Нереальный эффект

И тут он вспомнил ВСЕ.

Все, что его пытками, исследованиями и модификациями заставили забыть.

Приют, ужас похищения, издевательства, плохо прикрытую ненависть «к ублюдку рода человеческого», что должен был преподнести им БУДУЩЕЕ ВСЕЙ ГАЛАКТИКИ «на блюдечке с голубой каемочкой»…

И ЕГО «ПРОГРАММИРОВАНИЕ» РАЗЛЕТЕЛОСЬ В КЛОЧЬЯ.

Как и дверца капсулы, которой он был закрыт…

Как и оковы, что держали его…

Потому что ублюдки забыли про одно.

ИДЕАЛЬНЫХ РАЗУМНЫХ - НЕ БЫВАЕТ.

НО ЛИШЬ СВОБОДНАЯ ОТ ОКОВ ДУША СПОСОБНА СТРЕМИТЬСЯ СТАТЬ ТАКОЙ ЖЕ, КАК И ЛУЧШИЕ ИЗ НИХ».

<center>***</center>

В кабинете стояла потрясенная тишина.

Их глаза неотрывно смотрели на меня.

Но это уже не были глаза, готовые сжигать и карать меня за грехи всей Галактики.

Это были глаза тех, кто понял все.

Глаза тех, кому было уже наплевать на показания каких-то там детекторов.

Потому, что разумные существа не способны лгать так.

Я им и не солгал. Ну, почти. Недосказал всей истины, скорее.

Телтин – 8. Место, где нас модифицировали.

С девяти и до двенадцати лет.

Забивая нам методично и неспешно под кору головного мозга, что мы – собственность.

Ломая души еще до того, как они успели «встать на крыло» и начать думать самостоятельно.

Мы не могли спастись. Мы не могли сбежать. Мы так и не смогли забыть.

Система была отлажена и стопроцентно эффективна.

Так они считали. И считают так и по сей день, я уверен в этом.

Потому, что требуя слепой собачьей преданности, они сломали почти всех.

Но об этом они так никогда и не узнали.

И слава Велоре.

Первым свой голос, с шокированными субгармониками в речи, сумел найти Паллин:

– …Ты?...

– Я.

– Сколько?.. – это было произнесено чуть потверже.

– Почти пятьдесят человек. Биотикой и пистолетами. Никто не ушел. – это я произнес с мертвой ухмылкой на губах.

– Но еще десять лет?.. – это уже не менее шокированный Карссан.

– Сжег трупы в мусоросжигателе. На базе оставалось сухпаев и запасов питьевой воды еще на два десятилетия. Ублюдки подготовились что надо. Но это их не спасло.- я пожал плечами.

Ширакан спросил, глядя на меня с ужасом, как на Духа смерти:

– А еще..?

– Я такой один. – сказал, как отрезал, я. – Они закрылись от мира. Только Экстранет и головидение. Они создавали меня. И только меня – я видел все проектные материалы на мое создание. Проект «Поджигатель», ха. – я ухмыльнулся, и потерев переносицу, продолжил. – А еще у них не хватило бы средств на вторую попытку. Их финансовая отчетность была там же.

Крессан наконец совладал с собой.

– А где была их база? – спросил он нервною

– На Нейте. Это туманность Орел, система Амун.

– Что с ней?
– снова сосредоточившийся Паллин.

– Термоядерный тактический заряд. – просто ответил я. – Там уже больше ничего нет.

Паллин только головой покачал.

– Сильно…

– Я вообще не люблю сверхсложных решений. К тому же, все гениальное обычно просто.

Крессан посмотрел на меня с неожиданным уважением во взгляде:

– Неужели сам себя всему учил?

– Да. Базис мне заложили мощнейший - а уж дальше я работал над собой сам.

– И все же, десять лет в одиночку, только со своими воспоминаниями…- сказал Ширакан.

– Я не сломался, когда меня пытали. Вы считаете, что одиночество должно было меня сломать? – вопросительно поднял я правую бровь.

– Кандлери, хватит. – резко сказал Венари. – Он не врет. Я такое чувствую.

Ширакан только плечами пожал.

– Советники захотят иметь на руках факты о твоем новом сотруднике, Венари. Как, например, тот факт, что неделю назад его челнок приземлялся на Омеге. Но вот записей его прибывания там почему-то не смог достать никто. Их там просто не было.
– Кандлери Ширакан внимательно посмотрел мне прямо в глаза.

Я почесал затылок. И заметил – только сейчас, кстати – микрокамеру в левом от меня углу потолка.

Хе-хе-хе…

Я поднял свой инструментрон на левой руке, и, задорно улыбаясь, просто активировал его.

Камера заискрила.

С охренения на лице всех троих можно было писать новую турианскую версию картины Репина «Не ждали».

Паллин так на меня посмотрел…

Спасибо Вам еще раз от всей души за иммунитет к наездам, Кусанаги-сан.

Харс Крессан посмотрел на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

И тут до Ширакана дошло.

– АХ, ТЫ…!!!

Я поднял руки в жесте примерения.

– Я не прикасался к Вашему детектору лжи, офицер Ширакан, сэр. – я продолжил уверенно. – Честью своей клянусь.

Он посмотрел на меня задумчиво.

– Честью, говоришь? – он вздохнул с облегчением. – Вот теперь я тебе верю.

Поклясться честью перед турианцем – это примерно как сказать, что ты готов отдать свою жизнь во имя других, прямо сейчас и добровольно. И, что, сука, характерно – действительно ее отдать.

Пунктик у них такой.

Отказаться от такой клятвы в турианском обществе – это все равно, что предать. Не исполнить ее или солгать с ней – значит, обречь на себя гнев Духов.

Но я был спокоен. В конечном итоге, я действительно не прикасался к его детектору лжи.

Руками, хе-хе-хе. Семантика – это тоже целая наука, товарищи.

Да и в конце концов, я не собирался обманывать их в главном.

Я встал со стула, обошел левый угол и присел на правое колено с правой же стороны стола.

Они смотрели на меня расширившимися от узнавания глазами.

Одну – левую руку – я положил на крышку стола, так, чтобы ладонь смотрела под сорок пять градусов влево по диагонали – как раз к ним.

Свою правую руку я завел за спину и скрестил указательный и средний пальцы.

Вот эта клятва будет реальной на сто процентов. Я даже с большой буквы ее назову – Клятва.

Клятва Чести, Жизни и Духа.

Величайшая клятва, которую может дать разумный, на мой взгляд.