Нереальный эффект

– Смотрят на галстук – не смотрят в лицо. – улыбнулся я. – К тому же – это старая как мир классика.

– Не дороговато выглядишь для клерка? – поинтересовался Гаррус.

– В самый раз. Пушка у тебя с собой?

– Обижаешь, Джон. Естественно, и предвидя твой следующий вопрос – да, это неметаллическая версия. Всего семь выстрелов дает до перегрева. – кисло отметил он.

– Паллин из личных запасов выдал? – уточнил я.

– Ага. Остатки былой роскоши… Ты все повторил?

– По основам – все. Сводку по группировкам кинешь? У меня неполная. – это было сказано мной с толикой раздражения.

– Аналитики как всегда тормозят? – участливо поинтересовался потомок птичьих.

– Да вообще ужас. Хрен поймешь – то ли саботаж, то ли просто им по барабану…

– По дороге расскажу. Пойдем. – и он отправился к двери, натягивать свои ботинки обратно. Он быстро справился со своими шнурками, и я последовал за ним на улицу.

Мы чинно вышли вдвоем из моей квартиры. Взмахом инструментрона я заблокировал дверь.

Наш путь лежал в двести пятнадцатый район Закеры, в небольшую человеческую кофейню (и заодно наркопритон на полставки) под символическим названием «23 вкуса кофе».

Заодно это место было одним из трех на всей Цитадели, где, при хорошем знании местных «корешей» и важных клиентов, можно было достать абсолютно любой из «23 вкусов».

Естественно, я имел в виду не кофе.

Двадцать минут пешком. Будет время доучить «домашнее задание» и настроиться.

<center>***</center>

15.02.2182, 08:20, район Закера, квартал 220

Мы довольно неторопливо двигались в сторону нашего места назначения – по легенде, нам еще полтора часа до работы. Пистолет Вакариана висел внутри его костюма, а сам он выдавал мне последнюю необходимую для дела информацию – выглядя при этом точь-в-точь как обычный офисный работник, лениво перебрасывающийся словами с сослуживцем.

– Запоминай внимательно, Далтон. Цитадель уже давно поделена между четыремя группами, специализирующимися чисто на наркоте. В отчете наверняка давались их названия, но я все же повторю для сверки – «Сумрачный Рассвет», «Черный Смог», «Четыре глаза Истины» и «Красные с Десятой улицы».

– «Красные»?! – я был «немножко» в шоке.

– Ага. Самые новенькие, самые наглые и самые беспринципные сволочи из всех наркодилеров – плюс они разбодяживают свой «продукт» по-черному. Но зато имеют на него самые демпинговые цены на всей станции – и его у них много. Реально много. Поставляют в основном человеческую «классику», «песок», «Молотильщика» и «пуреях» - в их банде на Цитадели много кроганов. Да и ворка можно найти. Хотя основной контингент – конечно же, люди. Спутать их с кем-нибудь еще сложно – минимум три красных вещи на каждом члене группировки есть всегда.

Гаррус хмыкнул и продолжил экскурс в «особенности станционной наркоторговли».

– Двигаемся далее. «Четыре глаза Истины» - мощная батарская группа. Чужаков там практически нет, а если и есть – то это турианцы. Продают все, что связано с Иерархией и Гегемонией, цены ставят исключительно по желанию своей левой пятки – и всегда на повышение. Самая большая масса цитадельских «торчков», как это ни странно, принадлежит именно им. Опознать легко – всегда носят визоры темно-синего цвета на глазах, похожие на мой, только полные. – турианец перевел дыхание.

На Гаррусе не было его привычного визора – и я прекрасно понимал, почему.

Мы же сейчас вроде как на задании под прикрытием. Глупо было бы так палиться.

– Тебя не опознают? – побеспокоился я.

– Нет, я в новостях особо не появлялся, да и на задержании почти до этого не работал. Должность немного не та. – он прищелкнул сухо мандибулами.

