Нерождённый

— Подожди.

Останавливаюсь.

— Подойди, — приказывает он.

Кстати сколько ему? Судя по виду — лет двадцать пять. И эта брошь на голове в виде красного дракона — она отлично смотрится.

— Я не должен тебе это объяснять, но положение клана слишком шаткое сейчас. Новое место, опасные земли… и враги. У нас много врагов. И клан Высокого Ручья не единственный из них.

— Разве это не означает что вместо того, чтобы прогонять воинов нужно держаться вместе? Трус всегда проиграет — это главное правило жизни.

— Ты слишком слаб, Керо чтобы вести себя так! — рявкает Глава клана.

— Может быть. Но я только что убил трёх Первородных и не трясусь от страха после этого.

Пошли они к чёрту! Я вообще здесь не для того, чтобы быть нянькой. Хотят прятаться по норам и облизывать сапоги каждому кто мимо пройдёт — это их дело.

Может так даже и к лучшему — я уйду и мне не придётся играть роль сына шлюхи, господина для слуг и слуги для господ.

* * *

Кайоши находит меня в палатке, пока я осматриваю вещи в поисках сумки — надо же куда–то положить еду и воду.

— Ты с ума сошёл! — влетает он.

— Нет, — просто отвечаю я. — Не сошёл.

— Оскорблять Главу клана и Первого господина?!

— Я никого не оскорблял. Отстань. Лучше найди мне сумку. Или подари свою.

Кайоши еще что–то хочет сказать, но вдруг стихает.

— И куда ты теперь? — он усаживается рядом.

— Не знаю. Нужно подыскать жильё.

— Жильё?! — присвистывает он. — Ты разве не понял? Здесь нет жилья. Дома кланов — это островки на которых есть жизнь, а остальное… ты же видел!

— Рядом развалины Мо. Попробую устроиться там. Некоторые дома почти целы — заберусь на этаж повыше. Буду охотиться.

Мне нужно продержаться всего несколько дней — потом тот, кто убил меня назовёт цели и я отправлюсь в путь. Я убью тех, кого должен убить и вернусь к Лоли. И чёрт, я по–прежнему хочу её трахнуть.

— Жди! Я принесу сумку, — Кайоши хлопает меня по плечу и исчезает за пологом палатки.

* * *

Вот и ночь. Самое время поболтать кое с кем. Надеюсь, сейчас мне никто не помешает — лагерь вот уже пару часов как затих. Все устали после очень сложного дня.

Выныриваю из палатки и натыкаюсь на Мико. Сидит возле тлеющего костра и тонким прутиком рисует что–то на песке. Вид у неё грустный.

— Почему не спишь? — потихоньку устраиваюсь рядом.

Она вздрагивает и с испугом смотрит на меня.

— Простите, господин! Я сейчас ухожу.

Она пытается встать, но я удерживаю её за руку.

— Ну нет же. Тебе совсем не обязательно уходить, Мико. Я не гоню тебя. Совсем не гоню. Мы можем посидеть вдвоём.

Она кивает. Сидит и не сводит с меня своих глаз. Отбираю у неё прутик и рисую на песке сердечко.

— Что это? — спрашиваю.

— Сердце.

Я думал она улыбнётся, но нет. Смотрит на меня очень серьёзно.

— Что–то случилось, Мико?

— Случилось, — она опускает голову и её прямые волосы закрывают личико.

Трогаю её за щёку и она поднимает лицо ко мне.

— Что случилось?

Она пожимает плечами.

— Не знаю. С вам что–то случилось, господин.

Неожиданно.

— И что со мной случилось, Мико?

— Не знаю. Вы знаете, а я не знаю.

Вытягиваю свои руки вперёд:

— Да вроде бы всё то же самое. И в зеркало смотрел — ничего не изменилось.

— Изменилось, — она вздыхает.

— Ну давай уже. Рассказывай.

— Нет! — она снова пытается встать и я снова удерживаю.

— Так, — шепчу я — не хватало еще разбудить весь клан. — Просто скажи в чём дело и я сразу же тебя отпущу. Обещаю.

Я вижу как она колеблется.

— Ну давай же. Это легко. Просто скажи.

— Вы поцеловали меня, господин!

Ого. Может быть это и правда, но я точно её не целовал — такое бы запомнил. Эти нежные пухленькие губы трудно было бы забыть.

— Прости, — на всякий случай извиняюсь я.

Ну да, тот тип, в чьё тело я вселился, Керо, он вполне мог поцеловать девушку и ей запросто могло это не понравится.

— Вы поцеловали меня позавчера, а потом… потом забыли обо мне! — её губки надуваются показывая большую обиду.

Ах вот как даже.

Ну здесь никто не виноват, тот тип что целовал её — умер. Но я вместо него. И я не против.

— Я не забыл, Мико. Я же был ранен — помнишь? — улыбаюсь я. Я очень сильно хочу её потрогать, но не делаю это. Причина проста — костёр находится в центре лагеря, а вокруг уже сотня палаток. Из любой и в любую секунду может вылезти кто–нибудь, кому не спится. Или пописать.

— Сегодня вы уже здоровы, господин, — обида из её голоса никуда не делась

И то верно.

— У меня идея! — я вскакиваю и тяну Мико за собой. — Искупаемся?!

— Искупаемся?! — вместо обиды на её личике появляется ужас. — В реке опасно, господин. Разве вы забыли?!

— Нет, ничего я не забыл, — я тяну её сильнее и она встаёт. — Перенесём талисманы в воду на мелководье — чтобы течением не унесло — и искупаемся. Это быстро и совсем не опасно!

Не давая ей возможности возражать, тащу к реке, которая шумит совсем близко.

— Переносим. Я эти, — показываю на пару прутиков с листками талисманов рядом с собой, — а ты те. Просто не выпускай их из рук когда зайдёшь в воду.

Она боится, но слушается. Осторожно вытаскивает ветки из песка и очень медленно, с испугом поглядывая на тёмную воду идёт вперёд. И я делаю то же самое.

Захожу по пояс и пробую воткнуть в песок под ногами. Здесь заводь и течения почти нет. А это значит талисманы не должно никуда унести. В любом случае — мы будем приглядывать за ними.

— Так, господин? — Мико показывает на свои два прутика. Они слегка согнулись, но вроде бы держатся.

— Глубже, — советую я. — Пробуй еще глубже. Вот как я.

И я показываю.

Пару минут возни и четыре талисмана отгораживают от всего мира небольшой, но очень уютный кусок берега и реки.

— Готово! — радуется Мико.

— Ага. Раздевайся, — командую я.

— Раздеваться? — она выглядит растерянной.

— Ну да. Ты же не собираешься купаться в одежде!

И тут я по её лицу, прекрасному в свете луны, понимаю — собралась.