Нервных просят утопиться

Не было его и утром. Однако после завтрака зазвонил дачный телефон. Светлана кинулась к аппарату, но Гутя ее опередила.

– Алло, простите, я говорю со Светланой? Мне нужна хозяйка, – заговорила трубка необыкновенно приятным женским голосом.

– Да-да, это я, говорите! – не задумываясь, лгала Гутя.

– Светлана, я секретарь Севастьяна Ефимовича. Он просил перегнать его машину на стоянку возле ДК Труда.

– Он просил… а где он сам? Он на работе?

– Конечно! Наша фирма в эти выходные получила металл, поэтому работает. А Севастьян Ефимович никогда не отсиживается дома.

– А… А почему он сам не позвонил?

– Потому что сейчас у него планерка, а потом он принимает металл, я же объяснила. Вы уж перегоните, пожалуйста, он обещал оплатить расходы. Извините за беспокойство.

Трубка отключилась, а раздавленная Гутя все никак не могла разжать пальцы. Значит, права Ниночка Смирнова – ее кавалер просто предательски сбежал! И верить в это было стыдно и больно.

Дома про неудачную вечеринку Гутиэра решила не рассказывать. Она честно пыталась загрузить себя домашними заботами и работой – теребила альбом с застаревшими женихами, просмотрела переписку, даже сделала маникюр. И может быть, ей удалось бы отвлечься, если бы не сестрица.

– Какой позор, моя сестра не ночевала дома! – уже который час воздевала она пухлые руки к потолку. – Какой срам! Подними глаза, беспутная Гутиэра! В глаза смотреть!

– Да отстала бы ты, Аллочка, – отмахивалась Гутя.

– Я бы, может быть, и отстала! Но… Какое пятно на мою репутацию! Кто теперь меня возьмет в невесты с эдаким клеймом?

– Тебя и до этого не больно-то брали.

Отвязаться от сестры было невозможно. Алла мстила за корзину, за квелого мужичка с косицей и вообще – за ее несложившийся роман с Севастьяном.

– Вот! А теперь и подавно не позарятся! Матвей! Матюша! – тащила Аллочка заспанного кота к сестре. – Смотри, Матюша! Правда, твоя хозяйка похожа на ту кошку с первого этажа? Хоть бы кота постыдилась! Отвечай! С кем ты провела эту ночь?!

На Гутю навалилась страшная усталость, и даже ругаться было лень. Зато сестра бурлила нерастраченными силами.

– Аллочка, там телефон звонит.

– Ты меня больше не обманешь! Довольно и того, что ты натравила на целомудренную девицу этого усатого таракана!

– Я не травила тараканов, ты что-то путаешь.

– Я путаю?! А кто у меня корзинку спер?! Этот таракан – твой клиент! А то ты не знаешь, что корзина – это все, что у меня осталось от родительского дома! – со слезами взвывала Аллочка. – А он ее упер! И только пятак на память оставил! Нет, ты уж будь добра, ответь…

Так продолжалось до самого вечера, правда, с короткими перерывами на обед. От этого ворчания у Гути так разболелась голова, что она в девять часов уже улеглась.

Улеглась, но уснуть сразу не получалось. То она видела себя в прекрасном светлом платье, на пороге их районного загса, под руку с улыбающимся Севастьяном. И тогда искала самые фантастичные оправдания для своего сбежавшего жениха. То на нее накатывала обида, и она принципиально представляла себя у загса под руку совсем с другим господином. То она и вовсе приказывала себе забыть о загсе, а пыталась нарисовать себе врата женского монастыря. Утешения ничего не приносило. Гутиэра так и уснула с нахмуренными бровями.

Утро наступило серым и безрадостным, впрочем, такой же серой была почти вся неделя. Аллочка продолжала дуться, Варвара прилежно убегала на работу, а Фома добросовестно лечил больных. И Гутя стала понемногу втягиваться в работу – ничего яркого в своей жизни уже не ожидая. Но вот в конце недели произошли события, которые надолго выбили семью Неверовых из обычной колеи.

Утро пятницы началось со звонков. Наступали выходные, и клиенты Гутиэры Власовны снова кинулись в бой за семейное счастье.

– Гутиэра Власовна! Вы кого мне подсунули?! – возмущенно верещала Ирина Андреевна, самая строптивая клиентка. – Мой напарник, оказывается, собирается ехать за границу лечить почки!

– Ну… во-первых, не напарник, а почти супруг, а во-вторых… А что вам, собственно, не нравится? Пусть лечится, – пыталась успокоить капризную дамочку Гутиэра.

– Вот не надо только надо мной издеваться, да? Он же подавал надежды на скорую, тихую кончину! А теперь разбазаривает наши деньги! Да какие наши, почти мои!!

Гутя еще не успела ответить, как к ней подскочила Аллочка, вырвала из рук трубку и брякнула ее на рычаг.

– Все бы только языком болтала… К тебе пришли.

В прихожей топталась растерянная Светлана.

– Гутиэра Власовна… Вы знаете, мне сегодня соседка по даче позвонила. Там, кажется, Севастьяна нашли… – пролепетала она.

– Что значит нашли? – обиженно дернулась Гутя. – Он же на работе. Я не понимаю, его что – потеряли?

Светлана только пожимала плечиками и разводила ухоженными руками:

– Я сама ничего не знаю. Там нашли какого-то мужчину в лесу, соседка вспомнила, что у меня гулянка была в выходные и мы одного гостя… грубо говоря, не досчитались… вот и позвонила. По всем приметам это ваш Севастьян получается. Он у них в медпункте лежит, просили приехать, а я… Мне одной страшно, а Ромочка не хочет.

Пока Гутиэра переваривала информацию, Аллочка уже теребила ее за подол.

– Ты, Гутя, занимайся домашними делами, ты, кажется, огурцы собиралась солить, а я съезжу. Деньги дай на дорогу, – тараторила она, натягивая джинсы.

– Ну уж дудки! – встрепенулась Гутя. – Это ты сейчас будешь сидеть с огурцами, а мне надо ехать! Светлана, вы на машине?

– Нет, я на автобусе.

– Сейчас на машине поедем. Только зятю позвоню.

Зять Гути Фома Неверов работал в частной клинике и считался знающим доктором, поэтому и его не грех было захватить. Гутя набрала номер клиники и уже через секунду диктовала:

– Фома! Немедленно садись в машину и возвращайся домой… А я говорю – возвращайся! Если там погибнет человек, виноват будешь только ты!

– Гутя, Гутя, напомни ему, что вот я один раз палец прищемила, он тоже на работе был, у меня потом ноготь погиб! – шипела под ухо Аллочка.

Но Гутя больше ничего не напоминала, а попросту бросила трубку.

Очень скоро они уже мчались по проселочной дороге.

– Странно все-таки… Всю неделю ни слуху ни духу, а только в пятницу… – ломала голову Гутиэра. – Нет, это не Севастьян, с чего бы ему в лесу неделю валяться? Он бы позвонил, у него же сотовый!

– Позвонил бы он ей… – бурчала Аллочка. – Это он специально от тебя в лес удрал! Эх, меня там не было…