Нереальная Реальность

— Прощать…это конечно хорошо. Но нельзя позволять ситуации повторяться, — Ева хмыкнула.

— Спасибо тебе! Я даже не знаю, как тебя отблагодарить за все то, что ты для меня сделала. Ты помогла вернуться к жизни, найти любовь, помогла разобраться в себе… Я рада, что мы вместе. Все мы.

— Да ладно тебе. Я один из людей, которые просто мелькнули в твоей жизни и не иначе, так что ничего страшного.

— Не поняла, — Вилена чуть не выронила папку с бумагами.

Евангелина вздохнула, встала, взяв подмышку какое-то портфолио и направилась к выходу. Остановившись у двери, девушка обернулась, грустно посмотрев на подругу и негромко, но четко произнесла:

— Если я уеду, то останусь просто воспоминанием, а уж каким, мне неизвестно. Иногда время слишком много значит. И тут третьего не дано, но я его возьму.

И развернувшись, ушла. Вилен еще долго возвращалась мыслями к этому разговору, считая, что подруга слишком жестко (или жестоко) выразилась, но зерно правды в ее словах было. И пожалуй это было самым грустным.

Евангелина вышла из офиса и прямиком направилась в сторону метро. На улице было прохладно, но тем не менее достаточно комфортно, чтобы не застегивать кожаную крутку. Арбат как всегда гудел — толпы музыкантов, влюбленные парочки, художники… Арбат жил своей удивительной веселой жизнью. Смеркалось и постепенно включались фонари, что придавало этому месту еще более удивительную волшебную атмосферу. Ева улыбалась собственным мыслям, глядя на то и дело мелькающих людей. Ради чего живем? Чтобы сдохнуть ради работы… Волнение Вольдемара ей было понятно, но в тоже время, девушка не забывала, что они разные — он демон, а она простая смертная, просто пшик в этой жизни.

Пару раз Евангелина останавливалась, слушая музыкантов, вокруг которых собирались небольшие группки прохожих.

Демоны появились внезапно. Принеся с собой безотчетное чувство страха. Разбираться что к чему девушка не стала, просто резко перейдя на бег, скрываясь в соседней подворотне. После она ругала себя за эту ошибку. Ева не знала, что произошло. Она просто почувствовала страх, чувствовала, как с силой упала на колени…а после мир перевернулся и пропал.

Глава 60

Евангелина медленно открыла глаза и огляделась — все белое, как в…

— Больнице, — шепотом проговорила она.

— Рад, что ты очнулась, — к койке подошел парень в темно-синем костюме. Смутно девушка осознавала, что где-то его видела, но никак не могла вспомнить, где именно.

На соседней кровати лежала девушка, в которой было не так-то просто узнать вокалистку группы «Феникс». Витторина была бледной и словно безжизненной.

— Ее?.. — Ева не решилась продолжить свою мысль вслух.

— На нее тоже напали те же, кто и на тебя, — сухо отозвались из самого темного угла больничной палаты. Шархан подошел ближе и присев на кровать к Евангелине вкрадчиво произнес:

— Отдыхай, набирайся сил. Когда ты проснешься, ты не вспомнишь нас.

И Евангелина провалилась в спасительный сон. А когда проснулась она помнила только бег по Арбату и…все. Вот она очнулась дома — видимо Вольдемар любезно ее спас и привез в квартиру. Саламандра спала рядом, обвивая Булгакову своим длинным мощным хвостом. Большие темные глаза внимательно всматривались в лицо Евангелины.

— Привет, — хрипло сказала девушка и Грех издала странный гортанный звук.

«Интересно где Вольдемар. Может в аптеку ушел?» — подумала Ева, глядя на кучу лекарств на тумбочке рядом с кроватью. Рука нещадно болела. Евангелина сдернула повязку и ужаснулась. На внешней стороне от сгиба локтя до запястья вдоль вен были словно вырезаны надписи — семь смертных грехов. Рана очень болела, будто горела огнем. Девушкой овладела паника. В последнее время слишком много стрессов и боли.

— Дарк!!?

— Как ты себя чувствуешь?! — он появился на пороге спальни почти сразу, достаточно сурово глядя на девушку, словно строгий отец.

— Слабость во всем организме…но главное жива. Как ты?

— Плохо, — Вольдемар скрестил руки на груди. — Беспокоился тут за одну девушку.

— Извини, — Евангелина поморщившись, села, прислонившись спиной к подушке. — Я не помню ничего. Ты меня забрал?

— Почти, — демон нахмурился, вспоминая, как вечером нагрянули нежданные гости в виде «Ночной Стражи» и привезли бесчувственное тело.

— Надписи болят, — пожаловалась девушка.

— Не мудрено. Знаешь, что это означает?! То, что тебя хотят за все грехи в Ад упечь преждевременно.

Ева неопределенно пожала плечами, словно ей было все равно.

Вольдемар вздрогнул, вспомнив, как открыв дверь увидел людей в черных спецкостюмах и с масками на лицах. Один из них представился Шарханом, и сообщил, что Булгакову отбили у нападавших, где-то на Тверской, какое-то время продержали в закрытой больнице, и, предупредил, что Евангелина ничего не будет помнить, испарился, будто и не было.

— А Смерть?! — спросил демон, когда «Ночная Стража» собралась уже уходить.

— Я не дам ее в обиду, — просто сказал Шархан и спецотряд удалился.

«Что ж он за человек такой?! Смерть…смерть…есть те, кто не боятся смерти…», — Вольдемар вздрогнул, стараясь отогнать все воспоминания.

— Ева, я тут подумал…мне нужно уйти на время. Я не знаю, когда вернусь, но…так надо.

— Я верю тебе, — она кивнула. — Раз надо, значит надо. Главное возвращайся.

Его вздох отозвался болью в татуировке. Хорошо. Очень хорошо, что она не стала спорить. А он…он может больше не вернуться.

* * *

Ад — место неприятное. Даже для демона. Даже для правильного демона. Но Вольдемар к таковым не относился. В целом все, что обещает Библия — Геенна Огненная, черти, сковородки, муки и т. д. и т. п. Но вот само руководство, если так можно выразиться, имеет нечто вроде офиса — бесконечный коридор, с бесконечным количеством дверей…здесь нечто штаб-квартир у каждого из демонов. Но Вольдемара интересует несколько иное. Открыв одну, из множества серых ничем не примечательных дверей, парень свернул в огромный холл. За столиком рецепшена сидела девушка. Она была идеальна — абсолютно правильная привлекательная фигура, стильная стрижка, вызывающе привлекательный макияж и короткий наряд красотки выдавали ее суть — демон Похоти.

— Салют! Вельзевул у себя? — вальяжно облокотившись на стол, спросил Вольдемар, вглядываясь в безупречные глаза девушки. На смертных мужчин она действовала всегда, совращая их, толкая в свои объятия безудержной страсти, а по сути, находя свою погибель.

— У себя, — мурлыкнула она, соблазнительно изогнувшись, представляя свою фигуру как можно с более выгодного ракурса. — Он сегодня почти в хорошем настроении, Вольдемарушка.

— Отлично, — он кивнул и толкнул большую парадную дверь, входя во мглу, оставив позади себя озадаченную Похоть, для которой было непривычно видеть такую реакцию на себя.