Тут что-то кроется. И явно не самое приятное для Вакариана…

– Ладно. – Гаррус продолжил. – Мы ушли от темы. Следущими по списку будут ребята из «Черного Смога». Единственная полностью этническая группировка – саларианская, к слову – но с большим влиянием среди «малых», так сказать, рас. «Ферроматик» и «Пыль Вечности» - их основной товар, но временами могут подогнать клиентуре и другие «вещи» - по наличию наркоты и платежеспособности покупателей. Небедные и весьма влиятельные в местных политических кругах ребята – с ними надо быть особенно осторожными. Ходят слухи, что в их «спонсорах» есть как минимум пара далатрасс… Их отличительный знак – тату в виде черной тучки, похожей на торнадо, с правой стороны шеи.

– А зачем они себя метят? – спросил я старшего по званию.

– Понты, в основном. Еще знак всем лишним, чтоб не лезли, куда не следует. – Вакариан вздохнул.

– И что, мы их не трогаем? – я спросил удивленно.

– Пока не трогали. Совет категорически запрещал Паллину «работать» над пресечением наркотрафика на станции. Но, видать, что-то где-то сдохло – или кто-то – и поэтому у нас наконец есть карт-бланш. Ты хоть понимаешь суть нашего сегодняшнего «дела»? – он внимательно посмотрел на меня.

Я кивнул.

– Естественно. Сорвать кооперацию группировок, взять с поличным курьеров и образцы их «товара» в качестве доказательств для Совета - и заодно развязать, если все сработает, войну за влияние между группировками. Я ничего не упустил? – бросаю невинный взгляд на Вакариана.

Турианская улыбка мне в ответ.

– Наконец-то! Хоть кто-то теперь умеет слушать в нашем отделе! – возликовал турианец.

Я вопросительно на него посмотрел.

– Кхм. Окей. Закончим, пожалуй. Остались только азари из «Рассвета». – турианец призадумался. – Опасные разумные, пожалуй, даже самые опасные из всех вышеперечисленных. Все они плотно сидят на «Халексе», хотя часть сидит на прочих азарийских «препаратах». Чем балуются – тем и торгуют, в общем. Отличить легко – татуировка в виде стилизованной половинки оранжевого-черного восходящего солнца, сверху на левом запястье. Чаще всего бывают немного под кайфом – но ради сегодняшнего дня, я думаю, специально выделят курьера или «в завязке», или смурного, как кроган после пьянки. Не самое хорошее сочетание. – Гаррус закончил.

Какая симпатичная компания к нам в кафе завалится сегодня.

– Как Паллину удалось выяснить точный столик, где они будут сидеть? – мне было действительно интересно.

– Бариста сегодняшней смены – наш инсайдер. – тихонько сказал Гаррус.

Ага, значит, со стороны бара в спину нам не ударят.

– Парня выведут из-под огня? – я спросил «в лоб».

– Да. Закерийский отдел после нашего задержания заберет всех – их после переведут к нам, в Центральный. Джон, мы обязаны взять и курьеров, и товар. Живыми. Иначе «игра» может провалиться.

– Их кондиция на момент взятия «теплыми» не важна? Лишь бы пульс был?

– Не убьешь их при задержании – можешь готовиться к новому званию, Далтон. Убьешь… Ну, я даже не знаю. Но оперативной работы тебе больше будет не видать, как своих ушей. Это я тебе, как твой непосредственный начальник, говорю. – взгляд Вакариана не сулил мне ничего хорошего в случае провала.

Я чуток сглотнул.

Круто. Или грудь в крестах, или голова в кустах…

До места нашего рандеву с подозреваемыми оставалось около пяти минут пешком.

– Гаррус?

– Да, Джон?

– А тебе сколько лет? Мне всегда было интересно.

– Двадцать пять, а что?

– То есть, ты родился прямо перед Войной?

– Ну, кому Война, а кому из «наших» и Инцидент… Но, вообще-то, да.

– И уже третий после Директора? – я постарался спросить повежливей. – Не подумай, я ни на что такое не намекаю…

Вздох Гарруса был полон горечи.

– Да это, в общем-то, и не секрет, Джон. Но ты в отделе всего две недели – и ты вполне мог еще не узнать…