали появляться личины Смерти. Кто-то проявлялся в истинном виде, кто-то в виде атрибутов (маска, животное, знак). Отличился конечно же Смерть. Этот балагур ввалился в комнату с поистине заразительным смехом и легендарными отсылками:

– ХАХАХАХАХАХАХА. Здрасти, здрасти. Я Доктор Лив... Ан нет, не он. Так. Стоп. Не так. Ещё раз. Пока я в образе,- пулей вылетел он, снеся при этом собой дверь. Спустя пару секунд, вновь вошёл в комнату.
– Ну здравствуй блудный аватар, долго же мы не встречались. Как твои дела? Как родня? Чем хозяин торг ведёшь, и куда теперь плывёшь?

Ну а я ему в ответ:

– Я прошествовал весь свет.

За Астралом жизнь не хуже,

В свете ж вот какое чудо:

В мире остров (читай лакуна) был крутой,

Не привальный, не жилой,

Он лежал пустой равниной;

Рос на нём дубок единый (читай заполнен только газом);

А теперь стоит на нём

Новый город со дворцом

С златоглавыми церквами,

С теремами и садами (читай только звёзды создал),

А сидит в нём князь Гвидон (сиречь Я);

Он прислал тебе поклон (А. С. Пушкин "Сказка о царе Салатане")

С минуту в зале стояла гробовая тишина. Вроде, даже, краем зрения заметил перекати поле (Откуда ему тут взяться?).

– Как хорошо, когда хоть кто-то может подхватить твою волну безумия,- промолвил, засовывая в пустые глазницы платок, Смерть.
– Ай молодец, уважил старика, - и стал копаться в кармане.
– Держи конфетку. Последняя осталась.

Недолго думая, беру кондитерское изделие. Покрутив её в руке в поисках подвоха и не найдя его, закидываю её в рот.

– ММММ, вкусно. С чем она?
– спрашиваю я Извечного.

– Конфетка? Так ведь это гематоген.

– Надо же. Всё таки жалко что запомнить вкус и запах не получается,- посетовал я на ограничения перерождений.

– Теперь это тебе не грозит,- вмешался в наш диалог Осирис, Бог возрождения и судья усопших.
– Начиная с ранга Бог, у тебя появляется возможность сохранить воспоминания в собственном Доминионе, и по желанию восстановить потерянные или забытые моменты своей жизни. В нашем же случае, ты можешь разделить с нами свою память. Таким образом мы запоминаем за тебя.

А на ранг Демиург ограничения перерождения и вовсе не распространяются.

– Спасибо, Осирис,- поблагодарил я Царя загробного мира.

– Было бы за что.

– А как быть с потерей ранга после смерти Демиурга?

– Достигнув этого ранга душа навсегда приобретает определённые качества,- теперь в разговор вмешалась Эрешкигаль, Владычица Иркалла, жена Нергала, Владыки преисподней.
– Сохранение воспоминаний одно из них.

– Кашерно они всё таки устроились.

– Вам таки есть, что сказать за выгоду?- оживился Азраил, старик с отравленным мечом, Ангел смерти и любитель анекдотов про евреев.

– Если вам, как и мне, есть что сказать этим поцам за халяву, так я к вашим услугам. Чем старый Азя может вам помочь?

– Азраил не мельтеши. Никто не сомневается в твоих способностях по выгодопреобретению. Если бы это было так, ты бы не занимал пост Казначея,- осадил ангела Аид/Плутон, владыка подземных богатств и царства мёртвых, Гостеприимный хозяин и муж Персефоны, богини плодородия (богиня царства мёртвых).

– Это всё очень славно, что все мы здесь сегодня собрались,- прервал разговор Костя.
– Но надо решать дела. И для начала: как там лакуна, Кондратий?

Глава 7

Отойдя в зону отдыха, и дождавшись пока остальные расположатся с комфортом, я начал отвечать на вопросы.

– Лакуна? Развивается, крепнет, куда ж ей деваться. За процессом роста, зорко, присматривает Десница, мой Ассистент, - ответил на поставленный вопрос я.

– Хорошо. Второй вопрос: с какой такой радости тебе попала в руки метка Предвечных?- задал новый вопрос Нергал.

– Это история полная тайн и загадок, приключений, любви и предательства,- повествовал я.
– А началась она с того момента как в лакуну заглянул на огонёк сам Бог Машина...

– Слушай, Кондратий, - прервал поток мыслей Константин.
– Лапшу на уши вешать будешь наивным чукотским мальчикам, а нам(мне) нужна правда.

– Уже и пошутить нельзя, - изобразил я вселенскую обиду.
– Хорошо, на самом деле, всё было куда как проще: дал Слово и использовал Предвечных как гарант. Вот и всё.

– А кому ты Слово дал?
– вкрадчиво поинтересовался Азраил.
– И хочется узнать какая была формулировка.

– Своему Ассистенту - Деснице. Пообещал что, если по отношению к его работе не буде нареканий, то я ему за такую добрую службу дарую душу и тело.

– Маху ты, конечно, дал, - посмеялся над ситуацией Бвонсамди, Лоа смерти, присутствующий тут в виде маски вуду.
– Это ж надо - программе пообещал даровать душу и тело. Ты понимаешь, что ты возложил на себя непосильную ношу?

– А че, в смысле? Нашёл себе(нам) задачу со звёздочкой.

– Наш дражайший Лоа хочет сказать, что обет, который ты, как я понимаю сознательно, дал, исполнить чрезвычайно трудно, можно сказать - невозможно. Да будет тебе известно - машины весь срок своего существования бьются над этой задачей. Да, можно сказать они добились некоторого прогресса, но он не приносит тех результатов что им необходимы, - пояснил мне Осирис.

– Мда. Ситуёвина, я то думал что решение имеется. Нет, я знал что что это трудно исполнимо, но что бы настолько, - пробормотал я.

– Не просто, ситуёвина, а, ;№%?: какая СИТУЁВИНА, - вставил свои пять копеек Костян.
– А всё так хорошо начиналось. В кои-то веки нашёлся претендент на роль нового аватара, и на тебе, похерил всю малину. У меня же на тебя такие планы были. А сейчас их все надо выбрасывать, потому что одному зелёному божку вздумалось решить нерешаемую задачу. И теперь ждёт этого божка развоплощения из-за невыполненной клятвы.