Неразлучные враги

Каким-то чудом Келли удалось опустить глаза. Она попыталась сосредоточить внимание на экзотическом салате и нежном овечьем сыре. У Карлоса был превосходный повар, а Келли отличалась хорошим аппетитом, поэтому почти каждый вечер отдавала должное его кулинарному мастерству. Однако сегодня аппетита не было. Келли лишь вяло водила вилкой по тарелке.

— Вы себя плохо чувствуете, дорогая? — Карлос наклонился поближе.

Келли улыбнулась и покачала головой.

— Думаю, Хлоя навела на меня порчу, — отшутилась она.

— Ха! Вот это да! Не позволяй ей надоедать тебе, моя маленькая кошечка. От ее взгляда прокисает молоко! Помнишь о нашем уговоре? Это твой матч-реванш. Вы любите фаршированные оливки? — Карлос взял одну со своей тарелки и протянул Келли. — Хороши, правда?

Краем глаза Келли увидела, что Марко следит за ними. Тонкая морщинка пересекла его лоб. Какой-то частичкой своего существа Келли не хотелось, чтобы Марко думал о ней плохо, но природное упрямство не позволило взять верх минутной слабости. Пусть думает, что хочет!

— Конечно, мне нравятся оливки, — улыбнулась она. Прекрасные серые глаза взглянули на Карлоса. — Я их обожаю!

— Прелестно! — хихикнул старик и положил оливку прямо в рот Келли.

Марко улыбнулся. Лениво. Насмешливо. Он словно напоминал Келли об опасности, которая ее подстерегает.

Келли ответила ему ослепительной улыбкой и снова повернулась к Карлосу. Старик предложил ей еще бокал вина. Как?! Неужели она уже выпила бокал? Нужно быть поосторожнее и следить, сколько она пьет, рассудительно напомнила себе Келли. Родосское вино опасно. Оно пьянит незаметно. Такое легкое на вкус, но голову кружит, а ноги наливает свинцом.

За салатом последовал нежный куриный суп, приправленный лимоном, восхитительное рагу барашка в винном соусе с кориандром. На десерт подали пахлаву, политую душистым медом, и крепкий кофе по-турецки. К концу обеда Келли чувствовала себя так, словно ее пропустили через отжим и повесили сохнуть на солнце. Она никогда не поверила бы, что такое возможно. Ее усилия сыграть как можно натуральнее свою роль в затеянном спектакле — флиртовать с Карлосом и игнорировать насмешливый взгляд Марко — оказались даже более изматывающими, чем десятичасовое дежурство в самый напряженный операционный день.

Наконец Карлос выпил кофе и широко зевнул.

— Что ж, вечер восхитительный, но, боюсь, в моем возрасте полуночничать ни к чему. Прошу меня извинить… — Карлос с улыбкой оглядел присутствующих, — моя медсестра уложит меня в постель. Дорогая?

Теперь пусть все делают собственные выводы. Старик взял Келли под руку. Она, демонстрируя излишнюю заботу, помогла ему подняться. Разумеется, забота не была неискренней. Карлос передвигался с трудом. Очевидно, что он очень устал. Возле двери Келли почувствовала, как несколько пар глаз впились в ее спину острыми ножами. Ее так и подмывало обернуться, но здравый смысл подсказал, что делать этого не стоит. Как только двери закрылись, из столовой послышался возмущенный ропот. Говорили по-гречески. Как хорошо, что я не знаю этот язык, подумала Келли.

Карлос расхохотался.

— Это было забавно. Вы не находите?

— Не нахожу, — сухо ответила Келли.

— Почему? — Темные проницательные глаза сузились до щелочек. Неужели он догадывается, что объявление о помолвке его сына ничуть не обрадовало Келли?

— Боюсь, я… не слишком понравилась семье Пенелопы. — Она тянула время.

Карлос снова расхохотался.

— Конечно нет! Особенно когда они подумали, что перехитрили меня. Но стоило вам войти, и они тут же увидели, что их мелочные замыслы превратились в дым.

— Не понимаю, почему их так беспокоит мое присутствие, — сказала Келли. — Допустим, они проглотили всю эту нелепицу с заигрыванием и считают меня авантюристкой. Но не думаю, что я представляю для них какую-то угрозу.

— А если они думают, что я собираюсь на вас жениться?..

Келли в ужасе уставилась на Карлоса.

— Вы старый дьявол! По-моему, вы зашли слишком далеко.

— Отнюдь. Я просто рассуждаю логически.

— Надеюсь, вы не хотите заставить меня пройти и через это! Немного подурачиться — это одно, но, если так, я выхожу из игры!

— Не волнуйтесь! — успокоил ее Карлос и похлопал по руке. — Я просто провоцирую сына.

— Зачем?

— Эта идиотская помолвка тоже игра, — раздраженно ответил старик. — Его желание жениться на этой пустоголовой маленькой дурочке не больше, чем лететь на луну.

Келли почувствовала, как что-то опустилось внутри.

— Вы… так думаете?

— Разумеется. Она ему надоест через неделю, и он сам это знает.

Просто Марко не ограничится одной женщиной, горько заключила Келли. Это же ясно как день.

* * *

Келли закрыла дверь в свою комнату, прислонилась к ней спиной, глубоко вдохнула и закрыла глаза. Она хотела только одного: уснуть и забыться, но чувствовала, что сделать это сегодня будет трудно. Слишком много событий для одного дня. Возможно, теплый душ поможет ей немного расслабиться. Келли расстегнула молнию на платье и стянула его.

Она до сих пор не привыкла к тому, что ее комнату убирает горничная. Вот сейчас она оставит платье на стуле, а в следующий раз увидит его чистым и выглаженным, аккуратно висящим в шкафу. Конечно, для Пенелопы такое обслуживание в порядке вещей, но Келли каждый раз становилось не по себе.

Вот еще одна причина, по которой Пенелопе больше подходит статус жены Марко, мельком подумала Келли. Пенелопа привыкла к такой жизни, она выросла в обеспеченной семье и знает, как должна вести себя жена богатого человека. Кроме того, неоспоримое преимущество Пенелопы состоит и в политических связях ее отца.

Келли знала, что не станет любовницей женатого мужчины. Хотя, без сомнений, какая-нибудь лондонская подружка Марко уже согласилась на эту роль. А здесь, на Родосе, Келли для него всего лишь небольшое приключение. Привлекательна, не глупа. Возможно, недостаточно опытна в любви, но, бесспорно, добавила бы остроты к сексуальным переживаниям Марко. А он весьма искусен в таких делах.

Щеки Келли зарделись от стыда при воспоминании о его ласках. Ничего подобного она прежде не испытывала. Даже в лучшие дни с Тимоти в самом начале их отношений. Тогда Тимоти еще старался доставить ей удовольствие, но это не было так… захватывающе. А перед разрывом — впрочем, и задолго до него — он стал воспринимать Келли как нечто само собой разумеющееся. Их отношения превратились в рутину.

А Марко, как оказалось, разбудил в ней что-то, о существовании чего Келли даже не догадывалась. Что-то примитивное, животное, первобытное. Заниматься с ним любовью, должно быть, нечто невероятное, запредельное, фантастическое. Нечто, ставшее теперь недоступным…